Я кивнул — ладно, дело сделано, пора возвращаться. Но тут он мерзко ухмыльнулся и говорит: «Возвращаться тебе, Боб, ни к чему, ты здесь останешься». Выхватил пистолет и бах в меня. Целился в сердце, но промахнулся — пуля прошла рядом. Полагаю, у них с Джейн с самого начала был уговор — убрать меня, чтобы потом не делиться.

Я повалился на пол, потерял сознание. Пит подумал, что со мной все кончено, и убежал. Но меня только ранило — через некоторое время я очухался и понял, что дело плохо. Нужно срочно звать на помощь, а то умру. И я пополз к двери. Кое-как добрался до датчиков, включил их. Сигнализация сработала, и уже через минуту в комнату вбежали охранники. Они и вызвали полицию, а потом и медиков.

Меня отвезли в госпиталь, пулю извлекли — благо, засела неглубоко, подлатали немного и поместили в тюремную больницу. Потом был суд. Я все честно рассказал — и про Джейн, и про Питера. Судья, к счастью, хороший попался, понял, что меня подставили, как лоха последнего, и дал немного — всего три года. Ремонтную мастерскую, конечно, пришлось сразу продать — почти все деньги ушли на адвоката.

Отбывал я наказание в тюрьме своего штата, трудился главным образом по хозяйству. Начальство как узнало, что я мастер на все руки, так сразу привлекло к разным работам. Я все чинил — от кофеварки до автомобиля, даже получал деньги за это. Не скажу, что в тюрьме мне было особенно плохо — нет, ко мне относились нормально, даже жалели, но жизнь в ней, парень, не сахар, поверь. Не хочу я туда возвращаться, ни за что на свете…

Боб вздохнул и продолжал:

— За примерное поведение меня освободили досрочно — через два года. В Сан-Диего я уже не вернулся — там у меня ничего не осталось. На родину, в Порт-Марино, тоже не поехал — отец умер, а больше никого из родственников у меня не было, мать давно умерла…

Я подумал, снял со счета все оставшиеся деньги и подался куда глаза глядят. Добрался до Катарсиса и решил остаться — город в глуши, на самой границе с Мексикой, меня никто не знает, можно начать жизнь заново. Купил автозаправку — она неработающая тогда была, все оборудование сгнило, поэтому и досталась буквально за гроши. Два месяца вкалывал как проклятый, приводил в порядок, потом открылся и начал потихоньку зарабатывать деньги. Жил тут же, на заправке, работал практически круглые сутки — пока были клиенты.

— А Джейн? — снова перебил я его. — Ты искал ее?

— Зачем? — удивился Боб. — И так было все ясно — кинула она меня, убежала со своим Питером. Обвела, как дурачка, вокруг пальца. Но позже она сама меня нашла, точнее, судьба нас свела.

Дело было так. Однажды подкатывают к заправке туристы — на новеньком авто, в хорошей одежде, сразу видно, что богатые. Выхожу, смотрю — а это Джейн с Питом! Бывает же такое! Я специально в самую глушь забился, чтобы с ними не встречаться, а они меня нашли! Случайность, конечно, но все же… Хотя, знаете, в последнее время я думаю, что в этом мире не бывает случайностей — все происходит по своим законам, только мы их не знаем. Вот и наша встреча — тоже не случайность. Может, кто-то там, наверху, специально так подстроил, чтобы мы встретились… Все предначертано!

— Ты не отвлекайся, — напомнил я Бобу, — рассказывай, а я уж сам решу, что тебе предначертано. Конечно, я не Господь Бог, но решить твою судьбу могу — по крайней мере, на ближайшие двадцать лет.

Доули кивнул:

— Ладно, продолжу. В общем, оказалось, что Пит и Джейн недавно поженились и теперь отправляются в свадебное путешествие в Мексику. Я кинулся к ним — попались голубчики, сейчас полицию вызову! Узнаете тогда, как в тюрьме сидеть, хлебнете горюшка горького! Думал, начнут меня уговаривать, деньгами откупаться, а Джейн громко расхохоталась и говорит — зови, нам не страшно. Чем ты можешь доказать, что мы с тобой тогда в банке были? Улик-то никаких. А у нас с Питером железное алиби — он у меня дома ночевал, в моей постели. Попробуй, докажи обратное — твои слова против наших слов. А Питер еще добавил: «Дорогая, да что ты с этим недоумком разговариваешь? Он всегда был тупым, тупым и остался! Нечего на него время тратить. Поехали, а то на фестиваль в Сан-Педро опоздаем».

«Да, — говорит Джейн, — сейчас поедем, дорогой». А потом ко мне оборачивается: «Я никогда тебя не любила, Боб, сошлась только потому, что хотела к делу привлечь. Мне нравятся мужчины красивые, сильные, рисковые — как Питер, а ты пресный какой-то, овсянка без соли… Да и в постели — полный ноль: вскарабкаешься, за две минуты отдуплишься, и все. Ни удовольствия от тебя, ни денег! В общем, прощай, дурачок, торчи всю оставшуюся жизнь на этой заправке и обслуживай богатых и удачливых людей — таких, как мы с Питером!» И захохотала еще громче.

Не знаю, что со мной сделалось, — в голову что-то ударило: в глазах потемнело, кровь в висках застучала. Вбежал я в дом, схватил ружье (оно у меня всегда заряжено было — против грабителей), вылетел наружу и выпустил в Питера и Джейн всю обойму практически в упор. Убил наповал.

Через минуту очухался, огляделся — мама родная, что же я натворил! Это как минимум на двадцать лет тюрьмы тянет, а то, пожалуй, и на электрический стул. Похватал я быстренько кое-какие вещи, ружье, деньги, патроны — и в горы. Я окрестности хорошо знаю — часто раньше здесь охотился, добывал сурков, вот и скрылся в знакомых местах. Спрятался в заброшенной шахте, отсиделся, подождал неделю, пока меня искать перестанут, вышел наружу. Походил, подумал и понял: нельзя мне назад возвращаться и сдаваться, никто не поверит, что я Пита и Джейн в припадке гнева убил. А что делать — не знал. И сейчас не знаю. Так с тех пор и прячусь в горах, от людей скрываюсь. Но надоело это мне, осточертело, больше никакой мочи нет. Короче, давай, Чувак, надевай на меня наручники и вези в полицейский участок.

Боб закончил свой рассказ и замолчал, молчали и мы с Люси. Конечно, он — преступник, убийца, но все-таки… Я тоже не знал, что делать.

— Что теперь со мной будет? — спросил наконец Доули.

— Знаешь, — подумав, ответил я, — мне кажется, что ты все врешь. Никакой ты не Боб Доули, а обычный бродяга, который шляется здесь не пойми зачем, рассказывает всякую чушь и морочит людям голову. Проваливай отсюда и не приставай больше ко мне. Не видишь, я с девушкой отдыхаю!

— Я что, могу идти? — не понял Боб.

— Убирайся и не появляйся больше, — приказал я, — а то привлеку тебя за бродяжничество.

Боб ошарашенно посмотрел на меня, а потом медленно поднялся.

— Ну, я пошел…

— Вали отсюда! — махнул я рукой.

После его ухода Люси долго молчала, потом сказала:

— Знаешь, Чувак, я поняла, чем ты мне нравишься. Ты — человек и относишься к людям по-человечески, не судишь свысока, как некоторые. Это многое в тебе объясняет…

Я кивнул — наверное, так оно и есть. В конце концов, кто я такой, чтобы судить людей? «Не судите и не судимы будете…» И кто знает, как бы я сам поступил, окажись на месте Боба.

Мы с Люси еще посидели немного, поговорили, потом стали собираться. Наш пикник, несмотря на небольшое приключение с Доули, все же удался. Мы хорошо отдохнули и даже немного поиграли в нашу любимую игру, а Чамп вдоволь набегался по окрестностям и от души налаялся.