Те китайцы, которым невест не хватило, оказываются в сложной ситуации: соблазнять чужих жен им запрещено в законодательном порядке. Новая редакции Закона о браке, принятая в 2001 году, гласит: «Супруги должны быть верными друг другу…» Особой статьей запрещено «совместное проживание одного из супругов с другим лицом противоположного пола».

Китайские холостяки, не имеющие возможности обзавестись женой, лишены, в отличие от своих европейских собратьев, даже скромного удовольствия полюбоваться на улице женскими ножками. Правда, короткие юбки китаянки носят — но вот разглядывать то, что из-под них виднеется, запрещено законом. По ножкам (как и по другим открытым частям женского тела) можно лишь скользить равнодушным взглядом. Если же этот взгляд покажется китаянке слишком пристальным, она может привлечь «оскорбителя» к ответственности и добиться для него нескольких дней тюрьмы.

Строгость общегосударственных законов по защите нравственности не только не ослабляется необязательностью их исполнения, но, напротив, умножается инициативой на местах. Так, власти Нанкина решили, что и неженатым китайцам вступать во внебрачные связи неуместно, и приняли постановление, согласно которому все чиновники города обязаны жениться на своих любовницах, если у них таковые окажутся.

И все-таки многочисленные запреты на секс, казалось бы одержавшие победу на всей территории Китайской Народной Республики, стали рушиться в конце двадцатого века. Вместо мировой социалистической революции, победа которой казалась так близка, китайским коммунистам пришлось лицом к лицу столкнуться с революцией совершенно неожиданной — сексуальной. Если в 1980 году, по свидетельству институтских преподавателей, в любовные связи на первом году обучения вступали один-два студента на курс, то уже в 1993 году таких вольнодумцев было множество. В шести вузах провинции Хунань сексуальных партнеров имели 257 из 627 студентов старших и 283 из 883 студентов младших курсов. Запретный плод к этому времени успела вкусить примерно половина студентов Чжуншаньского университета. Впереди, как и положено, оказались жители столицы: в одной из групп Пекинского университета, согласно опросу, сексуальных партнеров имели 28 студентов из 33. Как они умудрились добиться таких успехов при таком дефиците женщин, авторам настоящей книги не известно.

Японцы — народ, с точки зрения европейцев, загадочный. И его отношение к сексу, как и вообще к вопросу о том, что нравственно и что безнравственно, иностранцам (по крайней мере, авторам настоящей книги) не всегда легко постигнуть… В «Очерках из прошлого и настоящего Японии», изданных Т. А. Богданович в 1905 году, во времена, когда нравы страны Восходящего солнца еще не успели европеизироваться, говорится:

«Обнажение тела, когда оно вызвано необходимостью или удобством, вовсе не считается в Японии постыдным, тогда как то же самое обнажение с целью показать прелести своего тела является в их глазах совершенно недопустимым. Поэтому в жаркий день… японка спокойно принимает ванну перед открытой дверью своего дома или моется в общем бассейне с мужчинами. И в то же время она с негодованием смотрит на открытые бальные платья европейских дам и вообще на их обтянутые костюмы, обрисовывающие все детали фигуры».

В тридцатые годы двадцатого века в Японии проходила художественная выставка, в которую предполагалось включить знаменитую скульптуру Родена «Поцелуй». Но увы, жителям Страны восходящего солнца не удалось увидеть работу великого француза — она была признана неприличной. Суровых цензоров смутило отнюдь не то, что скульптор использовал обнаженную натуру, и не то, что тела юноши и девушки сплетаются в объятии, — этим японцев удивить было трудно. Но вот соединенные уста любовников настолько шокировали японцев, что их было предложено как-то прикрыть. Организаторы выставки согласия на это не дали, и шедевр Родена так и не попал в Японию…

Впрочем, нельзя сказать, чтобы сами японцы так уж никогда не целовались, но у них поцелуй воспринимался как некая особая эротическая причуда, для обозначения которой имелось не вполне приличное слово. Когда в эпоху Мэйдзи, с окончанием самоизоляции Японии, в страну хлынул поток европейской литературы, растерянные переводчики попросту не знали, что делать, ибо нельзя же было приписать столь непристойное занятие, например, вполне респектабельным героям английских романов. В одном из японских изданий выражение «сорвать поцелуй с ваших губ» было стыдливо переведено как «лизнуть ваши губы»… С тех пор японцы освоили европейскую культуру и поняли, зачем и как люди целуются. Тем не менее сегодня, если уж японцу приходит на ум фантазия поговорить в приличном обществе о поцелуях (например, в контексте европейских или американских фильмов), он употребит искаженное английское слово «kiss».

Надо сказать, что запрет на публичные поцелуи был одним из немногих (сравнительно с другими культурами) запретов, которым должны были подчиняться жители Страны восходящего солнца. Традиционная японская религия, синтоизм, не накладывала никаких ограничений на секс. Более того, синтоизм в Японии формировался не без влияния китайского даосизма, который к сексу как таковому относился весьма доброжелательно, хотя и рекомендовал предварительно ознакомиться с гороскопом партнера и положением звезд.

Самурай, а позднее буддистский священник Ямамото Цунэтомо, написавший в начале восемнадцатого века книгу «Сокрытое в листве» — своего рода советы для самураев на все случаи жизни, — рекомендует супругам ложиться головами на запад. При этом мужчина должен находиться на южной стороне постели, а женщина на северной.

Младший современник знаменитого самурая, не менее знаменитый писатель Ихари Сайкаку, с неодобрением писал о супругах, у которых под утро «спальные циновки… оказываются в беспорядке, несмотря на то что минувшая ночь проходила под знаком Крысы» — занятие любовью под этим знаком считалось делом неблагоприятным. Девушек, которых угораздило родиться в год Огненной Лошади, вообще не рекомендовалось брать замуж, поскольку считалось, что они склонны к убийству собственных мужей. Неблагоприятными считались и браки, в которых муж оказывался на четыре года или на десять лет старше жены…

Но в целом предписания традиционных японских верований нельзя назвать слишком обременительными. Синтоизм смягчал строгие требования конфуцианства, которое издревле проникало в Японию, а в семнадцатом веке стало государственной идеологией. Даже буддизм, при всей его склонности к аскезе, попав в Страну восходящего солнца, оказался приправлен изрядной долей гедонизма.

Синтоизм, буддизм и конфуцианство мирно сосуществовали в жизни большинства японцев. Средний японец по праздникам выполнял традиционные синтоистские ритуалы; в надежде на благополучное посмертное перерождение или просветление посещал буддистские храмы и занимался дзенскими медитациями, а в повседневной жизни старался выполнять заветы учителя Куна. Смягчая друг друга, все эти учения составляли некое достаточно гармоничное целое, в котором не было места аскетическим крайностям. Что же касается христианства, то оно стояло несколько в стороне от этого всеобщего братства религий и к сексу относилось гораздо менее терпимо. Но первые европейские миссионеры появились в Стране восходящего солнца только в шестнадцатом веке, а уже в начале семнадцатого их, в числе всех иностранцев, выслали обратно, и христианство было запрещено вплоть до конца девятнадцатого века.