было главной причиной — от тяжелого разговора, как ни тяни, все равно не уйдешь. А вот привести в порядок квартиру, прежде чем возвращать Павлика домой, было, с ее точки зрения, совершенно необходимо.

При виде затоптанного, с засохшими пятнами крови пола Нину замутило. А что было бы с Павликом, если бы он все это увидел? Тем более зная, что это кровь его родного отца? Ужас какой! Да, прежде всего надо все здесь убрать. В ванной одуряюще пахло розами, и Нина немного всплакнула, пока набирала воду в ведро. Продолжая всхлипывать, оттерла пол. Как ни странно, кровь смывалась удивительно легко, а вот для того, чтобы убрать грязные следы от ботинок мужчин, пришлось потрудиться. Наконец уборка была закончена. Ведро Нина вымыла с хлоркой, тряпку и резиновые перчатки выбросила, а мусор сразу отнесла на помойку. Вернулась, еще раз помыла руки с мылом и открыла все окна — и на кухне, и во всех комнатах, устроив сквозняк.

Нина снова заглянула в ванную, уже без слез полюбовалась удивительно свежими розами и вернулась в комнату, к швейной машинке. Что бы ни случилось, а юбку надо дошивать. Но сначала требуется сложить все детали свадебного платья, чтобы Ася Семеновна занялась вышивкой — ох и красиво же должно получиться! Нина аккуратно собрала выкроенные куски чудесной белой ткани, расправляя их и заодно проверяя, все ли на месте… странно. А где рукав? Левый, вот он, лежит на своем месте, а правый куда мог подеваться? Она еще раз перебрала все куски ткани на столе, огляделась по сторонам, посмотрела на всякий случай, зная, что ничего не найдет, на полу — под столом, под стульями и даже под дива ном. Рукава нигде не было. Собственно, ничего страшного, Лиза всегда брала ткани с запасом — неиспользованные куски так же, как лоскуты и обрезки, потом все шли в дело. Маленькие кусочки — на изготовление кукольных платьиц и декоративные панно из ткани, а большие — на фирменные лоскутные покрывала. Так что выкроить новый рукав никаких проблем, но странно — куда мог подеваться тот, что был? И насколько это важно? Если, например, его унес убийца… Но зачем? Да какая разница зачем? Пусть об этом полиция думает!

Ага, значит, нужно сообщить в полицию. Или не нужно? Этот хмурый полицейский, Котов… он, конечно, довольно симпатичный, но очень уж сердитый, как-то боязно к нему лишний раз обращаться. С другой стороны, он прямо сказал, что если она, Нина, что-то важное вспомнит, то обязательно должна сообщить… а что считать важным? Пропавший рукав от дорогого свадебного платья — это важно или нет?

Так, когда чего-то не знаешь, нужно у кого-то спросить. Как говорит Ася Семеновна, «смелее советуйтесь»! Хорошо, а с кем лучше посоветоваться? С той же Асей Семеновной? Или лучше с Лизой? Она знакома с Котовым и совсем его не боится. Этот ее сыщик опять же, Сергей, они с Котовым, похоже, вообще приятели. Может, ему позвонить? Нет, лучше Лизе. Наверное, она скажет, что все это глупости и что ей, Нине, надо не ерундой голову забивать, а побыстрее выкроить новый рукав. Если же Лиза решит, что это важно… ну, может, они тогда вместе съездят в полицию. Как-то спокойнее, если при разговоре с полицейским будет присутствовать надежная, умная подруга. Точно, так и надо сделать.

Нина взяла телефон.

— Лиза? Здравствуйте. Извините, но у меня тут… мне бы посоветоваться с вами. Можно?

— Конечно, — засмеялась Лиза. — Советуйтесь! Смелее советуйтесь!

— Да, я тоже Асю Семеновну вспомнила, — слабо улыбнулась Нина. — Тут такое дело… у меня вчера на столе детали платья были сложены, ну, того, свадебного, шелковый шармез. А сегодня рукава нет.

— Какого рукава? — не сразу поняла, о чем идет речь, Лиза.

— Правого. Я вчера стол очищать не стала, только собрала все детали аккуратно. А сегодня хотела Асе Семеновне на вышивку приготовить, а правого рукава нет.

— А вчера был? — уточнила Лиза, не сомневаясь в ответе.

— Был, — подтвердила Нина. — Выходит, кроме убийцы, его забрать некому было. А полицейский, который Котов, велел в случае чего сразу звонить. Вот я и думаю, рукав — это пустяк или как раз то самое «в случае чего»?

— Конечно, «в случае чего»! Обязательно нужно позвонить и рассказать об этом.

— Ой, Лиза, а можно, как-нибудь… в смысле, чтобы вы сами позвонили? У вас как-то лучше получается с ним разговаривать.

— Нина, хватит уже детский сад устраивать! Не съест тебя Котов, тем более по телефону. И вообще, он вполне вменяемый человек, просто жизнь у него нелегкая, и характер не сахар. Ему бы женщину поспокойнее, вроде тебя, может, он и был бы помягче… — Лиза хихикнула. — Впрочем, не слушай меня, я глупости говорю. Звони, не сомневайся.

Работа, которой занимались Сергей с Мишей с самого утра, была нудной, но необходимой. Опрос свидетелей, жителей дома, прошел быстро, за отсутствием этих самых свидетелей. Так же, как и вчера, дома никого не было, так что они просто прошлись по всем этажам, позвонили во все квартиры и с чувством выполненного долга удалились.

— Что дает нам теперь полную уверенность: полицию вызвал убийца, — сделал вывод Миша. — Просто, кроме него, никого больше рядом не было.

— Согласен, — кивнул Сергей. — Ну что, теперь пошли камеры слежения проверять? Приготовь документы.

Если на соседей-свидетелей Лихарев сразу не особенно рассчитывал, то на камеры возлагал большие надежды. На участке вокруг подъезда Нины их было аж шесть штук: на аптеке, на хозяйственном магазине, на стоящих точно друг против друга «Пятерочке» и «Магните», на обменном пункте валюты и на воротах трехэтажного частного дома.

— Сто процентов, в «Пятерочке» и «Магните» вместо камер муляжи висят, — предположил Миша. — На аптеке и у частника наверняка работают, и записи есть, в обменнике тоже, а вот насчет продуктового, не знаю. Как повезет.

— В обменнике тоже, как повезет, — уточнил Сергей. — Смотря, что за народ там крутится — возможно, как раз такие ребятки, которые совсем не хотят свои личики светить. Начнем с угла, с аптеки?

В аптеке действительно и с камерами все было в порядке, и вчерашние записи имелись в наличии. Заведующая проверила документы и тоже устроилась рядом, посмотреть. Посетителей почти не было, а ей явно было любопытно, что такое могло вчера заинтересовать полицию на их тихой улице. Ничего особенного она не увидела. В какой-то момент мужчины остановили запись, всматриваясь в расплывчатую фигуру в уголке экрана.

— Сахаров? — спросил Миша.

— Он, — кивнул Лихарев. — Видишь, топчется, дверь открыть не может. Руки-то заняты.