со стула вскочил невысокий полный мужичок, заросший бородой по уши, с хитрыми маленькими глазками.

Он что-то хотел сказать, но, глядя на меня, застыл с открытым ртом.

Я буркнул ему:

-Ну, чо, язык проглотил, что ли, - и, вытащив кувшин, начал пить рассол крупными глотками.

Отпив пол кувшина, я с удовольствием вздохнул и поставил его на стол.

Купец все стоял, не сводя с меня глаз.

Я ничего не мог понять в его поведении.

Неожиданно он упал на колени и завопил:

-Признал, ей богу признал, сын, истинный сын, вот как рассолом опохмелялся, так ведь прямо, как батюшка после пира.

Потом он оглянулся и, увидев, что в комнате никого нет, начал шепотом говорить:

-купец Репа я, Глебушка. Прослышал твой батюшка пресветлый князь Владимир Мономах, что сын его вроде жив оказался, и в Константинополе у Базилевса служит, призвал он меня и сказал, езжай, мол, Репа в Царьград с товаром, и не забудь разыскать Константина этериота, а искать его говорит очень легко, роста он будет великого.

Когда же найдешь его, убедись, что муж сей, на меня похож, только тогда сообщишь ему все, что я тебе сейчас скажу. Так, я когда тебя увидел, прямо обомлел, ну, вылитый батюшка. Я тебя Глебушка видывал в десять лет, так ты тогда уже выше меня ростом был, вот только никогда не думал, что ты таким великаном вымахаешь.

Я громко крикнул, чтобы принесли вина. Налил себе полную кружку и такую же купцу. Я не собирался снова напиваться, но, то, что мне сообщил купец, без вина принять было нельзя. Выпив вина, я спросил купца, каким образом про меня вообще узнали.

-А сейчас я все тебе Глеб и поведаю.

Известил князя о тебе воевода Ратибор, который тебя мечному бою учил, они еще тогда с Павлом посадником тебя приметили, да все сомневались. Но все же Ратибор князю написал, вот так все и завертелось.

-Ну что же,- сказал я, понятная история, а почему же меня Константин тогда зовут.

-Так, а тут тоже ничего нету сложного. Волхв после беспамятства твоего, имя тебе назвал и все дела.

Я стоял и усиленно думал, после кружки вина я немного пришел себя и начал соображать.

Итак, что я имею, меня принимают за пропавшего сына князя Мономаха, Глеба, наверно я на него здорово похож, раз так все реагируют.

Так, а может, меня сейчас разрабатывает разведка Василевса, мало ли, решил уточнить мое происхождение?

-Репа, а скажи мне, когда ты последний раз в Царьграде бывал?

-Так, князь, я ужо и не помню, сейчас посчитаю.

И купец, подняв глаза к потолку, зашевелил губами.

-Так, вот годков шесть с того времени прошло. Я больше к Варяжскому морю хаживал.

-А сюда то давно пришли?

-Так, вот третьего дня только встали у причала. Вчерась ведь весь день бегал, искал, где этериота Константина найти.

-А тем, у кого спрашивал, что говорил?

-Да все одно и тоже, что родичи привет передают, да подарки надо отдать.

А, когда я до казармы вашей добрался, там меня и огорошили, что боярином тебя Басилевс сделал. Вот оно, как получается, кровь то княжеская все одно, знать себя дает.

Я нетерпеливо прервал говорливого купца:

-Ну ладно, я про это все и сам знаю, говори, что отец мой предполагаемый передать велел? Ведь не ехать мне сразу в Киев, приеду, а не признает меня Владимир князь, и что я делать буду. А здесь в Царьграде я прониар, то бишь боярин, с чего это я все богатство кину и поеду незнамо куда.

Репа, одобрительно глядя на меня, сказал:

-Вот, сразу обстоятельного человека видно, хоть и молод еще. Сказал, Владимир Всеволодович, что если признаешь сына моего, никого не тревожь, молчи. Если все похоже на правду, отправлюсь я сам в посольство великое в Царьград, с воеводами и боярами буду, чтобы на сына поглядеть. И войну в таком разе закончу, чтобы мир у нас вечный промеж двух держав православных был.

А ты говорит Репа, поспрошай у Константина, что он сам думает, а то приеду, может, даже и сыном признаю, а он в отказ пойдет. Хотя,- добавил Репа, хитро улыбаясь,- не знаю, кто бы отказался, чтобы его сыном князя признали.

-Так вот Репа я даже не знаю, что думать. Не помню я ничего, вот только