litbaza книги онлайнСовременная прозаДети смотрителей слонов - Питер Хег

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 92
Перейти на страницу:

Море Возможностей

Когда человек на пути к своему дому на протяжении четырёх километров сажает липы по обе стороны дороги, которая в полтора раза шире скоростной магистрали, то в конце ожидаешь увидеть нечто исключительное. Не многие поместья могут соответствовать таким ожиданиям, но Финёхольм может, а сегодня вечером он вдвойне им соответствует.

Финёхольм находится у моря, и, чтобы попасть к замку, надо спуститься с холма. Дорога делает последний изгиб, и мы проезжаем между двумя большими стеклянными круглыми павильонами с тропическими деревьями и прудами, в которых плавают кувшинки. В каждом из павильонов вполне могло бы разместиться человек восемьдесят; крышу каждого украшают три позолоченных тюленя, балансирующих на трёх позолоченных кабанах, — можно принять их за дрессированных цирковых животных, но на самом деле это фрагмент герба Калле Клоака, который он заказал после покупки Финёхольма.

Калле Клоак учился в местной школе вместе с нашим отцом, затем он — то есть Калле — отправился во Фредериксхаун, стал строительным подрядчиком и заработал миллиард — а это тысяча миллионов, — проложив или отремонтировав большую часть канализационных сетей в центральной Ютландии, после чего его избрали в фолькетинг. Папа рассказывал, что ещё в школе Калле мечтал о том, чтобы стать владельцем поместья, и пытался заставить других детей играть в игры, где они должны были изображать слуг и батраков, а он при этом был помещиком или управляющим, и его следовало носить на носилках. Вот почему он, вернувшись из Фредериксхауна, купил Финёхольм у графа Финё, который к тому времени состарился и настолько обеднел, что мог позволить себе отапливать лишь одно помещение — кухню для прислуги. После этого Калле Клоак сменил имя и стал называться Шарль де Финё, перестроил поместье и нанял двенадцать лесничих, двух егерей, двух поваров, двадцать человек прислуги, двух управляющих, нескольких горничных и уборщиц и ещё специального человека, понимающего в том, как всё положено делать в больших поместьях на материке, и для всех принятых на работу была сшита форма, чтобы они, когда Калле Клоак устраивает охоту с последующим обедом, разгуливали вокруг, напоминая гвардейцев из парка Тиволи в роли лакеев. Калле приобрёл также «Белую даму Финё», до этого она носила какое-то арабское название, означавшее «Воля Аллаха», но судно переименовали.

Сам замок — это трёхэтажное здание с башенкой и широкой лестницей, ведущей к главному входу, а позади замка — спуск к молу, где стоит «Белая дама Финё», украшенная флагами по случаю сегодняшнего дня. Всё сияет огнями, и служащие Калле Клоака, одетые в форму, издали напоминают сцену из спектакля «Йеппе с горы»[13]в постановке любительского театра Финё.

Тильте много говорила во время нашего путешествия, так что теперь мой черёд высказать то, о чём все мы, включая ламу Свена-Хельге, Синдбада Аль-Блаблаба и Гитте, думаем.

— Зачем Калле Клоаку финансировать религиозный конгресс в Копенгагене?

Вопрос закономерный, ведь широкой общественности Калле Клоак известен своей жадностью, в этом отношении он лишь чуть-чуть не дотягивает до Скруджа Макдака. К примеру, футбольный клуб не получил от него ни кроны, когда мы искали спонсоров, а когда мы с Тильте пытались продавать лотерейные билеты ежегодной официальной лотереи клуба и, пробившись мимо его персонала, добрались до него самого, он сказал, что, к сожалению, у него нет наличных, но вот тут есть две замечательные сладкие груши из сада, им цены нет, и давайте-ка валите отсюда, счастливого пути.

Тем не менее никто не отвечает на мой вопрос, что вызывает некоторое удивление, если принять во внимание, сколько мудрецов и знатоков жизни Финё собралось в катафалке Бермуды. Поэтому отвечать приходится Тильте.

— Он хочет стать министром, — говорит она. — И хочет начать с министерства по делам церкви. А потом пойти дальше.

Мы останавливаемся на парковке размером с половину футбольного поля, засыпанной мелкими круглыми камешками. Тут лама Свен-Хельге откашливается.

— Я, конечно, обязан сохранять тайну, — говорит он. — Я адвокат.

Мы с Тильте серьёзно киваем, всем известно, как важно хранить профессиональную тайну.

— Три недели назад я ужинал у ваших родителей. Это была наша последняя встреча. Они тогда попросили меня захватить с собой свод датских законов.

Мы хорошо помним тот ужин. Отец зажарил тогда рыбу-тюрбо — целиком. Тех тюрбо, которых ловят в водах Финё, очень трудно жарить целиком, потому что они толщиной с кирпич, а диаметром с крышку канализационного люка, и в дальних странах ходят легенды об умении отца зажаривать их целиком. В тот вечер рыба снова удалась, что он и отпраздновал с ламой Свеном-Хельге, как у них это принято, — сначала они распили ящик особого пива, сваренного на пивоварне Финё, а затем попытались разобраться во всяких теологических вопросах, таких как, например, существует ли Бог-создатель, и как там обстоит дело с переселением душ, если у нас, по мнению буддистов, нет индивидуальной души, и почему кончилось пиво, и нельзя ли отправить кого-нибудь из детей в магазин на заправке.

Свод законов мы тоже помним, он был жёлтый и тяжёлый, как каменная купель.

— Это было, кажется, уже поздно вечером, я пошёл в туалет, но перепутал двери, такое иногда случается при очень глубокой медитации — а я интенсивно медитировал на протяжении всего ужина. Сначала я не понимаю, где оказался. Потом узнаю кабинет вашего отца. На письменном столе у него стоит портативный ксерокс. Он включён. А рядом с ним лежит том законов. В него вставлена закладка. Тут я смотрю, на какой странице она вставлена — так, по привычке, — и недоумеваю, потому что это крайне редко применяемые законы, касающиеся «нечётких предписаний полиции». Потом я смотрю на стопку ксерокопий. И вижу, что копировали они закон о потере и находке вещей. И не просто статью 15 и параграф номер 76, они скопировали весь закон и все примеры судебной практики. Более пятидесяти страниц. Тогда я возвращаюсь на кухню. Хочу спросить их, какого чёрта им понадобился этот закон. Но отвлекаюсь. На свою медитацию. На рыбу. На соус «Beurre Blanc».[14]На молодую картошку. Так что я так и не задал этот вопрос. Но сейчас, когда они исчезли, я начинаю думать: может, они что-то потеряли?

За последние двадцать четыре часа мы с Тильте получили множество обрывков непонятной и трудноперевариваемой информации о родителях. Эти сведения того же рода.

— Если и потеряли, — говорит Тильте, — то вряд ли это что-нибудь ценное. У наших родителей есть только одна ценность — это мы.

Парадный вход Финёхольма ведёт в холл такого размера, что, обоснуйся на его мраморных плитах четыре многодетные семьи, все бы чувствовали себя комфортно и прожили бы долгие годы, ничуть друг друга не стесняя. Стоящий у дверей человек в синем камзоле и напудренном парике встречает гостей, тепло их приветствует и следит за тем, чтобы внутрь случайно не просочились неприглашённые.

1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 92
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?