далеко не столь хорошо экипированные, однако и они являются весомой, хоть и не главной силой.

Главная сила находилась в тылу.

Бароны и три десятка крупных и непохожих друг на друга тварей, в сопровождении наиболее опытных рыцарей. Достаточны сильны, чтобы пробить путь даже через самую тяжелую пехоту, достаточно защищены, чтобы выжить под ударами магии.

Торн поднимает голову к небесам. Шестеро грифонов кружат над полем боя, тоже нельзя сбрасывать со счетов. Странно, их на две меньше, чем ожидалось…

Всадники заканчивают перестроение. Лошади похрапывают, выпуская в холодный, осенний воздух облачки пара. Пожухлая трава едва заметно колышется от ветерка.

Все ждут сигнала.

И он запаздывает.

— Пора. — Бросает Детлаф магам круга.

От волн силы дрожит пространство, лопаются хрустальные сферы с наиболее ценными ингредиентами, наполняя воздух душистым запахом трав и куда менее аппетитной вонью от требухи магических тварей. Один лишь плюс, кристаллы не пахли вовсе.

Потоки уже растекаются по золотым жилам от магов, когда над полем боя наконец раздается раскатистый рокот сигнала к атаке.

Пехота бежит вперед, потеряв всякое подобие строя.

Всадники переходят на рысь. Под тысячами копыт трясется земля.

Возможно, будь в центре круга кто-то другой, они бы успели преодолеть половину поля.

Но в этот раз им не везет.

Руны вспыхивают огнем, золотые жилы греются от напряжения. Ингредиенты рассыпаются в прах, теряя свою силу. Мощный импульс распространяется от круга, чуть не сшибив деревянные бочки.

Среди рядов всадников вспыхивает крошечная искра. Подкованное копыто с грохотом приземляется на нее, втаптывая искру в землю.

Но она не гаснет. Её невозможно погасить.

Пожухлая трава вспыхивает маленьким солнцем. Пламя бежит по земле, без труда обгоняя всадников. Языки пламени поднимаются все выше и выше, они жадко облизывают латы рыцарей и сжирают оруженосцев. Стена огня захватывает сотни и сотни метров, но это лишь начало. Солнце вспыхивает вновь и каждый, даже самый крохотный огонек стремится к нему. Пламя стягивается к центру, поднимаясь всё выше и выше в небо. Языки кружатся вокруг ярчайшего ядра, один лишь свет которого выжигает глаза. Все быстрее и быстрее, пока медленный вальс не превращается в огненную бурю.

Небо застилает огненный смерч, что всего несколько секунд назад был крошечной искрой.

Всадники бросаются врассыпную. Они скачут сами не знаю куда, закрывая щели обзорные щели латными перчатками. Они падают с обезумевших лошадей, горящих лошадей. От лат везунчиков идет дым, их штандарты горят — но они сумели выбраться. Те, кто же, кто оказался слишком близко…

Огненный поток не просто расплавляет латы, смерч играючи подхватывает всадников и поднимает их всё выше и выше, зажаривая в воздухе до тех пор, пока они не обратятся в пепел. Перед лицом воющей стихии уже не так важно, рыцарь ты или оруженосец. Напротив.

Первый будет мучиться дольше.

Огонь прокашивает широкую просеку в рядах конницы, собрав сотни жертв, но большая часть всадников избегают огня. Слишком они мобильны.

Вот только смерч и не предназначался коннице.

Заклинание движется вперед к рядам пехоты. Люди, что совсем недавно бежали ему навстречу — разворачиваются и бегут обратно, спотыкаясь, падая и давя своих же. Но от смерча не убежишь на своих двоих. Чары, которые раньше опустошали города, начинают свою жатву.

Стеганки вспыхивают как спички, едва смерч краешком задевает ополчение. Кольчуги вплавляются в тело, пластинчатые латы дружины раскаляются докрасна за считаные секунды, нет настолько богатых лордов, что моуг тсебе позволить инкрустировать изолитом латы простой пехоты!

Огонь пожирает древки копий, сапоги, плоть и кости… и становится все сильнее. Во все времена огненные маги были королями битв именно из-за этого свойства.

Смерч раздувается, словно мертвый кит, жадными рукавами настигая безуспешно разбегающуюся пехоту. Их крики сжирает вой огненного шторма. Их судьба неизбежна. От огня не уйти.

— Такими чарами выигрывают битвы! — Восторженно кричит Детлаф. — Тысячи жертв в минуту!

Пиромант сияющим взглядом любуется своим детищем, вознеся руки к небу. Повинуясь движением пальцев, смерч продолжает свою жатву, неумолимо преследуя самые большие группы ополченцев.

— Время. Вторая фаза. — Напоминает ему Второй Герцог и Детлаф разочарованно отпускает контроль.

Но даже лишившись магической поддержки, смерч не исчезает. Пробужденная стихия и не думает заканчивать жатву… просто отныне ей не управляет воля магов.

Круг перестраивается, отдавая позволяя Герцогу занять место в центре. Взамен истлевших материалов спешно кладут новые. Потускневшие ядра заменяют свежими.

— Быстрее. Третья звезда, замените ядро. Напряжение на пятом луче нестабильно, замените мага! — Сквозь зубы рявкает Торн, сплетая потоки силы в чары. Теперь его черед служить фокусом.

Раскаленное золото жжет даже через ботинки. Но это неважно. Круг выдержит еще удар. Должен выдержать.

Перестроившаяся конница продолжает движение к холму, но галоп сменяется рысью, когда несколько лошадей падают, а десятки вдруг начинают хромать. Чеснок. Неприятно, но не самая большая проблема. Рыцари замедляются. Благодаря дару они отлично чувствуют спрятанный в траве металл и короткими жестами отбрасывают его с дороги. Это лишь замедлило их, но не более.

В отличие от полностью разбитой пехоты — конница понесла более чем терпимые потери. Именно так они и побеждали в эпоху раздора. Мобильность.

Смерчу нужно слишком много времени, чтобы выйти на максимум сил, а доспехи неплохо ослабляли магию. Чтобы остановить рыцарей, требовалось кое-что другое.

Руны зажигаются вновь, но серебряным, тусклым цветом. Магия металла никогда не пользовалась почетом на тактическом уровне. Слишком неудобная, слишком недальнобойная, о ней вспоминали лишь тогда, когда требовалось прибить какую-нибудь устойчивую к магии тварь… но и тогда зачастую отдавали предпочтение более универсальной магии земли.

Но со времен эры раздора она нашла свою нишу.

Стальные осколки, заблаговременно разбросанные на земле, начинают мелко дрожать. Их тянет, словно гигантским магнитом, что с каждой секундой увеличивал силу.

Дзынь!

Поет один из них, стукнувшись в доспех. Дзынь-Дзынь! — вторят ему другие. Встретившись с доспехом, осколки теряют ускорение… но не уже набранную скорость. Воздух наполняет гул стали, разгоняющийся всё быстрее и быстрее. Дзынь-дзынь-дзынь! — Мелкие и крупные они оставляли борозды на доспехах, впивались в сочленения и перебивали незащищенные ноги лошадям. Толстые доспехи, усиленные изолитом хорошо защищали от магии, от мечей и когтей… Но хорошо разогнанная сталь могла преодолеть и такую защиту.

Наиболее опытные всадники останавливают коней, пытаясь понять, где центр заклинания. Они на своей шкуре знают, что пытаться выбраться из него — самое глупое, что только можно сделать. Ведь именно на краях осколки достигают настолько высокой скорости, что разрывают на части вообще всё и плевать, насколько хорош твой доспех. А вот в центре есть шанс выжить.

Оруженосцы, не обладающие таким опытом, пытаются покинуть зону. Трусливые поворачивают назад, храбрые — рвутся вперед. С одним и тем же