Господи, за что? За что? Что я сделала не так? Пожалуйста, ребеночка моего не трогай, ну пожалуйстааааа!!!

…Мама позвонила мне сама, когда мы уже подъезжали к гостинице, преодолев за пятнадцать минут немыслимое расстояние, будто опаздывали на самолет, который на самом деле не мог вылететь из аэропорта раньше чем завтра в обед, или были автомобилем «скорой помощи», мчавшимся спасать моего сына…

– Мы не хотели тебя срывать, ты прости уж, что не отвечали на твои звонки… – сказала мама, но это были не те слова…

– Мамочка, милая, как он? Что с ним? Да говори же!..

Моя добрая, беззащитная перед жизнью мамуля, как всегда, была собранна в минуты тревог и волнений и отвечала медленно и спокойно:

– Сейчас его осматривает дежурный врач, рентгены сделали. Ничего опасного вроде. Так, ссадины, ушибы. Похоже, и переломов нет. Утром еще профессор посмотрит…

– Мама, я вылетаю завтрашним рейсом. Скажи Пашеньке, поцелуй его…

– Может быть, все обойдется? Подожди, Натка… Отпуск все же…

– Какой отпуск?.. Мамочка, о чем ты? Я прилечу сразу, я бы сейчас отправилась в путь пешком, я бы переплыла это дурацкое море, если бы могла. Ну почему люди не умеют летать? Господи, хорошо еще, что у нас есть телефоны… Мама, он правда жив? Вы там… Господи, да что же это такое?

Мне страшно хотелось плакать, но слезы застряли где-то на полпути, и облегчения не наступало.

– Успокойся, пожалуйста, доченька. Он в порядке. Все будет хорошо. Я тебе перезвоню, как врач выйдет, – сказала мне мама и отключилась.

Хотя до вылета рейса № 508 Ларнака – Москва оставалось еще больше двенадцати часов, я со всех ног бежала собирать чемодан, на ходу выскочив из Аллочкиного «БМВ», потому что очень боялась не успеть…

Спасибо. Кто-то славно позаботился обо мне, в мое отсутствие разобрав все мои вещички до последней, и теперь мне оставалось только покидать их в совершенно пустой чемодан…

Я ворвалась в номер и увидела свой чемодан на кровати, он лежал в ожидании, заботливо раскрытый мне навстречу, а вокруг по всей комнате, отдельно друг от друга, валялось его содержимое.

– Тебя обворовали… Вызываем полицию! – сказала бы Алла, если б узнала.

Но я не хотела никаких разбирательств, выяснений, составления протоколов и возможных в связи с этим задержек вылета. Тем более в чужой стране… Тем более тогда, когда мне надо было домой… Срочно… Тем более что билеты и деньги были на месте, а к пристальному вниманию воров к моей персоне я уже постепенно начинала привыкать.

Жизнь похожа на кактус в горшочке. Зеленеет вроде бы сама по себе. Как ни пытайся ее приласкать, все против шерстки получается. Да и редко она нас цветами одаривает. Колючее существо – жизнь. С характером. Не подъедешь к ней ни на какой козе. «А может, попробовать на верблюде?» – сокрушалась я, сваливая не понадобившиеся мне вещи назад в чемодан.

«Не трогай верблюда. Он в зоопарке спит», – проворчала Совесть, или Жалость, или Вредность, не разобрала я среди ночи, кто там из них решил вступить в партию Защитников животных. Было уже поздно, понятное дело, что в зоопарке звери спали, и в гостинице тоже все нормальные люди отдыхали, обнявшись хотя бы с подушками… Одна я то маялась, то каялась – никак не могла успокоиться…

«Все, значит, делом полезным заняты. Силы восстанавливают. А я? Кто мне скажет, как быть со своей жизнью, которая просто заросла колючками в последнее время?.. Стрижешь их, а они еще больше топорщатся… Что же мама не звонит? Или она позвонит с утра, после профессорского осмотра?»

…Алла отвезла меня в аэропорт с утра, сонную, растерянную, расстроенную. Она настаивала, чтобы я искупалась, но я даже на балкон не вышла и на море ни разу не посмотрела – не до развлечений, не до удовольствий, ни до чего мне было. Я молилась о сыне, пусть Всевышний заберет у меня что хочет, только чтобы родные мои были целы, только пусть оставит сына невредимым…

– Ладно, все с Пашкой будет хорошо. Не кисни. Он же сильный, спортсмен, ты же знаешь… – сказала Алла мне напоследок, когда мы, купив билет, уже заполняли специальный талон на вылет.

– А Касулидис?.. Он тоже был здоров…

Раздался звонок. Папа сказал, что все обойдется, переломов нет. Профессор задерживается, приедет осматривать Пашу после обеда, тогда они мне сразу позвонят.

– Видишь, все хорошо, – настаивала Алла.

– зачем тогда профессора какого-то ждать? – возражала я и тут же спрашивала: – Ну почему что-то ужасное всегда случается внезапно и со всей силы сразу бьет по голове? А восстанавливается жизнь неторопливо, неспешно… Все нервы измотает, пока в норму придет. Если придет вообще… – Алле, ставя чемодан на весы у стойки регистрации вылета.

– Потому что несчастий мы никогда не ждем, не готовимся к ним, надеемся лишь, что они обойдут нас стороной. А того, чего ждешь, всегда трудно дождаться, – ответила всезнающая Алла, обняла меня крепко и шепнула на ушко: – Павел выздоровеет, вот посмотришь. Тогда ты уж опять приезжай, оттянемся по полной программе…

– Ой, Аллочка! Я, кажется, забыла в гостинице конверт. Последний, голубой… Ну, тот, который Лешка хотел, чтобы я сама открыла.

– Да и немудрено было. Вон как все закрутилось, – успокоила меня Алла. – Не расстраивайся, все равно ты не можешь сейчас ничего изменить! Лети спокойно… Привет Красной площади… О конверте я позабочусь… Кому он, кроме тебя, нужен?

Сдав багаж и с замиранием сердца пройдя всяческий контроль, я немедленно отправилась «не расстраиваться» в кафе. Зачем ждать следующего раза, чтобы «оттянуться по полной программе»? Ну, держись, великая депрессия! Чем там люди себя радуют обычно?

– Кусок творожного торта, стакан кофе с двумя порциями молока и тремя кусками сахара… Бутылку пива, пакет соленых орешков, пачку сигарет «Карелия» с зажигалкой… Еще… большую чашку мятного чая с тремя дольками лимона… – уверенно заказала я и уже ради горькой шутки добавила: – Таблетку от головной боли, порошок для желудка… и витамин С растворимый. Все.

– По-моему, вы кое-что забыли, – совсем не удивившись моему странному выбору, сказала официантка и вынула из карманчика беленького фартучка маленькую шоколадку. – Это от заведения. Надеюсь, вы еще приедете к нам на Кипр. С хорошим настроением. А таблетки… – Девушка понимающе подмигнула и от всей души показала рукой направо. – Вот там, в киоске. Приятного аппетита…

Я изумленно кивнула. Вот это взаимопонимание – на клеточном уровне! Женщины всех стран, объединяйтесь, вместе мы сила!..

В самолете женщины были, но объединяться они не хотели, а даже совсем наоборот. Стоило мне приглядеться, и я заметила, как толстушка в третьем ряду, жующая плюшку, испепелила взглядом стройную длинноножку, проходящую мимо, а этой дамочке в парике поперек горла встали сапожки модной мамзели из бизнес-класса. А вон пожилая женщина валидол под язык кладет, боится, что доведет ее до инфаркта неприличная длина юбки у девочки-подростка в соседнем кресле. Вместе мы сила, но направлена эта сила куда-то не туда. Вот в чем слабость нашей силы…