— Случайно! — ядовито воскликнул Макс и скорчил рожу.

— Хорошо, книга та самая. Значит, она переместилась во времени…

— И в пространстве, — добавил Макс. — Я ее подобрал километрах в двадцати к западу отсюда…

— Значит, это линзоподобное образование позволяет… Ну надо же! — Ильич широко ухмыльнулся и хлопнул себя по колену так, что над шортами поднялось облачко пыли. — А ведь я слышал легенды о светящихся дверях в другие миры, и все искал в них метафорический смысл… и ведь находил.

— Ты слушал, что было дальше? — заволновался Макс. — Я же только из-за этой книжки потащился в Конго, так бы мне и в голову не пришло. То есть из-за тебя, — он повернулся к Сергею, — я попал в лагерь повстанцев, познакомился с Марией, обзавелся в итоге внучкой и прислал ей Броненосца… а она втянула в это дело тебя.

— Я подозревал, что сам нахожу приключения на свою задницу, — ответил Сергей. — Но не ожидал, что делаю это так замысловато.

Макс фыркнул, но Ильич без тени усмешки покачал головой.

— Да, цепь событий запустил ты, — сказал он. — Теперь понятно, почему все нити сходились на тебе. Ты запустил цепь событий, Дитер принес жертву, и понеслось… а что до странностей со временем — так в Нижнем Мире его нет. С точки зрения богов и духов, совершенно все равно, что произошло раньше, а что — потом…

Ильич задумался, обхватив голову руками. Сергей потрясенно молчал. До сих пор он был уверен, что его тащит за шкирку неумолимое стечение обстоятельств, а теперь оказалось, что причиной этому был он сам. Один небрежный жест — и задвигались, заскрипели детали ткацкого станка, древнего, как эти болота, как сама вселенная… Художник прислушался к себе и с удивлением понял, что ему это нравится. Растерянность, не оставлявшая его со дня приезда в Боливию, исчезла. Ее сменили жажда действия и уверенность, что в нужный момент он сможет принять правильное решение. В конце концов, ему же с самого начала твердили, что он — именно тот человек, который может освободить Чиморте и контролировать его. Теперь Сергей в это верил.

Он поднял глаза и обнаружил, что Ильич Чакруна смотрит на него с надеждой и страхом. Он кивнул шаману, перевел взгляд на старика.

— Ну и дела. У тебя прямо лицо поменялось, — удивленно сказал Макс. — Что будем делать?

— Завтра же отправимся в монастырь, — ответил Сергей. Он чувствовал, как его несет, и не собирался останавливаться. — Пора заглянуть в берлогу Чиморте.

Партизанский лагерь в Катабамбе, Конго, сентябрь 1965 года

— Чего тебе, Нгеле? — раздраженно спросил Цветков.

Он никак не мог свыкнуться с манерой колдуна беззвучно возникать в палатке — старикан двигался так быстро и тихо, что, казалось, просто сгущался из сумрачного лесного воздуха. Каждый раз, обнаружив его рядом, Цветков вздрагивал от неожиданности. Вот и сейчас дневниковую запись украсила длинная загогулина, оставленная дернувшейся рукой. Внушить колдуну мысль о необходимости стучаться или еще как-то давать знать о своем появлении Андрей так и не смог.

— Так что тебе? — повторил он.

Нгеле молчал и мялся, скреб ногтями морщинистую грудь, почти скрытую ожерельем из бисера и звериных зубов. Глаза с розовыми от прилившей крови белками рассеянно шарили по скудной обстановке. Казалось, он уже успел передумать и пожалеть о своем приходе — чего бы там ни хотел. Цветков не брался угадывать: колдун был совершенно непредсказуем, он мог отмахать несколько километров сквозь лес только для того, чтобы попросить ручку или шоколад, а мог из каких-то смутных, необъяснимых соображений вдруг поделиться новым знанием — или местным суеверием, представляющим исключительно этнографический интерес, или высосанной из грязноватого морщинистого пальца байкой. Андрей с удовольствием бы послал колдуна куда подальше. Но Нгеле единственный, кто вообще соглашался разговаривать с белым человеком; а добывать информацию через чернокожих кубинских инструкторов было ненадежно и рискованно. И Цветков терпел.

— У тебя есть сладкое? — заговорил наконец Нгеле.

Цветков сердито закатил глаза и, загораживаясь плечом, зарылся в чемодан. Почему его припасы до сих пор попросту не своровали оголодавшие повстанцы — он не понимал и просто тихо радовался, пока не вспоминал, что его НЗ идет в основном на взятки и задабривание Нгеле. Шоколада оставалось полплитки. Андрей отломил дольку и протянул колдуну. Тот положил лакомство в беззубый рот, почмокал.

— Вкусно, — сообщил он.

Еще б не вкусно, подумал Цветков, ощущая голодный спазм в желудке. А колдун снова принялся мяться и вздыхать. В уголке рта появился коричневая шоколадная пенка, и Нгеле медленно слизнул ее, глядя куда-то в угол. Ну же, подумал Андрей, выкладывай, рожа обезьянья, сморщенная, твою ж дивизию…

— Я знаю, как сделать, чтобы человека убивали, а он не умирал, — сказал наконец колдун, по-прежнему блуждая глазами.

От неожиданности Цветков даже не сразу понял, о чем идет речь. Несколько месяцев Нгеле юлил, вздыхал и закатывал глаза, и Андрей успел увериться, что на самом деле колдун ничем не может помочь. И вдруг…

— Ты спрашивал, — сварливо проскрипел Нгеле, не дождавшись ответа. — Ты спрашивал. Я знаю.

— И как же? — недоверчиво спросил Цветков.

— Очень трудно. Очень опасно. Идти надо далеко, долго… Рассказать не могу, могу только сделать. Но не буду, боюсь. Духи разгневаются, очень сильно разгневаются.

Ну конечно, мысленно простонал Андрей. Здесь шоколадом не отделаешься — старый жулик знает, что эта информация нужна нам позарез, и будет торговаться до последнего.

— Может быть, гнев духов можно как-то смягчить? — осторожно спросил он. — Задобрить подарками?

— Можно, — согласился Нгеле. — Нужен совсем особенный подарок, я передам его духам, и тогда они не рассердятся.

— Большой подарок? — спросил Андрей, мысленно прикидывая, чем он располагает. Колдун может не взять деньги, в нынешнем Конго все понимают, что это — бумага; скорее всего, потребует коз или оружие, тогда все усложнится…

— Маленький подарок, — перебил колдун поток расчетов. — Маленький, но особенный.

Он замолчал и снова принялся блуждать взглядом по палатке, избегая смотреть Цветкову в глаза. «Да что ж ему нужно? — подумал Андрей. — Или это просто новая манера торговаться?»

— Так скажи же, что за подарок нужен духам, и я постараюсь…

— Скажи Тату, чтобы приказал белому охотнику отдать мне одну вещь, — сказал Нгеле. Теперь он смотрел прямо на Андрея, подавшись вперед; его скрюченные пальцы неприятно шевелились. — Он знает какую.

— Это сложно, — проговорил Цветков. — Если ты скажешь, что это за вещь, я смогу…

— Всего лишь маленький подарок для духов, — елейным голосом объяснил колдун. — Совсем маленький подарочек. Тату знает. А я сделаю так, чтобы великий вождь из-за моря не умирал, когда его убивают.