Женившись, он получит больше голосов на выборах. Конечно, Майя далеко не идеальная супруга политика, но ведь речь идет не о губернаторском кресле. Вполне довольно, если жена мэра – это заботливая мать, остальное он возьмет на себя. Надо только смириться с тем, что с крыши будут пускать змеев, на кухне разведут ораву кошек, а обувь разрисуют всеми цветами радуги. В конце концов, от этого не умирают.

До сих пор Аксель не слишком задумывался над этим аспектом брака. Майя должна была заполнить пустоты в его жизни, а дальше он не отваживался заглядывать. Человек ко всему привыкает, если есть ради чего. Рев музыки – вещь неприятная, но в дневное время он дома не бывает.

Алекса срыгнула на плече матери. Какое-то время Аксель любовался ее довольным, все еще сморщенным личиком.

– Она не кажется мне вспыльчивой.

– Не все сразу. Дай ей время. – Майя с любопытством посмотрела на Акселя: – Разве тебе не нужно на работу?

– Поеду, когда договоримся. – Он уложил ребенка в колыбель и повернулся. – Я не принимаю отказа.

– Ты предлагаешь мне больше, чем я когда-либо мечтала иметь, – в обмен на что? Быть мачехой для Констанс? Выбери любую из тех, кто заходит к тебе в бар по пятницам. Ручаюсь, она согласится. Почему я?

– Разве вокруг меня вьются женщины? – удивился Аксель. – Что-то не заметно. В любом случае ни одна из тех, о ком ты говоришь, не имеет учительского диплома. Я видел, как ты работаешь. У тебя есть голова на плечах. Я сделал выбор по здравом размышлении.

– Ты надеешься переупрямить меня, ведь так? – хмыкнула Майя, опускаясь на подушки. – Не лучше ли подождать? Вдруг ты передумаешь? Сейчас я не в лучшей форме, но, поверь, тебя выживет из дома даже низшая ступень хаоса, который я создам.

Аксель позволил себе расслабиться. Майя была у него на крючке, оставалось только поводить добычу. Аналогия с рыбалкой заставила его мысленно вздрогнуть, поскольку рыболов он был никудышный, да и Майя была не просто рыбка, а рыбка с недюжинным умом. Но он должен был заполучить ее, чего бы это ни стоило.

– Если тебе позволит самочувствие, можно завтра получить разрешение на брак.

Стремительная атака с хорошими шансами на успех – Майя ведь никогда не спорит. С другой стороны, он сражается за свое, родное, и если учесть, что дома стены помогают... Только не давать противнику передышки!

– Надо будет договориться о времени венчания, ну и немного побыть на людях, чтобы привыкли. Мы с Констанс по воскресеньям ходим в церковь. Присоединишься к нам?

– О Господи! – Майя подергала за локон. – Я думала, из нас двоих я не в своем уме. – Аксель затаил дыхание, но она легко повела плечами. – Мы с Мэтти не бывали в церкви потому, что не на чем было ехать и не во что одеться. Воскресные проповеди – не проблема. У меня на уме совсем другое. Это разрешение на брак... ты не слишком торопишься?

– Оно будет не на гранитной плите. Всегда можно порвать бумажку.

На лице у нее отразилось сомнение, но спорить она не стала. При мысли, что он так ловко побил Майю ее же собственным оружием, Аксель ощутил себя триумфатором и наклонился, чтобы легким поцелуем стереть с ее лба тревожную морщинку. Это вышло непринужденно и так естественно, что он счел возможным зайти дальше и потянулся к губам.

Вот этого уже делать не стоило. Желание было таким мощным, что рассудок оказался беспомощным. Майя тихонько ахнула, удивленная, но остановиться было невозможно. Рот ее имел апельсиновый, кисло-сладкий привкус, когда она ответила на первое пробное прикосновение языка. Чудом Аксель не рухнул в постель, сжимая ее в безумном объятии. Впервые в жизни он был во власти вожделения до потери рассудка, или забыл, когда такое случалось.

В ушах звенело. Он неохотно оторвался от губ Майи. Хотелось продолжения. Он не успел как следует прочувствовать, что это такое – целовать ее.

Не отстраняясь совершенно, опираясь на руку, Аксель заложил за ухо завиток с пурпурным отливом и настороженно заглянул в глаза цвета морской волны. Майя казалась не столько возмущенной, сколько озадаченной.

– Мне очень жаль... – начал он.

Уголки ее губ приподнялись, глаза заискрились. Она умела посмеяться над ним необидно и незло.

– Ну, хорошо, хорошо! Мне ничуть не жаль, – сказал он сухо. – Только не нужно комментариев.

– Опасаться нечего, ты не потерял звания рыцаря на белом коне. В последние дни я сама себе казалась маленькой серой мышкой, вроде тех, которых Малдун приносит похвастаться. Ты вырос, обращаясь со мной как со Спящей Красавицей.

Аксель облегченно вздохнул. Ближайшие месяцы должны были стать для него пеклом, но какое-то время можно прожить на поцелуях, лишь бы она приняла предложение. Хотелось повторить опыт, чтобы знать, что отныне это позволено, но Аксель был человеком разумным и никогда не играл с удачей.

– Лучше не мысли категориями волшебных сказок, – предостерег он и выпрямился, чтобы избежать соблазна. – Цветы и романтические ужины при свечах – не из моего репертуара. Я провожу в ресторане двенадцать, а то и четырнадцать часов в день. Наш брак не будет пикником на лоне природы.

Предостережение пришлось кстати. Когда Аксель шел к двери – стопроцентный преуспевающий бизнесмен, – Майя думала, что ей предстоит. Он хочет обеспечить себе удобства на законных основаниях. От нее потребуется организовать детям идеальный режим дня, отполировать шестеренки быта и заставить их гладко вращаться, по первому требованию предоставляя секс. С последним она, пожалуй, справится, но остальное просто нелепо. Не в ее натуре организовывать что бы то ни было.

Однако глаза Майи оставались влажными. Поцелуй был таким нежным и пылким, что сердце сжималось от одного воспоминания. Может, довольно будет секса? Если им повезет на этом поприще, остальное как-нибудь приложится?

Эй, что выимеете против моей связи с действительностью?

Майя, закутанная в покрывало, мастерила из оберточной бумаги реактивный самолет, а Мэтти в противоположном углу с ревом и воем запускал ее предыдущее творение. Констанс предпочла более мирное занятие: терла воздушные шары о свой акриловый свитер. Наэлектризовав, она прикрепляла их к стене над колыбелью, полагая, что это развлекает Алексу. Майя прекрасно знала, что та еще слишком мала, чтобы оценить, но не мешала: во-первых, это доставляло Констанс удовольствие, во-вторых, занимало, в-третьих, развивало творческую жилку. В самом деле, комбинация из шаров становилась все интереснее. К несчастью, это привлекло внимание Малдуна, и он притаился на полу в ожидании, когда шары начнут опускаться. Один он уже прокусил, заставив Констанс вздрогнуть, а Мэтти подпрыгнуть.

Алекса, благослови ее Господь, безмятежно спала под саундтрек из «Покахонтас». Возможно, она привыкла к громкой музыке и детским крикам еще в материнском лоне.

Надо сказать, Майя легко смирилась с мыслью, что это и есть ее новый дом и не нужно больше беспокоиться о хлебе насущном, а ее основная задача теперь – занимать детей и изливать на них любовь. Мечта воплотилась, не важно, надолго ли, и можно было наслаждаться этим.