Я покачал головой.

– Мистрис Парлебон, я знаю, что душе моей необходимо искупление. И просто отступить не получится. Я должен сам совершить добрый поступок. Когда-то я был скульптором – занимался резьбой по камню. Теперь же мне предстоит придать форму собственной судьбе.

Я вновь мысленно вернулся на несколько веков назад, вспомнил маленького Лазаря и холодную ночь у стен Эксетера, когда весь город оплакивал своих мертвых. Я вспомнил свое преступление: когда я принес зараженного ребенка в дом кузнеца и отплатил за его доброту и доброту его дочери мучительной смертью. Но как же мало я смог сделать с того времени! Я вспомнил свою семью – все они умерли без меня. Может быть, умирая, они проклинали мое имя…

– Мы можем предложить вам сделать доброе дело, – сказала мистрис Парлебон. – Это немного, но если вам удастся, вы спасете жизнь человеку.

Лицо ее помрачнело, она положила руки на стол.

– Их никто не узнает, – сказал мистер Перкинс, глядя на мистера Парлебона.

Тот кивнул. Немного помолчав, он обратился к нам.

– Вы знаете Фулфорд в приходе Дансфорд?

– Мы знаем это место.

– Майор Фулфорд, который оборонял это поместье, давно был переведен оттуда. Но отчаянные роялисты под командованием капитана Эдварда Тревельяна до сих пор остаются там. Оттуда они нападают на армию парламента, которая стоит близ Кредитона, и наносят большой ущерб. Они не дают замкнуть осаду Эксетера. Полковники парламента Томас Фейрфакс и Оливер Кромвель уже придумали план. Мои гости сообщили, что до атаки на Эксетер полковник Фейрфакс должен разобраться с людьми короля в Фулфорде. А Кромвель не позволит подойти к городу роялистам лорда Вентворта, которые сейчас находятся в Боуви-Трейси. Короче говоря, Фейрфакс собирается атаковать Фулфорд в ближайшие два дня, сжечь поместье и казнить всех, кто там находится, в поучение другим.

– Эдвард Тревельян – мой брат, – пояснила мистрис Парлебон. – Он хороший человек. В начале войны его призвали в армию короля. Но защищает он не короля. Он воюет из чувства долга и преданности своим товарищам.

– И что мы должны сделать? – спросил Уильям.

– Капитан Тревельян не сдаст Фулфорд-Хаус, – ответил мистер Парлебон. – Но сейчас ему грозит смертельная опасность, и мы должны предупредить его. Он должен сложить оружие – и это не нанесет урона его чести.

– Но для этого мы должны сообщить врагу – капитану-роялисту – о планах полковника Фейрфакса, – добавил мастер Кристофер.

– Ни один из нас не может этого сделать, – сказал мистер Перкинс. – Это будет изменой.

– Мы думали, как послать ему сообщение, – в разговор вступила мистрис Парлебон. – И ваше появление оказалось как нельзя кстати. Вы можете проникнуть в Фулфорд к моему брату и сообщить ему о плане полковника. Мы считаем, что наступление начнется в ближайшие два дня – рано утром, в пятницу девятнадцатого.

– В амбаре мельницы в Клиффорде есть хорошая верховая лошадь, – сказал мастер Кристофер. – Капитан Тревельян сможет добраться до Клиффорда пешком, а оттуда под покровом темноты ускачет на лошади, если сможет пробраться через сугробы.

– Но разве он поверит нам? – спросил я.

– Вы будете знать тайный сигнал, – ответила мистрис Парлебон. – Перед главными воротами поместья нужно будет трижды махнуть черным плащом над головой. Кроме того, мы дадим вам письмо-пропуск на случай, если вас остановят войска парламента.

– А если он откажется уйти? – спросил Уильям.

– Это не ваша забота. Он просто должен все узнать и выбрать свой путь.

Я повернулся к Уильяму.

– Спасти жизнь человека – это хорошее дело. Мы должны доставить письмо.

– Даже во время войны, – сказал мистер Парлебон, – мы должны оставаться людьми и относиться к другим людям с добротой и уважением. Но вам придется переодеться – этот красный костюм слишком уж бросается в глаза.

– Напротив, муж мой, – возразила мистрис Парлебон. – Кто заподозрит человека в такой одежде? Уильяму будет достаточно черной шапки. Джон, а вы можете надеть тот старый плащ, в котором вы прибыли. Но будьте осторожны. Идите по дороге к мосту через Блэкэтон-Брук, потом через лес Рашфорд к Сэнди-Парк, а оттуда лесными тропами к северному берегу реки. По южному берегу, через Крэнбрук, не идите: в окрестностях Мортонхэмпстеда слишком много солдат парламента.

Я глубоко вздохнул:

– Что ж, я готов.

– Я тоже, – добавил Уильям.

– В таком случае, – сказал мистер Парлебон, – вас, мои добрые артуровские рыцари, вас ждет подвиг.

Мы целый час готовились к походу на Фулфорд. Мистрис Парлебон рассказала нам, что мы должны сказать ее брату. Мастер Кристофер и мистер Перкинс объяснили, как обойти армию парламента и что делать, если нас остановят солдаты. В отведенной нам комнате я перебрал свою суму и пристегнул старый нож к поясу. Потом я взял свою старую тунику, грязную и рваную.

– Это лишний вес, – сказал Уильям, прочитав мои мысли.

– Как и все наше прошлое, – откликнулся я.

– Нет, брат. Мы не были бы сами собой, если бы не несли с собой свое прошлое. Мы не знали бы, что есть добро, а что зло, не понимали бы, что обстоятельства меняются, но добродетели вечны.

– Вечные добродетели? Таких не существует.

– Без прошлого мы вообще не имели бы представления о добродетели. Мы стали бы скотами.

Я посмотрел на свои резцы. С ними я – скульптор. Я могу изобразить всю свою жизнь. А без них – кем я стану? Паломником без храма. Человеком, прыгнувшим с обрыва времени. В конце концов, тунику я решил выбросить, но резцы сложил в суму.

В холле мы простились с нашими хозяевами. Уильям галантно поцеловал руку мистрис Парлебон. Она дала ему пропуск на беспрепятственный проход, подписанный ее мужем, мировым судьей. Это письмо мы тоже положили в мою суму. Мистер Перкинс вручил Уильяму черный плащ. Все пожелали нам благополучного пути и пожали руку, несколько раз встряхнув ее – по-видимому, теперь так принято желать всего доброго. Я набросил свой старый плащ, взвалил суму на плечо, и мы отправились в путь.

Мы шагали по дороге, и снег хрустел под нашими ногами.

– Ну вот, ты получил то, что хотел, – подвиг, – сказал Уильям. Борода его заиндевела от дыхания.

– Ты тоже получил то, что хотел: обед.

– Но ты не выполнил мою последнюю просьбу!

– Какую? Помочь тебе соблазнить мистрис Парлебон? Забудь о ней, Уильям. Ты правильно поступил, не став испытывать удачу.

Уильям ничего не ответил. Он смотрел в сторону, на заснеженные ветви деревьев, и пинал льдинки на дороге. Так мы в молчании шагали по дороге, стараясь держаться колеи проехавшей недавно повозки. Потом мы перешли через мост и пошли по лесу, где снег был не таким глубоким.

– Я все-таки не понимаю, – подумал я вслух, – почему люди продолжают воевать друг с другом? Ведь им так хорошо живется…