лучшем виде. Четверть дохода – Ваши. И бравых дружинников, разумеется.

– Что? Какого дохода?

– Ну как же – от всех этих вещей. Крестьяне остались безо всего, сейчас они даже не смогут торговаться, прибыль будет… да, трудно понять, сколько денег они смогли сохранить.

– Ты что – хочешь продавать деревенским их же котелки и тряпки?

– Но как же иначе? Они же это отдали сами, теперь будут покупать, сколько захотят. А если раздавать задарма, они все будут жадничать, обидятся и передерутся, а денег мы так и не увидим. Я так понял – дружине вон лошади нужны, а Вам – дом новый строить.

– И при этом ты предлагаешь нам четверть выручки, а три четверти оставляешь себе?

– Я же торговец, я и живу только продажей и куплей… Но, я готов предоставить вам… половину дохода. Нам с Вами надо дружить, тан.

– Ранк, вот что с этим делать? С одной стороны, торговать награбленным – зло. Причем крестьяне выложат последние деньги, а потом нам налога не видать. С другой стороны – если раздавать даром, правда получится бардак. От дармовщины звереют…

– Может, брать с них эти деньги как клановый налог? Сразу его и собрать?

– Хо! Совсем неглупая мысль. А заодно понаблюдаешь, как у них с деньгами. Весь налог не соберешь, но… Ивар, а ты что думаешь? Как поступал твой отец?

– Мой отец… говорил, что налог надо собирать по ту сторону реки. А потом уже и по эту. А еще он говорил, что в любой деревне, если сжечь дом старосты, на его месте непременно найдется парочка-другая урхов. Но обычно староста все быстро понимает, и они находятся еще раньше – когда зажигают факел.

– Ага… понял, Ранк, как надо делать дела? Так вот – мы так делать не будем. Я приехал сюда жить в мире и не собираюсь ни таскаться грабить водянских, ни сидеть и ждать их ответку. Так что решено – поедете сразу собирать налог и отдавать мужикам барахло. По числу сданного налога, конечно.

– Господин тан? Может быть, этим займусь я сам, без дружинников? Они ведь все равно плохо знают, что сколько стоит. Ребятам нужно охранять дороги, искать грабителей…

– Пунс, а ты сам платишь клановый налог?

– Конечно… как все в округе – урх с трех дворов. Крыж обеспечивает пятнадцать урхов в год, тан.

– При чем тут Крыж? Я про налог с торговли.

– Нет такого налога, тан… Я – бедный человек…

– А кто продает в городе все то, что притаскивал из-за реки Угер? Я видел эту торговлю – там бывает барахла на сотню урхов зараз.

– Но… это же были вещи и деньги тана Угера. Потом, по дороге много грабителей… это большой риск.

– Тебя что, грабят по дороге в город? Тогда чем ты там торгуешь?

– Не грабят, но… со всеми же надо договариваться… это тоже деньги.

– То есть разбойники на тракте у тебя куплены… и то, что добывают с путников они, возишь и продаешь тоже ты… как и все, что отбирал у водянских Угер… и теперь ты хочешь продать награбленное не тобой, а денежки поиметь… Где же твои деньги, Пунс?

– Как можно, тан… конечно, деньги есть, и я готов платить налог лично Вам… Пять урхов в год – очень хорошие деньги. Конечно, если Вы не станете мешать мне вести торговлю…

Чем больше говорил Пунс, тем мрачнее был Истр. Пожалуй, я бы так не смог… но научиться хотелось.

– Ранк, придется начать с другого дела. Будем потрошить Пунса. Как там сказал Ивар… когда сгорает дом, на его месте непременно остается парочка-другая урхов. Ну, на месте дома Пунса должно быть поболее…

– А я знаю, где Пунс прячет деньги, – вдруг заявил Ивар, – не нужно ничего сжигать. Только это не главный дом. Это… нужник.

– Правда? – немного удивился Истр, – да, ты же здешний мальчуган, должен был всюду сунуть нос. Ну пойдем, посмотрим.

На Пунса стало страшно смотреть – он готов был убить нас всех троих. Сначала цеплял взглядом оружие, потом задумался…

– Тан? По-моему, Пунс теперь наш враг.

– А… конечно. Только не вздумайте его сразу убивать – он нам еще нужен. Пошли, Пунс – покажешь нам свои богатства.

А куда бы он делся – пошел! Причем привел нас почему-то в сарай с одинокой лошадью, покопался под соломой и вытащил довольно громоздкий ящик.

– Вот, господин тан. Это все – Вам.

– Ранк, открывай, посмотрим.

Внутри оказалось в основном оружие – штук пять мечей в ножнах и без, два коротких копья, еще несколько копейных наконечников… и мешочек с восемнадцатью урхами.

– Чем богаты, тем и рады, господин тан. Простите, что утаил…

– Прощаю, Пунс. А теперь – пошли все-таки изучать туалет.

– Увы, господин, это было давно. Все теперь лежит здесь.

– Пунс, ты умнее многих гоблинов. Но с какого перепугу ты пытаешься перехитрить меня? Мне ведь даже не смешно.

Короче, к сортиру Пунса нас привел Ивар. И не через дверь, а сзади – где выгребной ящик. Этих выгребных ящиков оказалось два. Один, который вынимался первым – с дерьмом. Второй – с урхами. Хотя пахли они так же.

– Да, Пунс… Пожалуй, твои деньги можно будет отличить по запаху и в клановом хранилище. Пошли в дом, пересчитаем. Пожалуй, на днях и налог можно отвезти.

Пунс уже ничего не говорил, только глазами бегал во все стороны. Явно что-то пытался придумать.

На площади Истр снова остановился.

– Ранк, Ивар – со мной. Пунс – свободен. Ты никому не страшен и не нужен.

В доме шамана Истр почему-то сразу подошел к окну и оглядел площадь. Точнее, посмотрел на Пунса, уходящего в свой дом.

– Так. Теперь самое интересное. Денег у нас теперь столько, что только ленивый не попробует отнять. А Пунс – не ленивый. Думаю, он привлечет своих знакомых разбойничков… А у нас почти нет людей… Ивар?

– Слушаю, тан.

– Ты будешь издали следить за Пунсом. Своими руками он, скорее всего, ничего делать не станет – но будет кого-то искать и договариваться. Попробуй отследить и не засветиться. Я остаюсь здесь, все новости – мне. Пока купец дома, проще смотреть прямо отсюда, а