способ мышления. Конечно же, он связан с моим типом человека и той специфичной жизнью, которой я вынужден наслаждаться.

Если происходит какое-нибудь событие, то, чтобы его изучить, я действую следующим образом.

Вначале я точно запоминаю инициирующее событие и то, что происходило до и после события. Очень сложно вспомнить то, что происходило до события, но я стараюсь.

Затем я начинаю размышлять об этом и стараюсь увидеть событие с нескольких сторон, запоминаю мысли, которые проявляются, когда я вижу образ в своей памяти под определенным углом. Затем я начинаю исследовать промежутки между мыслями и звуки, опять же, рассматривая объект с разных сторон. Может показаться, что я ищу мысли, которые могли потеряться в этих промежутках, но это не так. Мне не интересны ни мысли, ни чувства, ни образы. Мне нужно получить решение, и я его добываю методом интуиции. А интуиция это подсознание, которое пока не проявилось и, по моему мнению, лишь глубокая вовлеченность, общая связность и организованность мышления могут пробудить эту силу.

Конечно же, я исследую эмоции, которые возникают у меня при рассмотрении объекта с разных сторон, и тут важно отделить внешние эмоции от моих личных.

Это тот еще сюрприз, когда вы осознаете, что многие эмоции, первоначально ощущаемые как личные, на самом деле совершенно чужие, наброшенные на вас незнакомыми людьми, и, их переживая, вы просто банально сливаете свою жизнь в унитаз.

Если у меня появляются какие-нибудь личные эмоции, я стараюсь в первую очередь их преодолеть.

А дальше начинается самое интересное: я меняю внешнюю обстановку, к примеру, я выбираюсь за город, на природу.

Там я рассматриваю «внутренним взором» событие с разных сторон, пытаясь вспомнить конфигурацию образов, звуков, мыслей и эмоций.

В результате я делаю второй шаг, а именно: у меня появляется еще одна трансформированная копия образа этого события, но она отделена в пространстве и времени от исходной.

И, наконец, я пытаюсь понять, что же на самом деле произошло, полагаясь на свою интуицию и имея перед собой не одну, а две образные структуры, описывающие событие.

Конечно, иногда любопытно увидеть не две, а большее количество накладываемых друг на друга как матрешки структур события, но я понимаю, что это интересно только с целью эстетического удовольствия, а для процесса мышления принципиально наличие только двух структур.

Этим способом можно «размышлять» довольно долго, так как он не приводит к тратам сил. Конечно, я представляю, как размышляют люди традиционным образом, и до 19 лет я думал схожим образом, но сейчас я повзрослел, и мой способ мышления тоже изменился. Я полагаю, что смена способа мышления произошла, когда я осенью 1991 года посмотрел тот самый фильм, который изменил всю мою жизнь.

Как вы уже догадались, этот способ мышления – «внешний», то есть, он почти не затрагивает ресурсы организма, и в нем не учитываются такие параметры мышления, как необходимость сосредоточения внимания.

При традиционном способе мышления человеку требуется «отделить» свой разум от внешнего мира. В моем случае я использую весь ощущаемый мной мир как свою «песочницу». Естественно, это будет работать только в том случае, если я нахожусь у себя «дома», либо мне требуется «перестроить» то место, где я нахожусь, если я вынужден размышлять вне моих обычных мест. Я заметил, что время на обустройство нового места совсем незначительное, оно не превышает четверти часа.

Возникает вопрос, а что происходит при этом с моим традиционным человеческим мышлением? Нет, мне не приходится ни останавливать его, ни «очищать» свою голову от мыслей. Мне не требуются никакие предварительные операции. По моим ощущениям, мой мозг работает вполне согласованно с внешним миром и выполняет ключевую функцию, как своеобразный «дирижер оркестра».

И я не размышляю традиционным образом вовсе не потому, что я не могу это сделать, а по причине осознания бессмысленности этого процесса в соответствии с моим мировоззрением.

Единственный серьезный недостаток данного метода мышления состоит в том, что любая мелочь как объект размышления может потребовать чрезвычайно большого ресурса по времени, чтобы прийти к какому-нибудь решению, но это преодолевается моими установками о невовлеченности в события и тем, что решения я принимаю на основе интуиции, а не размышлений.

Также я обратил внимание на ещё пару способов «ускорить» процесс мышления.

Если у меня нет догадок, то я ложусь спать, и когда просыпаюсь, пытаюсь зафиксировать самую первую мысль, которая приходит мне в голову.

Еще вариант, когда я звоню по телефону кому угодно и задаю любой вопрос, не связанный с событием. Желательно, чтобы человек обладал «дополнительной» энергией. Что любопытно, нужная мысль приходит ко мне обычно до того, как он снимет трубку.

Возможно, этот способ мышления развился вследствие своеобразного феномена, описанного в начале книги, когда я могу десятки раз пересматривать одну и ту же сцену из фильма или перечитывать одну и ту же главу книги, и это не вследствие своей ограниченности, это не означает, что я буду смотреть один и тот же фильм всю жизнь, а потому, что я каждый раз буду видеть эту сцену по-разному и к событию добавлять дополнительные штрихи, делая образ богаче и разностороннее. Каждое событие вполне может иметь бесконечную глубину, и здесь главное – вовремя остановиться.

Каждый раз я пытаюсь угадать, что же интересует мою Душу в данный момент и обращаю свое внимание именно на это.

Это выглядит следующим образом: когда какой-то объект интересен Душе, я его ощущаю множеством оттенков и граней, он заполняет большой объем в моем восприятии. Если это музыка или видео, то в период проигрывания время как будто расширяется и кажется более длительным, чем на самом деле. И еще один маркер – я при этом не имею желаний и сил переключиться на что-нибудь другое.

Если же что-то не интересует Душу, то мне сложно удержать внимание на этом, оно стремится переключиться на нечто другое.

Мюзикл «Мастер и Маргарита»

Меня чем-то заинтересовала эта тема, возможно, это связано с тем, что одно из моих любимых стихотворений с начала 90-х годов вот это (автор – Марина Цветаева, 1914 год):

«Над Феодосией угас

Навеки этот день весенний,

И всюду удлиняет тени

Прелестный предвечерний час.

Захлебываясь от тоски,

Иду одна, без всякой мысли,

И опустились и повисли

Две тоненьких моих руки.

Иду вдоль генуэзских стен,

Встречая ветра поцелуи,

И платья шелковые струи

Колеблются вокруг колен.

И скромен ободок кольца,

И трогательно мал и жалок

Букет из нескольких фиалок

Почти у самого лица.