стоя за его спиной. Вот только у меня вопрос: зачем ты тогда позвал меня с собой?

Антон помолчал, затем обернулся к нему.

– Знаешь, наверно, люди всё-таки меняются со временем. Ладно, пойдём. Нам надо спешить.

Антон показал ему ещё две растяжки уже после своего жилища, и они наконец-то вышли на неосвещённую платформу Проспекта Ветеранов. Высвечивая налобными фонарями ступеньки, поднялись наверх к проржавевшим турникетам. Справа была дверь, которую, так же как и турникеты, время и вода не пощадили. Так что открыть её получилось не сразу. Только уперевшись ногами в стену, потянули её вдвоём и тогда со страшным скрипом та открылась.

За дверью оказалось небольшое помещение в конце которого была ещё одна дверь, на которой красной краской было выведено "ВШ 48". Когда-то давно именно через эти двери Музыкант попал на заброшенную станцию с поверхности и больше сюда уже не возвращался.

Перед тем, как вскрыть приржавевшую дверь вентшахты, они натянули химзу и уже после выбрались по хлипкой лестнице наружу. А снаружи закат уже почти догорел, уступая вечер сумеркам.

– Охренеть, – сказал Пиротехник, увидев спуск к метро Ветеранов.

Если на обитаемых станциях диггерские отряды со временем хоть как-то разгребли вестибюли и прилежащие к входу территории, то тут всё осталось как на момент катастрофы. Всё было усыпано поломанными скелетами в истлевших одеждах. Перевёрнутые бесчисленные маршрутки, а огромный козырёк, что прикрывал тот спуск, у которого они выбрались, был сорван взрывной волной и теперь лежал вокруг полуразрушенного дома неподалёку.

– За мной, – сказал ему Антон и повёл к бывшим остановкам общественного транспорта.

Они прошагали по потрескавшемуся асфальту проспекта Ветеранов во дворы. Прошли насквозь мимо множества покинутых девятиэтажек и по дороге уходящей вниз спустились к трамвайным путям вдоль проспекта Стачек. К этому моменту на улице стемнело совсем. Они зажгли налобные фонари и теперь им предстояло пройти несколько километров по прямой до ЛЭМЗа.

Музыкант решил идти между дорогой и трамвайными путями, так как на дороге было много мешающих остовов машин, а по путям идти было неудобно. Пиротехник двигался рядом с ним, ступая по мёртвой земле, на которой раньше росла зелёная трава, и вот когда справа были бывшие общежития кораблестроительного института, он на ходу спросил у Антона.

– А зачем тебе сдался этот завод? Снова Тёртый задание подкинул?

– Нет. Нам нужно будет допросить одного нехорошего человека, забрать у него грузовик и привезти к Московским Воротам.

– Грузовик, серьёзно? – воодушевлённо спросил Пиротехник.

– Ага.

– Блин, что ж ты раньше не сказал! Ради такого стоит переться хрен пойми куда! А что за человек?

Музыкант не ответил. Он думал, как бы так сказать, чтобы не разболтать лишнего.

– Ну, конечно, если это секрет, то можешь не говорить, – немного обиженно пробормотал Пиротехник сквозь противогаз.

– Слушай, когда всё закончится, я тебе всё с удовольствием расскажу в баре за кружкой чая или чего покрепче. А сейчас могу только сказать, что это долгая и запутанная история.

Тем временем они подошли к широкому перекрёстку с Жукова, посреди которого на боку лежала догнивающая фура, а сверху в ряд сидели мелкие зверьки. Они были размером с небольшую собаку, но с длинными хвостами, как у крыс. Зверьки проводили путников взглядами, но даже и не думали слезать с фуры.

Дальше проспект Стачек переходил в Петергофское шоссе. Слева начинался холмистый парк с голыми и почерневшими стволами деревьев и почти пересохшим каналом вдоль шоссе. А справа была аллея с покосившимися опорами ЛЭП. Провода между ними провисли и местами доставали до земли. А Музыкант и Пиротехник так и держали путь между дорогой и путями, подсвечивая перед собой налобными фонарями.

– Интересная должна быть история, – обдумав его слова, сказал Пиротехник.

– Ещё какая, – кивнул Антон, – и очень долгая.

Впереди начал виднеться перекрёсток с улицей Партизана Германа. Вскоре аллея справа должна была смениться Южно-приморским парком с фонтанами, слева был вантовый пешеходный мост. И тут со стороны канала Антон услышал еле различимый крик. Кажется, кто-то, уже совсем отчаявшись, просил о помощи. Музыкант остановился и спросил у Пиротехника:

– Ты слышишь?

– Нет, что такое?

– Кажется, кто-то просил о помощи.

– Ты хочешь сходить проверить? Никто из метро не в курсе даже, что в этой округе может водиться. Может это тварь какая заманивает?

– Единственные кто может копировать человеческие голоса это менталы, но их можно особо не бояться. К тому же ты сам хотел веселья. Ты ведь взял с собой свои баночки?

– Конечно, – довольно ответил Пиротехник и погладил по нагрудному карману химзы.

– Тогда за мной.

Музыкант взял автомат наизготовку и, слегка пригнувшись, двинулся к мосту, чуть позади Пиротехник, выставив вперёд свой револьвер. Легко бегом они добрались до моста, но на нём никого не оказалось, и тогда они заглянули вниз через парапет. На спуске к каналу лежал человек в химзащите, противогазе и жёлтой выцветшей каске пожарного. Нога его была неестественно выгнута в сторону. Рядом валялась небольшая бочка литров на пятьдесят с лямками, а чуть дальше коричневое существо с панцирем покрытое тиной. Насколько Музыкант смог рассмотреть в свете фонаря, из-под существа торчали тоненькие острые конечности, а ближе к голове у него были две большие клешни.

– Твою же…

– Это что за херня? – увидев это существо, спросил Пиротехник.

– Помогите… – раздался сдавленный жалобный голос лежащего на спуске.

– За мной, будь готов, – скомандовал Антон, и они поспешили к спуску.

Они спустились к каналу и посветили на лежащего в каске. Он был ещё жив. А вот существо с панцирем не подавало признаков жизни. Рядом лежал как будто перекушенный пополам старенький АК-47.

– Помогите… – повторил бедняга со сломанной ногой.

– Друг, похоже, тебе повезло, что мы проходили мимо. Ты кто такой? – спросил Антон.

– Я из общины Пожарных… Там… На холме, недостроенный торговый центр. Подземная парковка…

Они переглянулись. Пиротехник пожал плечами и медленно и аккуратно поднял лежащего с земли.

– Бочка… Прошу…

– Что в ней? – спросил Антон.

– Вода.

Музыкант подхватил бочку за лямки и закряхтел. Судя по весу, она была заполнена почти целиком. Раненый обхватил шею Пиротехника сзади и повис, Антон закинул бочку за спину и сдавленно спросил:

– Куда?

– За мост, и справа на холм.

"Неужели ещё остались нормальные и не сошедшие с ума люди так далеко от метро? Сейчас и посмотрим. А этому мужику несказанно повезло, что мы проходили тут мимо".

Они прошли по проржавевшему мосту, потом через бывший парк к холму. Раненый начал терять сознание и сползать, так что Пиротехнику пришлось держать того за руки и продолжать тащить на спине.