сказать точно, что народу не стоит знать обо всех тех трудностях, с которыми борется его правительство на международной арене, да и внутри страны тоже. Не будет ли излишнее спокойствие своего народа вредным, разлагающим? Может быть, весь народ должен знать правду и в едином строю бороться за свое счастье. Но вы правы, все это очень непросто.

Зашевелились кусты, и Шелестов положил руку на автомат. Появилась голова Буторина. Он на четвереньках забрался внутрь и вытер пыльной рукой лоб.

— Немцы вокруг. Тропа перекрыта, они меня обстреляли. Я оставил Сосновского наблюдать.

— Немцы тебя видели? — насторожился Шелестов.

— Сомневаюсь. Скорее, стреляли на всякий случай. Куст шевельнулся, вот и начали палить.

— Дальше будет только хуже, — констатировал Броз.

— Но немцы не знают, где вы, — улыбнулся Коган. — А это сейчас главное! Вся их хитро спланированная точечная операция провалилась. Армия держит позиции, десант, сброшенный в тыл, не дает результата…

— Осталось только выбраться отсюда, — закончил его мысль маршал. — И сделать это нужно как можно скорее. Думаю, немцы понимают, что наиболее вероятное место моего нахождения недалеко от штаба. Я вполне мог не успеть далеко уйти. Жалко, что нет под рукой моего батальона охраны. Сволочь Готал. Куда он его отправил!

— Лучше всего нам дождаться ночи, — предложил Шелестов, но его перебила Лиза:

— К ночи немцы, если их отсюда не выбьют, начнут с собаками прочесывать местность.

— Жаль, мы отпустили Федора с машиной с пленными, — напомнил Коган. — Лишний ствол нам бы не помешал. А сейчас мы вроде как в мышеловке. Хорошо оборудованная такая, но все же с одним входом и выходом.

— Нет! — вдруг обрадованно воскликнула Лиза и вскочила. — Нет, не с одним! Я же видела, как этот грот оборудовали. Специально для Главного штаба. Я придумала! Там под полом же есть канал для отвода ливневых вод. Он в водопад ведет.

— Канал? — оживился Броз. — И большой?

— Нет, маленький, но человек пролезет. Он вот такой ширины. — Лиза показала руками. — Правда, метра два шириной. А глубина чуть больше человеческого роста.

— Давайте вскрывать полы. — Буторин взял топор, стоявший у стены, и, вогнав его в шов между досками, начал их раскачивать.

Наверное, каждый подумал об одном и том же. Если под ними водопад, то его шум слышен был бы даже сейчас. Но большого шума он не издавал. Может быть, Лиза ошиблась? Но через полчаса работы удалось вытащить одну половую доску. Все бросились заглядывать в прореху.

Темный канал в скале был виден, и где-то внизу ощущался свет. Шум воды был, но он раздавался как будто издалека. Буторин ловко вытащил еще пару досок, и в полу образовалось отверстие достаточное, чтобы в него пролез человек любой комплекции. Под столом нашелся моток парашютных строп, которыми пользовались строители этого укрытия, когда поднимали сюда материалы или сами спускались вниз. Сложив несколько досок одна на другую, Буторин завязал на низ конец стропы, как на балке, а другой конец бросил вниз. Посмотрев на Шелестова и увидев, что тот в знак одобрения кивнул, он надел ремень автомата на шею и полез вниз. Протиснувшись в лаз, стал перебирать руками, спускаясь все ниже. Потом встал на ноги, нагнулся и исчез.

То, что Буторин увидел перед собой, обнадеживало. Эта дыра в скале, которая находилась под полом грота, соединялась с небольшой пещерой. Видимо, в период обильных дождей или таяния снега в горах здесь и правда все заливает потоками воды. Следы потоков видны на стенах. Сейчас же, в это время года, водопад не такой большой. Он шумит где-то правее, куда ведет пещера. Здесь относительно светло, потому что свет попадает через две большие щели, промытые в скале водными потоками. В пещере надо было идти, пригибаясь. Ее высота колебалась где-то от 170 сантиметров до двух с половиной метров.

Осторожно наступая на мелкие камни под ногами, Буторин прошел метров восемь по пещере и очутился у большого отверстия. Большого, как гаражные ворота. Но сверху стекала вода, и этой водной пеленой она закрывала вход в пещеру. Место очень неудобное, к водопаду снаружи не подойти. И напротив него почти отвесные скалы с бедной растительностью. Налево уходила узкая речная долина, в которой сейчас не было бурного потока, а только сеть ручейков билась и пенилась между камнями. Справа долина сужалась, зажатая скалами, но, кажется, подняться можно было без труда. Куда выведет этот путь? Наверное, в положении группы это было уже не важно.

Вернувшись, Буторин поднялся по стропам наверх и, положив локти на край пролома в полу, рассказал об увиденном.

— Куда мы выйдем, если пойдем не вниз по долине, а вверх, туда, где сходятся горы?

Шелестов разложил карту, и Броз уверенно указал пальцем на нужный участок.

— Отсюда мы можем подняться на гребень Градины. Немцы, судя по всему, атакуют с двух сторон, пытаясь отжать нас к скалам. Бои идут вот здесь и здесь, южнее, по другую сторону кряжа, куда вывел нас грот. За гребнем Градины немцев быть не должно. Если спуститься по руслу реки, берущей начало от водопада, то спустимся как раз к городку, где идет бой. А каково там положение, мы не знаем. Можем нарваться на немецких десантников, а можем и попасть к своим. Рисковать не стоит — если там нарвемся на немцев, то подняться назад мы уже под их огнем не сможем. Там все открыто.

— Значит, спускаемся и потом поднимаемся на гребень, — убирая карту, принял решение Шелестов. — Придется спуститься со склона вниз, пройти всего около тридцати километров до железной дороги, а там и до станции Потоци недалеко. Лишь бы немцы не перекрыли железную дорогу.

— Тогда надо торопиться, товарищи, — согласился Броз.

Когда Сосновского позвали вернуться в грот, он с большим удивлением воспринял информацию о том, что есть еще один выход. Михаил предложил всем уходить, а он еще с полчаса побудет снаружи, чтобы убедиться, что немцы не пошли по следу. Еще лучше было бы снова заложить полы досками. Но Шелестов помотал головой.

— Нет, Миша. Про грот, тем более про ход внизу, никто толком не знает. А вот впереди у нас может оказаться много сюрпризов. Давай-ка ты опять вперед и будешь вести нас и вовремя со знанием немецкого языка будешь снимать проблемы.

Сосновский спустился следом за Буториным в нижнюю пещеру и принялся наблюдать, пока Виктор помогал спускаться всем остальным. Убедившись, что вокруг ни души, Сосновский снова выскользнул из пещеры и, прикрываясь водопадом, пошел вдоль стены к краю площадки. Вытерев мокрое от брызг лицо, он спрыгнул вниз с