— Влево! — закричал Шелестов, и водитель послушно свернул с шоссе на грунтовую каменистую дорогу.

Сосновский из передней машины увидел, что колонна сворачивает. Легковушка остановилась. Разведчик за шиворот перетащил на заднее сиденье немецкого шофера, а югослав прыгнул на его место за руль. Майор сидел, безвольно свесившись на одну сторону, видимо, был все еще без сознания. Оба грузовика уже катили через лес, когда их догнала машина Сосновского. Остановившись, югославы быстро затащили в кузов пленного немца, и три машины снова двинулись в путь.

Теперь машина Шелестова возглавляла колонну. Сосновский в легковушке поспешно надевал китель майора и его фуражку, чтобы хоть по пояс походить на настоящего немца. Сверяясь с картой, он командовал, куда ехать. Елизавета притихла, потрясенная действиями разведчиков, которые без подготовки, почти не сговариваясь, так дружно и слаженно провели операцию прорыва через мост. И прорвались без потерь. Такого боя она еще не видела.

— Там река, — показала она на карте точку. — Там мелко. Я переходила ее вброд, здесь по колено.

— Хорошо, рискнем свернуть, — согласился Шелестов.

Место и правда было удобное. Редколесье, небольшой плавный уклон, по которому машины легко спустятся к реке, а там, вброд преодолев поток, снова углубятся в лес. Немцев там не должно быть. Им просто незачем сидеть в том лесу, где нет войск, нет дорог, нет югославских гарнизонов и штабов.

Грузовики выкатились из-за леса, и впереди заискрилась на солнце неглубокая, с каменистыми перекатами и мелями река. Ширина ее была всего метров двадцать, и преодолеть грузовикам ее ничего не стоило. Но увиденное рядом с рекой заставило Шелестова чертыхнутся. На относительно ровной лужайке стояли четыре машины, судя по конструкции, имевшие отношение к радиосвязи. А между машинами была установлена мачта антенны радиорелейной связи. Две большие брезентовые палатки могли вместить в общей сложности около тридцати человек. Но скорее всего, в этом небольшом лагере было не больше двадцати немцев. Эти мысли и расчеты пронеслись в голове Шелестова мгновенно. А связисты уже увидели колонну. И впереди шла не легковушка, в которой Сосновский мог выдать себя за немца.

Подать команду «огонь!» было очень просто. Шелестов высунул наружу ствол автомата и дал три короткие очереди по немцам. Связисты в панике стали разбегаться. Из крайней палатки выбежали два офицера. Один был без кителя, в майке и с лицом с нанесенной на него пеной для бритья. И тут с обоих грузовиков ударили пулеметы. Автоматчики открыли огонь со всех бортов. Шелестов чуть не оглох от шума стрельбы и стал опасаться, что они слишком хорошая мишень для немцев. Жаль, если подобьют хоть одну машину, еще хуже, если две, и тогда придется идти пешком или угонять машины связи, но они слишком заметные на дорогах.

Кто-то из немцев пытался стрелять, один залег за палаткой, второй открыл огонь из-под колес машины. Но разведчики вместе с югославами за минуту перебили всех, кто был в лагере. Даже троих солдат, которые пытались убежать под прикрытие деревьев. Машины пронеслись по лагерю и въехали в реку. Пулеметчики переместили свое оружие на задние борта на случай, если кто-то из немцев еще остался в живых и начнет стрелять вслед. Но в лагере живых не оставалось. Когда машины отъехали метров на пятьсот, а потом еще и свернули за лес, Шелестов облегченно вздохнул. До Дрвара оставалось не более тридцати километров.

Броз сам вышел встречать запыленные машины с пробитыми бортами. Шелестов выпустил из кабины Лизу, и та бросилась к маршалу. Он обнял девушку, прижал к себе, а потом повернулся к русским и своим солдатам, которые сопровождали разведчиков.

— Я думал, вам оттуда не выбраться. Немцы начисто отрезали от основных сил Луковицы. А это кто такой?

Маршал уставился на немецкого майора, которого солдаты осторожно спустили из кузова на землю. Немец с перевязанной головой и в одной рубашке вздрогнул, увидев главу югославского командования, и опустил голову. Явно не рассчитывал бравый майор попасть в такую переделку. Сосновский, на ходу снимая немецкий китель, набросил его на плечи пленного.

— Вот, прихватили по пути, — пояснил он. — Хорошее оказалось прикрытие для прорыва через немецкие части. Ну и как «язык», мы думаем, пригодится.

После допроса немецкого майора и его шофера, прежде чем Броз собрал совещание со своими ближайшими помощниками, он отвел Шелестова в сторону. Они стояли у окна, глядя на улицу, по которой мальчишки гоняли рваный резиновый мяч, набив его всяким тряпьем.

— Значит, вы убеждены, что в моем штабе есть предатель, немецкий агент? — спросил маршал.

— Убежден. И показания немецкого майора тому подтверждение. Немцы знали о том, что вы находитесь в Луковицах. Их удар был направлен не столько на захват городка, сколько на блокировку его, они пытались отрезать вас от своего штаба, зажать там, а потом уничтожить, подтянув большие силы. Но вы уехали оттуда раньше. Немцы об этом тоже узнали и не стали развивать направление атаки в том направлении. Тактически это было уже бессмысленно. Луковицы были направлением главного удара, иначе зачем бы там базировался радиоретранслятор, который мы уничтожили.

— В таком виде, в каком вы излагаете, это кажется логичным, — согласился маршал.

— Немцы знают, что ваш Главный штаб в Дрваре.

— Видимо, знают. Но и я кое-что знаю об их намерениях. Этот майор подтвердил некоторые мои предположения. Немцы решили не проводить крупномасштабную военную операцию, потому что мы бы о ней все равно узнали. У нас своя разведка, и работает она хорошо. Немцы не стали рисковать и ограничились точечными ударами, рассчитывая, что один из них угодит в цель и они уничтожат и меня, и мой штаб, оставив армию без руководства.

— Да, вместо этого они решили устроить комбинированную операцию, — кивнул Шелестов. — Использование комбинации быстрого сухопутного удара и одновременного выброса парашютного десанта. Для этого нас и прислали. Советское командование очень ценит вас, маршал, Советский Союз оценивает вашу армию как одну из самых сильных на этом театре военных действий и решил вам помочь. Мы с вами союзники по антигитлеровской коалиции. Это наш долг.

— Ваша разведка получила сведения о подготовке немцами операции? — спросил Броз.

— Да, — подтвердил Шелестов. — Я вам сообщу даже больше, маршал: четники, знающие эти места, передали немцам примерный маршрут вашего отхода со штабом. Я имею в виду ваш отход под натиском десантников. Принимайте решение, маршал! Нужно выводить штаб, держа все в строжайшем секрете.

— Нет, я не верю. — Броз, стиснув зубы, замотал головой, его скуластое лицо налилось кровью. — Кто, кто? Неужели меня могли предать?