Десантно-штурмовой модуль вышел в зону высоких орбит и занял позицию для наблюдения, совершая постоянный геостационарный маневр. Мнемоническая защита, дополняя работу систем фантом-генераторов, делал его недоступным для обнаружения, но как убедился Липатов, подобная мера предосторожности являлась излишней, — спутники, чьи орбиты проходили над северным полушарием планеты двигались над зоной необитаемых ледников в режиме накопления энергии, отключив на время системы активного сканирования.

Таким образом, разрушив диспетчерские башни и подавив сигналы аварийных передатчиков, небольшая по численности группа вторжения сумела полностью замести следы. Конечно, Джордж не строил иллюзий, относительно ближайших перспектив, и чтобы не оправдываться еще раз перед хозяином «Нового Света», он предпочел потратить несколько часов на углубленную информационную разведку, чем выходить на де Ритторена с половинчатым докладом.

Для опытного мнемоника не составило труда определить, кому именно принадлежала посадочная площадка. В результате, после допроса кибернетической системы планетарного офиса «Эрголайна», он получил исчерпывающую информацию, свидетельствовавшую о том, что прибытие очередного танкера на орбиты Эригона следует ожидать не ранее чем через две недели.

Четырнадцать дней явной форы. Вполне достаточно, чтобы разобраться с возникшими проблемами и ускользнуть из системы, оставив спецслужбам Конфедерации неразрешимую загадку. Впрочем, все случившееся в северном полушарии быстро спишут на технологические нарушения в эксплуатации оборудования посадочной площадки, — ледник поглотил большинство материальных свидетельств произошедшей катастрофы, оставалось позаботиться лишь об уничтожения вмерзшего в лед на глубине тридцати метров аварийного модуля.

Личность владелицы «Эрголайна» заинтересовала Липатова чисто с практической стороны, — он просмотрел базы данных, касающихся исконного населения Эригона, затем проверил списки звонков и сетевых соединений, осуществленных из офиса и квартиры Герды Клейн за последние два месяца, снял информацию по движению средств на ее счетах, пока не убедился, что Герда вела замкнутый образ жизни, и в ближайшее время девушку вряд ли кто хватится. Родственников или близких друзей у нее не было, единственное, что привлекло пристальное внимание мнемоника, — это событие двухдневной давности, когда в офисе Эрголайна появился элианский археолог и сопровождавший его молодой человек.

Вот кто привлек к себе интерес кибрайкера… — Тут же сообразил Джордж.

Действительно, появление археолога на Эригоне трудно поддавалось объяснению, учитывая, что он прибыл на скованную льдами планету не как турист.

Получив информацию, Липатов порадовался тому, что прозорливо не стал торопиться с докладом. Появление двух новых действующих лиц, вовлеченных в события, с одной стороны осложняло поставленную задачу, а другой существенно упрощало ее, указывая направление для поиска.

— Думаю, Герберт Хайт следил за Кирсановым. — Произнес Липатов, ставя задачу своим подчиненным. — Нужно проверить все орбитальные аппараты, чьи траектории проходят над регионами северного полушария. Ищем следы работы кибрайкера.

Результат не заставил себя ждать. Часть спутников после тщательной проверки выдала тот факт, что их кибернетические системы были взломаны и использовались для периодического сканирования ледника.

— Определите параметры глубины сканирования, снимайте всю сохранившуюся информацию. — Распорядился Джордж. — Контроль над спутниками поддерживать в полном объеме, снимать данные в режиме реального времени, без разрыва суммирующего файла сканирования.

Он был доволен. Еще немного и можно будет докладывать Фредерику де Ритторену о выполнении поставленной задачи.

* * *

Эригон.

Северное полушарие планеты. Недра ледника…

Рокот обвалов доносился издалека.

Было тревожно и досадно. Тревожно из-за неопределенности, глухого, саднящего у сердца беспокойства за Герду, — девушку, которую едва знал, а досадно оттого, что внезапно истончилось, померкло, растворяясь в предыдущем чувстве, ощущение тесного соприкосновения с тайной, загадкой, и открытие, так остро волновавшее разум и душу, уже стало не таким, словно по нему прошлись грубой щеткой, оставив на поверхности незабываемого впечатления грубые, испортившие его царапины.

— Саша ты постарайся все-таки уточнить, что происходит?

Трегалин, не открывая глаз, тихо произнес:

— Потерпите, Иван Андреевич. Я пытаюсь.

Через некоторое время он открыл глаза, пару секунд смотрел в одну точку, потом медленно повернулся к Кирсанову:

— Как я и говорил, наверху произошло обрушение ледовых масс. Эпицентр катастрофы расположен в районе посадочной площадки. Комплексы сканирования вездехода туда не достают, мои импланты тоже, но система анализа по характеру и распространению вибраций выдает скверный прогноз: разрушения очень серьезные, вероятно площадка полностью уничтожена, к тому же зафиксирован сход лавин по обоим ведущим к поверхности тоннелям. Плюс ко всему наблюдается ярко выраженная тепловая аномалия, словно там полыхает пожар.

— Чему гореть во льдах? — Кирсанов, пораженный и встревоженный подтверждением ошеломляющих известий, не сразу сообразил, что пожар в таких условиях может быть вызван только разливом нефти.

— Произошла серьезная техногенная катастрофа. — Александр с досадой сжал пальцы рук в кулаки. — Поймите, мы удалились на полторы сотни километров, поэтому трудно судить однозначно. Я сначала подумал, что произошло землетрясение, но мы ведь не ощущали толчков, верно?

Кирсанов кивнул. Он быстро пришел в себя, отбросив лишние сейчас, мешающие сосредоточится эмоции. Такое состояние мгновенной мобилизации рассудка являлось для него привычным.

— Значит, остается только одна версия — неудачная посадка корабля. — Подытожил свои слова Александр.

— Надо установить связь с Гердой.

— Уже пробовал, ничего пока не получается… Нужно возвращаться назад, Иван Андреевич. Ресурс вездехода не бесконечен. Автономного запаса надолго не хватит.

— Все это мелочи, Саша. — Отмахнулся Кирсанов. — Главное узнать, жива ли Герда? Когда ты сможешь установить связь?

— Попытаюсь сейчас. Но мои способности тоже не безграничны. Вы же помните — мнемоник силен там, где есть кибернетические устройства. — Он говорил так, будто извинялся, чувствовал себя повинным в отсутствии связи. — Я попробую еще раз, но если у меня ничего не выйдет, то придется вернуться километров на сто, чтобы уцелевшая аппаратура площадки оказалась в зоне действия моих имплантов.

— Если надо вернемся. Ты попробуй, я подожду. — Иван Андреевич хорошо понимал, что о дальнейших исследованиях на время придется забыть.

— Саша… — Он коснулся плеча Трегалина, мягко, стараясь не испугать мнемоника, который уже успел по привычке прикрыть глаза, начиная погружение в иную реальность.