Раздельные кровати

В XIX веке кровати и матрасы сильно отличались от набитых сеном или соломой мешков Средневековья. Спать в одиночестве по-прежнему было делом почти неслыханным. Как мы уже видели, люди продолжали практику совместного сна в одной постели, несмотря на одержимость викторианской семьи приватностью. Основным катализатором разделения стало распространение внутренних лестниц и коридоров, которые позволяли слугам и остальным обитателям дома попадать в комнаты, не проходя при этом через другие{159}. Когда-то слуги спали в спальнях своих хозяев или хозяек. Теперь у них были свои комнаты наверху или внизу, откуда их вызывали звоном колокольчика. Государственные решения теперь принимались больше не в королевской спальне, а в законодательных органах власти и правительственных учреждениях, а значит, спальни становились менее пышными и гораздо более приватными.

В этих приватных, выполняющих свою ограниченную функцию спальнях пары начали все чаще ставить себе отдельные кровати. Две кровати были хорошим способом избежать инфекций, а также удачно перекликались с викторианскими представлениями о скромности. Эти представления сохранялись и в ХХ веке. Когда в 1930-х годах Голливуд создал Кодекс Американской ассоциации кинокомпаний, также известный как кодекс Хейса, согласно его инструкциям, супружеские пары на экране спали в разных кроватях. Если в постели случался поцелуй, то один из партнеров обязательно должен был поставить одну ногу на пол. Еще в 1960-х годах Sears и другие крупные универмаги продолжали рекламировать односпальные кровати для супружеских пар, и только в 1970-е годы такие кровати стали восприниматься как старомодные и чопорные.

Современные исследования показывают, что супруги обычно спят лучше, если каждый спит в своей кровати{160}. Это особенно верно для тех, кому приходится делить постель с шумным или беспокойным партнером. Героиня пьесы Томаса Отуэя «Атеист» (1684), несчастная жена Кортина, Сильвия, говорит, что типичный супруг – это человек «тяжелый и бесполезный, который валится в постель без чувств, ворочается, кряхтит и храпит». Подобные жалобы объясняют, почему примерно 30–40 % современных пар спят порознь, включая, возможно, Дональда и Меланию Трамп. «У них отдельные спальни, – сообщал анонимный источник журналу Us Weekly. – Они никогда не спят вместе, никогда». Это заявление было опровергнуто другим инсайдерским источником, который заверил, что они спят в одной комнате, но в разных постелях, добавив: «Это очень "по-королевски" с их стороны!»

Спальный консалтинг

Спрос на множество специализированных комнат заставил архитекторов поломать голову над расположением спален относительно других частей дома. Спальни XIX века, особенно супружеские, часто находились на первом этаже и примыкали к общественным помещениям, таким как приемная, гостиная и т. п. Принцип структурирования пространства состоял в том, чтобы отделить семью от слуг, взрослых – от детей, старших отпрысков – от младенцев. Остальные домашние спали на втором этаже, а слуги еще выше. Статус понижался с количеством ступеней, которые надо было преодолеть человеку, чтобы добраться до своего места в доме. Это продолжалось на протяжении многих поколений, но постепенно вся повседневная жизнь сосредоточивалась на первом этаже, а все спальни стали размещаться на верхних уровнях, и каждая из них, если было достаточно места, выходила в общий коридор. Фактор приватности усиливался, личные границы крепли. Но как быть со спальнями в одноэтажном доме или городской квартире? Здесь превалировали два решения. В первом случае несколько спален размещались блоком с объединяющим их коридором. Второй вариант предполагал, что все спальни выходят в одно общее пространство. В небольших домах в одной спальне располагались родители, в другой – дети. Слуги спали на кухне, которая часто находилась на цокольном этаже.

Нескончаемый поток книг с практическими советами разъяснял молодой викторианской домохозяйке, как ей обходиться с ее спальнями. В 1888 году авторитарная и уверенная Джейн Эллен Пантон, дочь известного художника, призывала домохозяек избегать «традиционных спален» их общей юности, которая пришлась на 1850–1860-е годы. Эти спальни она описывала так: «Страшные обои, сплошь в синих розах и желтых лилиях, или, что еще хуже, унылые серые и оранжевые, или зеленые с зелеными завитками и листьями»{161}. Викторианская мебель в спальнях часто была потрепанной, так как попадала туда после использования в гостиных. А когда какая-нибудь вещь изнашивалась еще сильнее, она снова переезжала – на этот раз в детскую или в помещения для прислуги.

Особенно это касалось ковров, которые перекладывали из комнаты в комнату по мере нарастания изношенности. В спальню ковры попадали, как правило, после долгой и верной службы в гостиной. Когда от ковров уже почти ничего не оставалось, они заканчивали свой век в качестве «дорожек» в комнате прислуги. Никто не предполагал, что посетители будут осматривать хозяйскую спальню, поэтому не имело значения, как она выглядит. «Боюсь, я не совсем традиционная хозяйка», – заявляла Пантон и советовала героине своей книги, воображаемой домохозяйке, недавно вышедшей замуж Анджелине, приобретать «цвета, которые доставят ей удовольствие». На людей влияет их окружение, рассуждала она, человек может порой буквально делаться больным от вида собственной спальни. Поэтому цвет дверей и каминной полки должен сочетаться с цветом стен{162}.

В большинстве домов была отдельная спальня для мужа и жены, дети спали в своей комнате. Состоятельные пары уже и не думали о том, чтобы делить одну постель, и имели каждый собственную спальню. В моду вошли плотные оконные шторы и жалюзи. Они были необходимы в то время, поскольку в спальнях все еще выполнялось многое из того, что мы сегодня делаем в ванной. В спальне непременно стояли умывальник и зеркало, а желательно еще и кушетка или кресло. Рядом с умывальником размещалась вешалка для полотенец, кафельная плитка защищала стену от брызг, неизбежных, когда обитатель спальни моется над тазом, который заботливо наполнен для него горничной или лакеем. Слуги старательно таскали горячую воду из кухни в латунных или медных туалетных кувшинах, чтобы перелить ее в умывальный таз или в небольшую переносную ванну, в которой вода доходила до бедер, так что принимать ее можно было только сидя. Обычно в центре комнаты стоял письменный стол, имелся столик для туалетных принадлежностей, несколько стульев, а также небольшой книжный шкаф. Ночные горшки были привычными атрибутами спальни, пока не получил широкого распространения унитаз со сливным механизмом. До появления в 1900-х годах домашних туалетов ночные горшки обычно скрывались в специальных комодиках, стульях или ящиках. Пантон рекомендовала по возможности обзавестись платяным шкафом и «удлиненным стулом» – подобием шезлонга, дивана или кресла, куда можно было прилечь, когда жизнь становилась особенно невыносимой. Ширмы считались незаменимыми как для того, чтобы скрыть кровать, так и для борьбы со сквозняками.

Освещение также всегда было проблемой. Многие предостерегали от использования газовых ламп в спальнях, поскольку они поглощали кислород в помещении. Настоятельно рекомендовалось, удаляясь в спальню перед отходом ко сну, приносить с собой лишь одну горящую свечу. В богатых семьях на каминной полке стоял двойной подсвечник, а на туалетном столике – шандал для еще одной свечи. Коробка безопасных спичек всегда лежала в доступном месте, так как отыскать ее в темноте было нелегко. Как всегда, у миссис Пантон было решение: прибить коробку над кроватью, раскрасить ее и повесить сверху картину.

Хранение одежды еще одна проблема. Начнем с того, что привычные нам вешалки для одежды практически не использовались до XX века, когда они наконец стали известны под названием «плечики». Люди просто вешали свою одежду на крючки в шкафах или использовали сундуки или коробки. Почти вся мебель в спальне была снабжена пространством для хранения одежды. Громоздкие платья, которые носили викторианские женщины, представляли собой отдельную серьезную проблему. «Для платьев бальных… и повседневных» Пантон советовала использовать сундуки-оттоманки, обитые красивыми тканями, а также многочисленные маленькие шкафы, которые можно было разместить где угодно и хранить в них ботинки и туфли, чтобы они не валялись на полу{163}.

Находилась уйма доброхотов, готовых объяснить, что именно делает спальню спальней и какой она должна быть. Так или иначе, все знают, где и как надо спать, но множество советчиков с некоторых пор начали подчеркивать