– Вы подготовили ваши предложения?

– Да, товарищ Сталин! – и я передал ему листок, набранный мной на потрясающе паршивом «Ундервуде». На компе я набираю текст быстро, а у машинки ужасно длинный ход клавиш, и требуется навык, а адъютанту такой текст не поручить. Пункт № 1 вызвал сразу кучу споров и разночтений: ни мало, ни много я предлагал изменить боевой устав ВВС, создав при отделе тактики НИИ ВВС соответствующую группу специалистов, которая проанализирует боевые действия во Второй Мировой войне, исходя из практики Германии объявлять войну и ультиматумы непосредственно перед началом боевых действий, когда у противной стороны просто не остается времени на проведение мобилизационных мероприятий.

– Вы понимаете, что скрытая мобилизация – это реальный повод к войне?

– И я надеюсь, что вы понимаете, что Германия уже отмобилизовала свою армию и часть промышленности. Она готова к войне с нами, но пока ее части только начали перемещаться в нашем направлении. И она увеличила закупку у нас газовых углей.

– Аткуда ви… Для чего? Для чего она это делает?

– Создает стратегический запас бензина для танков и автобронетанковой техники, а имеющуюся у нее нефть, в том числе и из Румынии, направляет на создание авиабензина.

– Бензин и уголь? Какая в этом связь?

– Они используют перегонку угля в жидкое топливо, получая ароматические бензины. У них один недостаток: легко замерзают при отрицательной температуре, и немцы пока не придают значение этому. Опомнятся только зимой сорок первого. Потом найдут присадки, исключающие этот недостаток.

– Так, хорошо. Допустим! У нас Рычагов постоянно жалуется на нехватку топлива в частях. Что вы можете предложить для коренного исправления ситуации.

– Срочно осуществить перевод имеющихся нефтеперерабатывающих заводов с термического крекинга на каталитический. Природный катализатор: цеолит, у нас имеется в Бурятской АССР. В сорока пяти километрах от станции Могзон, это недалеко от Читы. В районе Холинского перевала. На самом перевале и чуть южнее. Есть такой ученый у нас: профессор Зелинский. Ему можно поручить этот вопрос и вопрос получения тетраэтилсвинца, самого простого средства для повышения октанового числа у топлива.

– Что реально даст этот каталитический метод? И как это применяется?

– Цеолит – это губчатый минерал, что-то вроде пемзы, бывает натриевым и кальциевым. Вулканическая порода. Этими кристаллами снаряжают погружную матрицу, которая предохраняет катализатор от разрушения и отводит тепло. Благодаря наличию катализатора разделение на фракции идет очень быстро и легких фракций выделяется существенно больше. Термический и прямой крекинг в наше время не применяется. Цеолиты можно получать и искусственно. В промышленности синтез цеолитов проводят нагреванием до 200 °C гелей, образующихся при смешении растворов NaAlO2 и жидкого стекла (или золя H4SiO4), либо смесей растворов NaOH с прокаленным каолином. Полученные кристаллы (размер несколько микрометров) гранулируют. Затем катализатор извлекают и прокаливают, чтобы восстановить его свойства. Этот метод предложил использовать и запатентовал американец русского происхождения генерал-лейтенант царской армии Ипатьев. У нас в академии Ворошилова служит его сослуживец генерал-майор Игнатьев, бывший военный атташе в Париже. Целесообразно было бы направить его на переговоры с Ипатьевым, потому как Ипатьев это не только ректификационные колонны, но и новые материалы из пластических масс. Нужно попытаться склонить великого русского ученого к сотрудничеству со страной.

Сталин отрицательно покачал головой.

– Ну, как знаете, товарищ Сталин! Хотя хотелось бы напомнить слова Ленина о союзниках и попутчиках социалистической революции. Ипатьев и ему подобные сами учудили хаос февральской революции. И привела их к этому война с Германией. Вполне возможно, что он ненавидит вас, как узурпаторов той власти, которую он пытался создать в России, но немцев, которые разрушили его уютный мирок, он должен ненавидеть больше. Почему бы не попытаться? Белое движение в результате побед Красной Армии раскололось и лишь немногие из них примкнули к Гитлеру, как Краснов или Шкуро. Не все, кто помогает стране, обязательно должны быть коммунистами. – и я рукой показал на самого себя.

– Ви, таварищ Никифоров, нэ путайтэ себя с бэлым отребьем! Вы – советский человек! И мы, даже, пошли на рыск и изъяли 4 километра бесшовных труб из стратэгичиского запаса, опираясь только на ваши воспоминания.

– Нефти-то много получили?

– Пока фонтан до небес, пятый день никак заглушку поставить не могут. Много нефти.

– Ну все, пора указ издавать.

– Какой?

– О присвоении английскому шпиону Никифорову эС-эС почетного звания «заслуженный шпион Британской ССР». А то я как-то забываю, кто я есть на самом деле.

Сталин прикрыл рот рукой и почти беззвучно рассмеялся.

– За словом в карман вы не лезете, товарищ Никифоров. Хорошо, попробуем направить господина Ипатьева на путь истинный. С Маннергеймом, правда, у товарища Игнатьева не получилось…

– А он в своих воспоминаниях писал иное, что письмо и личная встреча двух бывших кавалергардов оказали влияние на принятие решения о признании СССР за доброго соседа. Несмотря на три войны.

– Две!

– Три. Финны выступят на стороне Гитлера, перекроют Беломорканал и возьмут Петрозаводск. Их войска будут блокировать Ленинград с севера. «Война-продолжение».

– Вот сволочь! А на переговорах утверждал, что пограничный инцидент исчерпан! – Сталин неожиданно снял трубку и позвонил куда-то, но, оказалось просто связался с Поскребышевым.

– Свяжитесь с Комаровым, пусть обеспечит мою встречу с товарищем Зелинским. Найдите генерала Игнатьева, назначьте ему встречу завтра на 15.00. Нет, не его. Алексея Алексеевича, бывшего торгпреда во Франции… Сидят? Пусть сидят.

Он положил трубку и вернулся к списку работ. Там оставалось 15 пунктов, которые мы еще и не приступали обсуждать.

– Пометьте у себя пункты «10» и «14», товарищ Никифоров. По ним дать развернутое обоснование. По остальным пунктам будем готовить постановления ГКО. Что касается тактики и боевого устава ВВС… Вы, конечно, не специалист в этих вопросах, но, несомненно, и интересовались ими, и напрямую были связаны с ними, так как технически обеспечивали исполнение этих приемов. Товарищ Филин, даю разрешение на создание такой группы и начало ее работы. Людей у вас достаточно. Времени нет, к сожалению, несколько затянули мы обсуждение первого пункта. Мы передали распоряжение в НКАП безусловно согласовывать с НИИ ВВС программу и план выпуска новых самолетов для ВВС. Мне доложили, что они уже связались с вами, товарищ Никифоров. Хочу напомнить вам о необходимости учитывать состояние нашей авиационной промышленности, принимать взвешенные и хорошо продуманные решения. Нами рассмотрен вопрос о переносе акцентов на скорейшее внедрение новейших средств обнаружения и наведения в практику действий нашей армейской авиации. Поэтому сейчас перейдем к этому вопросу, для чего я пригласил товарищей Смушкевича и Рычагова. А после этого мы продолжим с вами обсуждение еще одного вопроса, который у меня имеется к вам. – уже не спрашивая нашего согласия, он нажал на кнопку под столом, и в дверях появились два генерал-лейтенанта авиации. Действовал Сталин методом накачки, как лазер! Усадив обоих за стол, он поинтересовался организацией обнаружения воздушных целей в настоящий момент времени. Было видно, что этот вопрос у обоих генералов не был подготовлен. Никто не доводил до них тему предстоящего разговора. И выглядели оба руководителя ВВС несколько растерянными. В тот момент охраной воздушных границ СССР занималось другое ведомство. В прямые обязанности этих людей это не входило. Перехватами они занимались, но, от случая к случаю. Максимальное внимание «большого начальства» было направлено на скорейший ввод летного состава, который в массовом количестве поступал из большого числа военных училищ. Так же массово шли новые «старые» самолеты. Численный рост авиационных частей был огромным, и командующий, и генерал-инспектор, в основном занимались этими вопросами. Тем более, что и дров ломали молодые летчики немало. Поэтому Рычагов сходу попытался перевести разговор на то, что на эти вопросы должен отвечать не он, а командующий ПВО генерал Штерн, который в кабинете отсутствовал.