пока ей не пришлось идти на встречу с Броуди, а мне — принимать душ перед походом в магазин.

Я поехала на «Кадиллаке» в город, еще не готовая признать, что «БМВ», купленный Броуди, был действительно хорошей машиной. После веселого дня, проведенного с Марти, когда я впитывала его мудрость и делилась кое-чем из своей собственной, я вернулась домой.

Было нелегко не думать о Броуди на работе, но я старалась. Когда я вошла в дом и в нос мне ударил его запах, я сразу поняла, что у меня неприятности.

Так что вместо того, чтобы встретиться с ним за ужином, как он ожидал, я осталась в своей спальне, наблюдая, как тикают часы до самого ужина. В животе у меня заурчало, но я не двинулась с места. Трусость не была для меня свойственна, и я подозревала, что она мне не очень идет.

Что мне говорить? Хотела ли я отношений? Хватит ли у меня сил быть с ребенком и уделять внимание кому-то еще? Что, если Броуди решит, что нам лучше вернуться к платоническому сожительству?

Последний вопрос напугал меня больше всего.

Потому что это причинило бы боль. Больше, чем я хотела признать. Если бы Броуди отверг меня, это было бы чертовски больно.

Прошел час, пока я лежала на кровати, уставившись в потолок, и мои тревоги расцветали, как только что политый тюльпан. Солнце садилось за окном, заливая бассейн своим сиянием.

Уткнувшись ухом в подушку, я изучала блекнущие краски. От голубого к желтому. От желтого к оранжевому. От розового к красному. Я обожала закаты в пустыне. Яркие и красивые, я часто оказывалась на заднем дворике, наблюдая, как меняются цвета на пыльном горизонте.

По утрам я выходила на улицу, чтобы понаблюдать за цветением пустыни. За годы, проведенные в гостях у Клары, я ни разу не приезжала ранней весной, вероятно, потому что в марте в «Галлауэе» всегда было неспокойно из-за подготовки к сезону посадки. Боже, я так много упустила.

Это было только начало, но скоро буйное цветение полевых цветов покроет суровые пейзажи розовыми, желтыми и пурпурными красками. Клара говорила мне, что это было прекрасно, но даже сейчас, в самом начале, словами было не передать этого зрелища.

Весенняя пустыня была поистине захватывающей, и это было только начало.

Когда я перестала ненавидеть это место, я влюбилась.

— Ты пропустила ужин.

Я вздрогнула и резко села.

Броуди стоял в дверях. Он был босой, без пиджака и галстука. Рукава его рубашки были закатаны, а пуговицы у горла расстегнуты. Как и прошлым вечером. И, как и прошлым вечером, я не могла отвести от него глаз.

— Я не была уверена, что ужин — это хорошая идея, — призналась я. — Я не знаю, что сказать.

Он толкнул дверь и вошел в комнату. Затем забрался на кровать и лег рядом со мной.

— Я тоже не знаю, что сказать.

— Правда? — Я приподнялась на локте. — Ты всегда выглядишь уверенным.

— Не всегда. Нам обязательно решать сейчас?

Клара посоветовала дать ему время. И вот он здесь, тоже просит об этом.

Поэтому, вместо того чтобы волноваться, я наклонилась ближе и коснулась его губ своими.

— Нет. Думаю, что необязательно.

Глава 13

Броуди

— Мне нужно идти. — Я поцеловал обнаженное плечо Арии, пока она расчесывала свои мокрые волосы. На ней было полотенце, в которое она завернулась после душа. Душ, который я пропустил, потому что был в своей ванной, готовясь к тому, что, вероятно, будет утомительным днем.

— Счастливого пути.

— Так и будет. — Я снова поцеловал ее в плечо, затем пристально посмотрел на нее в зеркало.

Боже мой, она была великолепна. Если у нас будет девочка, я надеялся, что она будет выглядеть точно так же, как Ария. Если у нас будет мальчик, я бы хотел, чтобы у него были такие же чарующие глаза, как у Арии.

— Я думаю, я скажу ей.

Расческа в руке Арии замерла.

— Ты уверен?

— Ты не будешь возражать?

Она покачала головой.

— Мы не можем вечно держать это в секрете.

— Хорошо. Тогда я сделаю это сегодня. — Было бы лучше рассказать бабушке о ребенке лично.

Сегодня я летел в Вегас на ряд встреч, но у меня был свободный час после обеда, чтобы встретиться с бабушкой. Ей это не понравится — ни ребенок, ни Ария, — но мне было абсолютно наплевать.

Это был мой ребенок, и я был взволнован. Страх перед отцовством никуда не делся, постоянное беспокойство на задворках моего сознания, и я подозревал, что он останется со мной на всю оставшуюся жизнь. Но волнение вышло на первый план, особенно теперь, когда мы с Арией…

Спим вместе? Встречаемся? Я ни с кем не встречался со времен колледжа. Поскольку мы с Арией редко выходили куда-либо за пределы дома, я сомневался, что это подойдет.

Может, мне стоит это изменить.

— Завтра вечером я хотел бы пригласить тебя на ужин.

Ария вернулась к расчесыванию.

— Хорошо. Я мечтала о бургере в закусочной с тех пор, как мы с Марти заказали там ланч на прошлой неделе.

— Значит закусочная. — Я нарисовал пальцем круг на ее плече, затем неохотно отошел. Было почти невозможно держать руки при себе, когда она была в пределах досягаемости. И если я продолжу прикасаться к ней, полотенце упадет на пол, и я опоздаю на свой рейс.

— Не работай слишком усердно. Не поднимай тяжести.

— Да, сэр. — На ее губах заиграла улыбка.

В последнее время она начала дразнить меня, называя «сэр». Это слово из трех букв вызвало у меня жар в паху.

— Ты злая. — Я не скрывал, что поправил свой твердеющий член.

Ее улыбка стала шире.

— Знаю.

Я усмехнулся и вышел из ванной, пока еще мог, затем направился в гараж. Я выехал с участка на шоссе. Через милю я почувствовал, что скучаю по дому. Скучаю по ней.

Я не был домоседом. Клара называла меня интровертом, но, по большому счету, мне просто не нравились многие люди. И многим не нравился я. Когда столько работы, зачем заводить друзей, если у меня нет на это времени? Зачем встречаться с женщиной, которая требует внимания, которого у меня нет?

Ария была исключением.

Когда дело касалось ее, ни одно из моих правил не действовало. Я был сосредоточен на ней. У нее были все мои свободные минуты. У нее были все мои ночи.

Прошло две недели с той ночи, когда Ария попросила меня поцеловать ее на кухне. Две