сдавило. Каждый удар сердца чувствовался горлом. Уши гвардейца уловили гром. Надвигается ливень.

Когда адреналин начал сходить на нет, наружу стали вылезать все травмы, которые были не заметны ранее. Острая боль исходила от колена, а на носу чувствовалась тёплая жидкость. Множество мелких ушибов и изодранной кожи дополняли болезненную картину ещё с момента падения возле водопада. Издав стон, Зак попытался подняться. Попытка тут же оказалась сведена на нет скользкой грязью.

Минута скользких "танцев" ушла на то, чтобы сесть на пятую точку. Где-то недалеко слышался ручей. Возможно это грязевое русло было небольшим его сопряжением. Тяжело дыша, Зак взглянул наверх. Ночного света вполне хватало, чтобы увидеть горящий остов корабля и спуск, оказавшимся совсем небольшим, но весьма отвесным. Гром прогремел ещё раз. Светлая часть неба довольно быстро уступала тьме.

Хватаясь за коряги, прихрамывая и иногда держась за живот, Зак медленными шагами продвигался к твердой земле. Он был покрыт склизкой грязью с ног до головы. Достаточно удалившись от русла, гвардеец свалился на колени передохнуть.

Лес разразили знакомые звуки темнокожих чудовищ.

— Нет, только не вы… — прошептал Зак.

— Лучше бы они.

Зак вскрикнул и развернулся назад. Псайкер стоял среди деревьев.

— Как?! — провопил гвардеец.

— Колдовство… так, ты, вроде, сказал, — развёл руками одетый в мантию.

— Что тебе нужно, ублюдок, хочешь убить, тогда почему просто не сделаешь это?!

— Нет, пока не хочу, я бы хотел узнать куда отправились твои друзья. Может ты знаешь, а может и не знаешь, но я обязан попробовать, — ухмыльнулся он. Сверкнула молния, осветившая удивление на лице Зака.

— О чём ты? Они живы?

— Ещё как, даже сумели сбежать.

Зак тут же вспомнил летящие корабли, когда они шли по лесу.

— Неужели…

— И понимаешь, мне очень не понравилось, что я их поймал, а они творят такое, убивают, портят технику, непорядок, — продолжил псайкер и начал подходить ближе. Он зажег огонь на своём пальце и перекинул его на ближайшую ветку. Стало светлее.

Зак с усилием поднялся, опираясь на дерево. Шансы спастись у него были минимальные. Мозг отчаянно пытался найти малейшие пути, но эмоциональное состояние сейчас рулило ситуацией гораздо больше.

— Я… — псайкер не закончил.

Камень поднятый с земли, прилетел ему прямо в лицо, оставив кровавую отметину. Затем в торс псайкера влетел сам Зак, еле ковыляя на такой небольшой скорости.

— Вот подонок! — заорал загорелый, — ещё дёргаешься!

Взрезав коленом по животу, псайкер развернул гвардейца и приставил ладонь к спине. Неистовый жар обдал её. Сквозь крик Зака и раскаты грома, противник прокричал:

— Тебе не победить, не убежать, смирись, что я узнаю всё, что мне нужно, а потом ты сдохнешь!

Он ослабил хватку и Зак повалился на землю. Из глаз выступили слёзы.

Сбоку в высокое дерево ударила молния. Поднялся сильный ветер.

— Да уж, погода ухудшается, пора заканчивать. Господин Драак научил меня кое-чему, — псайкер присел рядом с Заком, — самое время это испробовать! Сейчас я точно узнаю всё, что мне нужно и даже больше!

Ладонь опустилась на голову Зака.

* * *

Зак сидел на корпусе огромного комбайна, согнув ноги и глядя на последнюю из двух заходящих звёзд. Небольшой ветер слегка трепал его волосы и широкую рабочую рубашку.

— Хех, так и думал, что ты здесь.

Сзади послышалась поступь тяжёлой обуви, на которую корпус реагировал лёгким гулом.

Зак слегка повернул взгляд:

— Я думал ты уже давно забыл это место.

— Сам в шоке — потянувшись, Бёрк сел рядом, свесив ноги.

— Мда, романтично, ничего не могу сказать — продолжил он, после секундного молчания — но ты мог просто приехать на остров и сказать что не будешь проходить экзамен, а не устраивать свидание на закате, сидя с задумчивым лицом.

Зак ухмыльнулся:

— Прости.

— И что? Это всё? Прости? — удивлённо спросил Бёрк, поднимая с пола какой-то камень и кидая его насколько мог далеко, — я бы предпочёл услышать нормальное объяснение.

Собеседник помедлил.

— Как прошёл экзамен?

— Вот пришёл бы и посмотрел, а так какая разница? — посмотрел Бёрк на собеседника, — глядишь и сам бы сейчас валялся радостный дома. А может и напился бы в хламину как некоторые.

Зак задумчиво сложил руки:

— Знаешь, до моего объяснения даже догадаться не сложно… и слышать толком не надо. Меня интересует твоя цель. Всегда интересовала.

Бёрк состроил непонимающую гримасу.

— Я долго пытался сделать из себя того… кем я хочу быть на самом деле, кем меня хотят видеть другие, но… мыслить и делать совершенно разные вещи. Похоже от своего естества не убежать. Таких ситуаций было слишком много, проверить себя на прочность я мог не раз. Но в самый важный момент… у меня не получается сопротивляться некому инстинкту, который ведёт меня назад. Ну а ты…

Зак посмотрел на Бёрка:

— …вокруг тебя полно подходящих кандидатов, гораздо лучше меня, но ты упорно пытаешься сделать из меня того, кем я не являюсь.

— И кем же ты являешься? — спросил Бёрк.

Зак пожал плечами:

— Уж точно я никогда не являлся победителем, ведущим… только ведомым и проигравшим. Но ты, тот кто может назвать себя именно таким, пытается слепить из меня своё подобие. Зачем? Будь мы стаей обезьян, стал бы вожак помогать своему больному соплеменнику встать на ноги, когда вокруг и так полно достойных конкурентов? Конечно же нет. И я… я постоянно видел это поведение от окружающих… кроме тебя. Зачем ты упорно следуешь этой цели? Пытаешься дать мне то, чего у меня нет по праву рождения.

Бёрк резко вскочил и поднял Зака за грудки:

— А знаешь, что у меня было по праву рождения, обязана ты больная? — , зло произнёс он, — у меня было всё. Всё о чём только можешь мечтать. Огромный купеческий флот в наследство, пиры в высших слоях общества города-улья, пока остальные подыхают внизу от голода и антисанитарии… у меня было всё. Мне не нужно было никому ничего доказывать. Я был идеальным.

Бёрк сделал паузу.

— …но я тоже хотел измениться. Я отрёкся от родительского дара, стал бунтарём, — забивщик эмоционально помотал головой, — мне было противно это высшее общество, я ушёл в жёсткий криминал, думал, что борюсь за простых людей, но на самом деле просто любил совершать зверства, прикрываясь благими целями, только и всего. И все стали меня ненавидеть.

Зак застыл, удивлённо вслушиваясь в невиданные подробности.

— …все думали, что меня уже не поменять. Но был только один человек, который верил, что всё может вернуться на круги своя. Наш… мой воспитатель, который подарил мне многие знания, и стал настоящим старым другом. Не знаю почему, —