С утра Рита первым делом позвонила Гале. Девушка выразила озабоченность по поводу того, что со вчерашнего дня от Игоря нет известий. Ребята из труппы обрывают телефон в надежде хоть что-нибудь выяснить, но тщетно: Байрамов как в воду канул. Повесив трубку, Рита почувствовала, как в желудке образовалась болезненная пустота. Ну что могло с ним случиться? А если убийца решил продолжить охоту, и на этот раз его жертвой стал Игорь?

Набрав номер Женьки, она рассказала ему о своих опасениях. Тот посоветовал не дергаться и пообещал что-нибудь выяснить. Премьера неотвратимо надвигается, а один из ведущих танцовщиков убит, его дублер не готов, а Байрамов растворился в воздухе, никого не предупредив! Не в силах сидеть в четырех стенах и в то же время не имея возможности ничего предпринять, Рита решила проветриться, а заодно отвезти маме кота. В машине «мурзик» чувствовал себя уверенно. Развалившись на переднем сиденье, кот буравил Риту взглядом огромных голубых глазищ, и ей даже показалось, что в них читается упрек: что, не ко двору пришелся? И чем же это я вам не угодил? Хожу на унитаз, ем аккуратно, моюсь регулярно – в чем, собственно, проблема?

Рите страшно не хотелось его отдавать. Она успела привязаться к этому существу. Ночью она проснулась от странного звука над ухом и не сразу сообразила, что кот лежит на подушке и урчит, блаженно вытянув лапы и прищурив один монгольский глаз. Утром Митя пришел в негодование по поводу обнаружения интервента в их постели, но Рите было так уютно, когда урчащий комок шерсти находился рядом!

Оказавшись в подъезде своего дома, она почувствовала почти невыносимую ностальгию. Митина квартира не стала для нее своей, она по-прежнему чувствовала себя там гостьей, а тут все родное, даже ступеньки крыльца, деревянные двери, почтовые ящики и лифты – маленький пассажирский и грузовой! У Риты имелись ключи от квартиры, но она позвонила в звонок. Ей захотелось, чтобы мама сама открыла дверь, как раньше. Наталья Ильинична вышла на порог в сером домашнем платье, которое выгодно подчеркивало прекрасно сохранившуюся фигуру. Волосы ее, несмотря на ранний час, были аккуратно уложены в пучок, а на лице матери Рита заметила легкий макияж.

– Ты куда-то уходишь, мамуля? – спросила она, закрывая за собой дверь.

– Нет, – ответила мать, но в ее голосе Рите послышалась нерешительность. – Рада тебя видеть!

Они обнялись.

– А вот и новый жилец, – сказала девушка, протягивая Наталье Ильиничне кота на вытянутых руках. – Придумай ему имя, потому что я не знаю, как звал его Ромка, а сама ни до чего путного не додумалась. Да, я привезла его еду, сейчас отнесу в холодильник.

Она скинула шубу, влезла в свои старые тапочки, которые так и стояли у вешалки, словно она никуда не переезжала, прошла на кухню и замерла в дверях: за столом сидел Байрамов. Вся кухня была наполнена дымом – от сигары, которую он курил, и от маминой сигареты, лежавшей в пепельнице. На Игоре был домашний костюм отца. Рита почувствовала невероятное облегчение.

– Привет, – произнесла она, стараясь придать голосу безразличие. – А тебя все ищут.

– Привет, – ответил Игорь, никак не отреагировав на ее замечание.

Вошла Наталья Ильинична, за ней на кухню прошествовал кот. Он только что обследовал квартиру и, видимо, решил посетить место наибольшего скопления потенциальных хозяев. Недолго думая, он поднял голову и, примерившись, вспрыгнул к Байрамову на колени. Тот вздрогнул от неожиданности, но тут же запустил длинные пальцы в пушистую шерсть животного.

– Ну надо же, какой абрек, – мягко сказал он. – Синеглазый, – добавил он, рассмотрев морду кота повнимательней.

Рита жадно разглядывала его, подметив темные круги под глазами и складки, залегшие в уголках рта и на лбу. Сейчас Байрамов выглядел гораздо старше своих двадцати восьми лет.

– Кто будет кофе? – спросила Наталья Ильинична. Рита заметила, что всякий раз, когда мать попадала в неловкую ситуацию и не знала, как из нее выкрутиться, она тут же принималась варить кофе. Машина недовольно затарахтела, и запах дыма постепенно смешался с ароматом молотых зерен. Наталья Ильинична беспомощно огляделась, словно ища, чем бы еще себя занять, подошла к холодильнику, открыла его и воскликнула:

– Ну, ничегошеньки не осталось! Раз уж нас теперь четверо, вместе с Абреком (видимо, мать восприняла невольно вырвавшееся у Игоря слово как новое имя для животного), надо сбегать в магазин, а то нечего будет есть на обед и на ужин.

Она схватила авоську, висевшую на ручке кухонной двери, и выскочила в коридор.

Рита открыла дверцу холодильника, чтобы положить туда кошачью еду. Полки оказались до отказа забиты продуктами! Она распихала консервы, как смогла, и села напротив Байрамова, подперев рукой щеку. Кот по-прежнему сидел у него на коленях, лениво щуря глазищи.

– Как ты здесь оказался? – осведомилась Рита. – Мы тебя обыскались, я даже позвонила Женьке Фисуненко, заявила о твоей пропаже… Кстати, надо дать отбой! – спохватилась она и кинулась в коридор к телефону. Разговор с Женей занял ровно полминуты, и она вернулась на кухню. Рита прекрасно понимала, что мать убежала для того, чтобы они с Байрамовым могли поговорить без свидетелей, но он решительно не был расположен к беседе. Его пальцы машинально поглаживали кошачью шерсть, а взгляд казался пустым и отстраненным.

– Прекрати ощипывать животное, Байрамов! – рявкнула она. – Посмотри на меня! Это – последнее место, где я догадалась бы тебя разыскивать, и я хочу знать, что ты здесь делаешь!

Он глядел на нее с удивлением: Рита редко повышала голос, а уж так откровенно орущей он ее, пожалуй, не видел никогда.

– Могу уйти, если это тебя раздражает, – ответил он.

– Не пори чушь! Ты хоть понимаешь, как напугал нас? После убийства Ромки все и так на нервах, премьера на днях, а ты пропал!

– Я… не мог оставаться один, – тихо произнес Игорь, не глядя на нее. – Прослонялся по городу до ночи. Потом подумал, что есть человек, который всегда мне рад. И пришел к твоей матери.

– Мог бы и мне позвонить, – обиженно заметила Рита.

– Для чего? – удивился он. – У вас с Митькой свои дела, зачем мне лезть в вашу семейную жизнь?

– Дурак ты, Байрамов, – вздохнула она. – Нет никакой семейной жизни.

Он впервые посмотрел ей в глаза.

– Уходи от него, – глухо сказал он.

– Хорошо, – тут же ответила Рита и поразилась, как легко и просто с ее губ слетело это слово. Она не почувствовала при этом никакого раскаяния, ни малейших угрызений совести в отношении Мити. Возможно, они придут потом? Игорь, не отводя от нее взгляда, осторожно спустил кота на пол и поднялся. Рита как загипнотизированная сделала то же самое. Как же давно она не чувствовала его рук на своем теле! Она и не заметила, как они оказались в постели.

В себя Рита пришла лишь через час. То, что произошло, объяснить было невозможно, но она чувствовала, что наконец вернулась домой. Лежа на боку, она смотрела на спящего Игоря. Она могла бы лежать так до скончания века и даже не пошевелиться, чтобы не потревожить его. Все, что было с Митей, казалось далеким и нереальным. Единственное, что сейчас беспокоило Риту, это момент выяснения отношений. Конечно, можно ограничиться трусливым телефонным звонком, когда нет необходимости смотреть в глаза и говорить, что она совершила ошибку, что она его не любит и никогда не любила. Но нельзя так поступать с Митей! Хоть и тяжело, а побеседовать придется.