– Ну, давай попробуем.

– Давай, только ты мне главное в трусы лед не кидай, иначе там все скукожится, и я буду чувствовать себя неполноценным.

– Не буду кидать.

Дурость своей затеи Лена осознала примерно через минуту. И вовсе не тогда, когда начала водить льдом по моей груди, а тогда, когда не дождалась от меня нужной реакции и опустила лед себе под сорочку.

– Вынуждена признать, что это не эротично, а холодно. Лжецы.

– Не расстраивайся, – усмехаюсь я. – Завтра достанем мед или варенье, можешь меня им обмазать, а потом облизать. Это же эротично? Или нет?

– Не знаю, – улыбнувшись, произнесла Лена. – Забудь об этом. Я ступила.

– Расслабься. Ты же хотела меня трогать? Или уже перехотела? – пожалуйста, ну не говори, что перехотела. Не говори!

Кажется, кто-то там услышал мои молитвы и Лена замотала головой, при этом по-прежнему улыбаясь.

– Не перехотела.

– Ну тогда трогай. Я не буду тебя смущать. И вообще я закрою глаза, – быстро смыкаю веки, хотя мне этого совсем не хочется.

Однако спустя несколько секунд, когда я четко почувствовал едва уловимый запах Лениных духов или какой-то другой парфюмерной хрени, и почти невесомые движения пальцев на своей щеке, я забыл о том, что ничего не вижу. Воображение само дорисовывает действия Лены, ибо все обострено. Если бы еще неделю назад мне сказали, что я буду ждать и тащиться от того, что какая-то там девчонка будет меня поглаживать, я бы однозначно покрутил пальцем у виска. Я вообще не фанат долгих прелюдий. Поэтому сейчас я не понимаю, что творится. Это Лена знакомится с моим телом или в реале меня приручает, а может, и подсаживает на такие ласки?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дальше еще интереснее – ее губы издевательски медленно прикасаются к моим. Как будто гурман пробует какой-то давно желанный деликатес. Если смотреть на это со стороны, наверняка вид как в замедленной съемке, где ведущая актриса проверяет меня на выдержку, когда же я сорвусь, уберу руки из-под головы, в секунду переверну ее на спину и трахну, не взирая на какие-то там обещания. Однако, я выдерживаю эту мини-издевку вполне достойно.

Чувствую, как ее губы перемещаются на шею, а затем ладони ложатся на грудь. Дико хочется открыть глаза, а еще лучше освободить руки и распустить Ленины волосы. Сглатываю, когда ее ладони перемещаются все ниже, при этом она как будто что-то вырисовывает пальцами на моем животе.

А вот когда некогда чопорная зануда стягивает вниз мои боксеры, моя выдержка летит к чертям, и я инстинктивно открываю глаза. Потому что, да, я хочу это видеть. Стараюсь не обращать на себя внимания, а просто тихо подсмотреть как подросток за первой реальной голой женщиной. Однако, тихо вряд ли получится. У Лены самый что ни на есть загруз. На лице не испуг, не брезгливость, не страх, а реальный загруз. Словно решает задачу и никак не может найти ответ.

– У меня ощущение, что ты думаешь, как собрать кубик Рубика.

– Ммм… нет, – задумчиво произносит Лена, при этом не отводит взгляд от моего паха. – Просто… не знаю, как это объяснить.

– Да я примерно понял, что член ты никогда в руках не держала и вблизи не рассматривала. Я тебя сейчас смущаю эти разговорами?

– Пфф… нет. На меня смотрит живой член, какие разговоры меня могут смутить? – наконец поднимает на меня взгляд.

– Ну да, член-то живой, – насмешливо произношу я, мысленно одергивая себя. Не время для шуток.

– Я имела в виду… блин! Какая стыдоба в двадцать девять лет, – прикладывает руки к щекам. – Не люблю чего-то не знать. Незнание порождает страх. А страх – неуверенность.

– Лена, – шумно сглатывает. – Ты хотела меня трогать. Ну так выполняй свои «хочу». Мы не на уроках и оценки нам ставить никто не будет.

– Точно, – тихо произносит она. – Здесь без оценок.

Вот умора. Никогда не думал, что такое может меня вставлять. Правда, я быстро забываю об «уморе», когда Лена наконец-то обхватывает член рукой. Мои представления о сексе с ней – были ошибочны. Хлорки и гондон на все тело – не нужны. Запачкаться она не боится. А вот что нужно, так это словесный пинок.

– Леночка, член – не антиквариат. Он не сломается, если ты его обхватишь сильнее.

– И не кусается, – вновь подыгрывает мне Лена, что само по себе удивительно.

– Точно.

Сейчас она совершенно не похожа на себя. Передо мной самая что ни на есть любознательная девчонка. Еще немного и от усердия высунет язычок. Неимоверными усилиями заставляю себя удерживаться на месте, хотя все, о чем я думаю – это то, как поскорее избавить Лену от ненужной сейчас тряпки и примитивно подмять под себя. Терпение, Царев. Терпение. Запрокидываю голову и закрываю глаза в ответ на Ленины быстро совершенствующие движения. Кажется, деточка определенно вошла во вкус. Однако, еще немного и баста. А у меня задача сегодня – иная.

Немного напрягает, что Лена ведет себя как маленькая и словно не понимает, что я сейчас кончу. Хотя, о чем я? Маленькая она и есть, несмотря на возраст. Целки и то, наверное, больше в теме.

– Лен, все, на сегодня хватит. Иначе я сейчас кончу, – накрываю ее руку своей.

– Так кончай, – как ни в чем не бывало произносит она.

– Обязательно. Только позже.

Сам не понял, как в одно мгновение вернул боксеры на место, сел на кровать и, несмотря на каменный стояк, аккуратно потянул Лену на себя, так что она оказалась сверху. Поза у нее, прям то, что нужно – открытая. Судя по всему, Лена не собирается удирать или останавливать меня как в прошлый раз.

Тянусь к ее губам. Сначала медленно по ним прохожусь, затем углубляю поцелуй.

– Ты возбудилась от того, что трогала меня? Ммм? – шепчу ей в губы, опуская лямки сорочки вниз. Медленно тяну шелк вниз, спуская до талии. Я даже забываю о своем вопросе, когда перед глазами предстает прекрасная стоячая грудь с призывно торчащими сосками.

Невероятным усилием заставил себя отвести взгляд от этой прелести и сделать то, что прям просится. Запускаю руку в ее волосы и вынимаю заколку. Вот так – безусловно сексуальнее.

– Есть такое, – так тихо прошептала Лена, что я даже не понял о чем речь. – Природа – нашкодила женщинам, – о чем, мать вашу, она твердит?