— Это не я! Если бы даже я предпочла тебе Птолемея, разве бы стала я рисковать детьми?

— Детьми варвара?

— Ты такой же варвар, как и я. Говорю тебе, Кайан, я невиновна.

— Время покажет, — ответил он.

— Если я предала вас, то зачем тогда сражалась за вас возле библиотеки?

— Чувство вины. А может, ты передумала? Кто знает, что у женщины на уме? — грубо ответил он. — Женщины и змеи прекрасно умеют вводить в заблуждение.

— Я не предавала вас, — оправдывалась она. — За мной никто не шел.

— Время покажет.

За два часа до рассвета, когда беглецы проехали через поле, на них внезапно напала группа египтян, выскочивших из темноты, Кайан и Тиз обнажили мечи и приготовились к смертельной схватке, но один из нападавших схватил Юрия и приставил к его горлу нож…

— Бросайте оружие и сойдите с коней. Все встаньте на колени, иначе мальчишка умрет!

— Не тронь его, — обратился к нему Кайан на ломаном египетском языке.

— У нас двое тяжелораненых, — сказала Роксана. — Они привязаны к лошадям и не могут сойти.

Она заметила в лунном свете испуганное лицо Вала, но ни один из мальчиков не издал ни звука.

— Тиз, бросай, — приказал Кайан, и меч бактриица с глухим стуком ударился о землю.

— Я бросаю лук, — сказала Роксана. Она взяла его с собой в надежде по дороге найти стрелы.

Египтяне вышли на лунный свет, их было не больше десяти. Человек, державший нож у горла Юрия, обратился к Роксане:

— Вы госпожа Майет?

— Да, это я, — ответила она. — Но эти люди ни при чем. Они всего лишь…

— Меня зовут Деби, — сказал египтянин. — Вы должны отправиться с нами. Вам не причинят ни малейшего вреда, если вы не будете сопротивляться.

— Не трогайте ребенка, и мы сделаем все, как вы скажете. — Она соскочила с коня, подошла к Юрию и взяла его за руку. Маленькая рука крепко обхватила ее запястье, но мальчик не издал ни звука.

— Куда вы поведете нас? — спросил Кайан.

— Молчать! — приказал Деби. Он связал Кайану, Тизу и Валу руки. — Я не буду связывать вас, госпожа, но не делайте глупостей.

— Обещаю, что не сделаю, — ответила она.

— Помни о данном тобой слове, — предупредил ее Кайан по-фарсийски.

Деби ударил Кайана по плечу.

— Я сказал молчать!

— Пожалуйста, — проговорила Роксана так тихо, что ее голос почти перешел в шепот. — Позвольте мне ухаживать за ранеными. Они потеряли много крови.

— У нас есть врачеватель. Он позаботится о них.

— Благодарю.

Она не была уверена, что Кайан понял, и перевела для него ответ египтянина.

Деби снова повторил свой приказ не разговаривать. Египтяне вели их через поля, потом по тропинке к какому-то строению.

Когда они подошли к широким деревянным воротам, через которые могла проехать четверка лошадей, командующий кого-то окликнул. Двое вооруженных слуг открыли ворота, впустили пленников и солдат, затем снова закрыли ворота на засов. Высокие стены окружали амбары, сараи, помещения для слуг и просторный дом. Зажженные факелы освещали постройки.

Роксана услышала запах домашней птицы и скота.

— Это хозяйство аристократа, — шепнула она Кайану.

Залаяли собаки. Замелькали любопытные лица. Египтяне остановились перед каменным домиком, в котором не было окон. Деби вынул ключ, снял восковую печать и открыл дверь. Человек с факелом высоко поднял его, чтобы осветить помещение, оказавшееся складом для хранения зерна.

— Заходите внутрь, — сказал египтянин Кайану и обратился к Роксане, державшей мальчика за руку: — Мальчика это тоже касается.

— Я останусь с ними, — сказала она, обхватив Юрия руками.

— Нет, — возразил Деби, — мальчики останутся здесь с мужчинами, а вы пойдете со мной.

Двое здоровенных египтян затащили Тиза в дверной проем и толкнули его внутрь. Он прорычал проклятия, пошатнулся, но не упал.

Заглянув, Роксана увидела, что пол и стены сложены из каменных блоков, пригнанных друг к другу так тесно, что в щель не прошло бы даже лезвие ножа. На куче молотого ячменя лежали две кошки. Вдоль стен выстроились высокие закрытые глиняные горшки, такие широкие, что в них вполне мог поместиться взрослый человек.

Большая белая кошка выгнула спину и зашипела на бактрийца. Тиз зашипел в ответ, и кошка выбежала во двор.

Кайан начал вырываться.

— Мы останемся здесь все вместе, — сказал он и бросился к командующему, но двое солдат успели его схватить. Кайан отбросил их в сторону и продолжал наступать.

— Нет, Кайан, не делай этого! — закричала Роксана. С трудом сдерживая слезы, она страдала от каждого удара, как если бы их наносили ей. Кайан не мог победить: руки у него связаны, а соперников много. Что она станет делать, если его убьют? Она никогда не сможет попасть на родину и увидеть сына.

Солдаты накинулись на Кайана. Он застонал и упал на колени. Вал с криками отбивался от державшего его солдата.

Тиз рванулся и боднул головой одного из солдат, атаковавших Кайана. Юрий опустился на пол и пробрался к отцу.

— Не трогайте его, вы, дерьмо бабуинов! — закричал он, встав перед Кайаном со сжатыми кулаками, чтобы защищать его.

— Прекратить! — крикнул Деби. Он знаком отозвал солдат в сторону, схватил Юрия и толкнул его к Роксане.

— Больше не делай так, — предупредила она мальчика. — Ты подвергаешь своего отца еще большей опасности! — Она обняла его и прижала к себе.

Кайан поднял голову, и сердце Роксаны сжалось, когда она увидела у него на виске, на скуле и в уголке рта кровь.

— Госпожа будет в безопасности! — заверил египтянин. — Даю слово.

— Я пойду с ним, — сказала Кайану Роксана. — А ты береги Вала и Юрия.

Когда мужчин заперли в амбаре, египтянин вздохнул с облегчением.

— Не бойтесь, — сказал он Роксане, — моя хозяйка добрая. Я скажу своей жене Шефту, чтобы она позаботилась о вас. Здесь никто не причинит вам вреда.

— Я беспокоюсь о раненых, — ответила Роксана, — они потеряли много крови. Если бы мне позволили ухаживать за ними…

Баман даже не застонал, когда его уносили. Хомиджи был в сознании, но выглядел бледным и изможденным. Если их раны не лечить, оба неминуемо умрут.

— О них позаботятся, — пообещал Деби. — У нас хороший врачеватель. Он служил еще у Александра Македонского. Если этих людей можно спасти, он это сделает.

Он проводил ее к главному дому, где, как и обещал, передал в руки своей жены.