Когда-то, в 1980-х и 1990-х годах, Прелингер собирал коллекцию старых производственных и обучающих фильмов. Они были выброшены или забыты, но он с непоколебимой целеустремленностью отслеживал и покупал их. Со временем он убедил и других людей в ценности его сокровищ, которые в итоге приобрела Библиотека Конгресса США.

«Меня поразило, как много можно узнать о жизни рабочих из фильмов, записанных корпорациями, — написал он в своем манифесте. — Чтобы добыть их, порой приходилось идти на хитрости, но в них была правда, иногда на самом виду». Он привел в пример фильм 1936 года, который прославлял работу конвейера на заводе «Шевроле».

«На самом деле фильм демонстрирует, насколько примитивной, опасной и тупой была эта работа, — рассказал Прелингер. — Это фильм, которого, кажется, не было ни у кого. Теперь он попал в Реестр национального кино. Но когда-то он был хламом: в один морозный день 1983 года я заплатил человеку, чтобы тот его не выбросил».

НАБЛЮДАЙТЕ ЗА ЛУНОЙ

В КНИГЕ Present Shock: When Everything Happens Now («Шок настоящего: когда все происходит прямо сейчас») специалист по технологиям и культуре Дуглас Рашкофф сокрушается о том, как далеки мы от природы, и поощряет читателей быть к ней ближе.

Когда его спросили в интервью, как бороться с «шоком настоящего», он начал с такого совета: «Постарайтесь обращать внимание на то, какое сейчас время суток и какая фаза Луны… старайтесь смотреть на небо каждую ночь».

Я подозреваю, что на протяжении большей части существования человечества люди были прекрасно знакомы с Луной, самым заметным светилом ночного неба и доказательством цикличности времени.

А вы знаете, какая сегодня фаза Луны?

ПОПРОБУЙТЕ СНОВА

ХУДОЖНИК АДАМ ХЕНРИ использует повторы в своих работах, чтобы «установить параметры для сравнения и замедлить зрительские впечатления». Эта практика отражает его собственные привычки потребления культурного продукта. Он рассказал онлайн-изданию Hyperallergic, что перечитывать одну и ту же книгу или снова и снова смотреть один и тот же фильм — для него это способ понять и изучить логику, лежащую в их основе. «Последние три года я читал и перечитывал одну и ту же книгу в каждой поездке. Я думаю, что прочитал ее девять раз. Попытаться действительно хорошо понять эту книгу, заметить, как ее содержание меняется в зависимости от места, где я ее читаю, было в самом деле восхитительным опытом». Эта книга, если вам интересно, — «Изобретение Мореля» аргентинского писателя Адольфо Биой Касареса.

Я подозреваю, что все мы со смешанными чувствами относимся к повторному потреблению. Нам нужно так много узнать, так много сделать, настолько многим насладиться, и речь не только о новинках, но и о классике, на которую нам пока не хватило времени. Попытка вернуться к известному и любимому кажется нам своего рода расточительством.

Сопротивляйтесь этому чувству. Прямо сейчас выберите какой-нибудь культурный продукт, который произвел на вас впечатление, и поставьте себе задачу вернуться к нему.

Возможно, в этот раз он вас разочарует, а может быть, вы получите новые свежие впечатления. Неважно. Будь что будет.

Подумайте о том, в чем изменились вы сами, а в чем нет. Подумайте о том, стоит ли вам вернуться к тому же объекту год спустя.

НАСЛАДИТЕСЬ ЧЕМ-НИБУДЬ УЖАСНЫМ

ТИМОТИ ЛЕВИТ по прозвищу Скорость, с его высоким гнусавым голосом, харизматичным смехом и заразительной любовью к городам во всех их невероятных проявлениях, — это самый запоминающийся экскурсовод из всех, с которыми вы могли бы встретиться. Он работает гидом то бросая это дело, то возвращаясь к нему с начала 1990 года в Сан-Франциско, Канзас-Сити, Нью-Йорке и других местах. Его рассказы о Нью-Йорке для участников официальных автобусных туров — экстатические монологи и удивительные речи во славу терракоты или против постыдной планировки улиц — легли в основу чрезвычайно увлекательного документального фильма 1998 года под названием The Cruise («Круиз»).

Левит рассуждает о курсировании, что можно рассматривать как одну из моделей перемещения в мире. Первую модель, более привычную, он называет сознанием пассажира. «Мы превращаемся в пассажиров, полагаю, в тот момент, когда наше желание добраться до пункта назначения становится живее, чем мы сами, — однажды объяснил он. — Быть пассажиром — значит путешествовать в уверенности, что каждый чертов человек на планете стоит у меня на пути».

Он делает паузу, чтобы отсмеяться, и описывает альтернативный вариант: «Курсировать — значит непосредственно воспринимать красоту окружающего вас мира прямо сейчас, — добавляя: — Это естественный антидепрессант».

Левит предлагает услугу, которую он назвал «экскурсия часа пик». Участники встречаются в пять часов вечера под информационным табло на Центральном вокзале Нью-Йорка, то есть именно тогда, когда абсолютно никто не хочет там находиться. Левит усмехается. «Да… Эта экскурсия посвящена тому, от чего все пытаются сбежать».

Чтобы настроить своих экскурсантов, он рассказывает им, что они будут выступать в роли античного хора, деконструируя действие, разворачивающееся перед ними. Как это бывает в драме, они станут расcуждать о потенциальном значении действий, происходящих на сцене, которой является наш мир. «Вы сторонний греческий хор, — уточняет он. — Наблюдающий, комментирующий, участвующий, но не включающийся в события по-настоящему». На сцене, но в стороне от происходящего. «Постепенно, — говорит он, — вы начнете рассматривать час пик как танец, пародирующий нашу общую взаимосвязанность».

В качестве примера Левит жизнерадостно советует: «Насладитесь этим гудком».

Он использует этот трюк (как он честно как-то мне признался) каждый раз, когда группа выходит с вокзала и попадает на забитые машинами улицы центра, где ревут двигатели и орут клаксоны. «Всякий раз, когда очередной автомобильный сигнал врывается в ваше настоящее, постарайтесь прочувствовать его, посмаковать этот звук, оценить его мощность, интенсивность, контекст и длительность, — объясняет он. — Почувствуйте его на вкус и насладитесь им».