Ученые обнаружили, что люди которые отдавали на благотворительность самый высокий процент их заработка, жили в штатах, голосовавших за Ромни в то время, как люди, которые перечисляли наименьший процент от их заработка, жили в штатах, голосовавших за Обаму. И вообще каждый из этих 16 штатов, отдающих наибольший процент заработка, голосовали за Ромни. Разбивка по городам показала, что либеральные города Сан-Франциско и Бостон были рядом с нижней границей голосовавших за Ромни в то время, как Солт Лейк Сити, Бирмингем, Мемфис, Нэшвилл и Атланта были среди самых передовых. Разница в приверженности тому или иному кандидату не зависела от заработка. Бедные, богатые и люди среднего достатка — консерваторы — все отдавали больше, чем их либеральные оппоненты.

Эти результаты не означают, что консерваторы заботятся о бедных больше, чем либералы. Вполне может оказаться, что, как и Альберту Эйнштейну, либералам более комфортно концентрироваться на человечестве, чем на человеке. Либералы поддерживают законы, которые помогают бедным. В сравнении с благотворительностью, законодательство — это более удобный подход к проблеме бедности. Он отражает нашу замеченную разницу в фокусе: дофаминергические люди более заинтересованы в действии на расстоянии и планировании, в то время как люди с высоким уровнями H&N склонны концентрироваться на вещах которых находятся рядом с ними. В этом случае государство выступает в роли агента либерального сострадания, а также служит буфером между благодетелем и получателем. Источники для бедных предоставляются бюрократией, которая коллективно финансируется миллионами индивидуальных налогоплательщиков.

Что лучше: политика или благотворительность? Это зависит от того, как посмотреть на это. Как можно ожидать, дофаминергический подход к политике, максимизирует ресурсы, которые становятся доступны бедным. Максимизирование ресурсов — это то, что дофамин делает лучше всего. В 2012 году Федеральное, правительство штатов и местное правительство потратило около 1$ триллиона на программы борьбы с бедностью. Это примерно 20,000$ на каждого бедного человека в Америке. Благотворительность, с другой стороны, насчитала всего 360$ миллиардов. Дофаминергический подход обеспечивает почти в три раза больше денег.

С другой стороны, ценность помощи выше долларов и центов. Эмоциональное влияние «здесь-и-сейчас» не персонализированной правительственной помощи отличается от персональной связи с церковью или благотворительностью. Благотворительность более гибка, чем законы, поэтому она лучше фокусируется на конкретных нуждах людей, которым она помогает, в противоположность абстрактно взятой группы людей. Люди, работающие в частных благотворительных организациях, обычно вступают в близкий контакт с людьми, которым они помогают. Эти личные отношения позволяют сделать помощь индивидуальной. В таком случае материальные ресурсы могут быть дополнены эмоциональной поддержкой, такой как помощь трудоспособным в трудоустройстве или, в общем плане, показывая, что другой человек действительно заботится о нем как о человеке. Многие благотворительные организации подчеркивают личную ответственность как наиболее эффективный вид борьбы с бедностью. Этот подход работает не для всех, но некоторым он поможет больше, чем получение пособия от государства.

В этом также есть эмоциональная выгода и для дающего. Гедонистический парадокс утверждает, что люди которые гонятся за счастьем для самих себя, не найдут его, в отличие от людей, которые помогают добиться счастья для других. Альтруизм связывается с большим благополучием, здоровьем и долголетием. Есть даже доказательства того, что помощь другим замедляет старение на клеточном уровне. Исследователи Отдели биоэтики Университета Западной Вирджинии утверждают, что преимущества альтруизма вытекают из «более глубокой и позитивной социальной интеграции, отвлечения от личных проблем и беспокойства о самоудовлетворении, нахождения смысла и цели, а также более активного образа жизни». Это такая выгода, которая не может быть достигнута путем простой уплаты налогов.

Если политика направляет больше ресурсов бедным, а благотворительность добавляет дополнительную выгоду, почему бы не делать и то и другое? Проблема заключается в том, что дофамин и нейротрансмиттеры H&N в целом противостоят друг другу, что создает проблему «или/или». Люди, которые поддерживают помощь государства бедным (дофаминергический подоход) менее вероятно станут самостоятельно помогать бедным (H&N подход) и наоборот.

Университет Общих социальных исследований в Чикаго с 1972 года отслеживает тенденции, отношения и поведения в американском обществе. Одна из частей опроса содержит вопросы о неравенстве доходов. Результаты показали, что американцы, решительно выступающие против перераспределения налогов правительством для решения этой проблемы, отдали в 10 раз больше взносов на благотворительность, чем те, кто решительно поддерживает действия правительства. Аналогичным образом, по сравнению с людьми, которые хотят повысить расходы на социальное обеспечение, те, кто считают, что правительство тратит слишком много денег на благосостояние, с большей вероятностью будут возвращать неправильную сдачу кассиру и давать еду или деньги бездомным людям. Почти все хотят помогать бедным. Но в зависимости от преобладания у них дофаминергина или молекул H&N, они будут делать это разными способами. Дофаминергичные люди хотят, чтобы бедные люди получали больше помощи от государства в то время, как личности H&N хотят обеспечивать помощь на индивидуальной основе.

Связанные консерваторы

Предпочтение близкого, персонального контакта ведет консерваторов выбирать более практичный подход к помощи бедным, который также подталкивает их устанавливать длительные, моногамные отношения. «Нью-Йорк Таймс» сообщил, что «детство, проведенное где-либо рядом с «синей» (демократической) Америкой — особенно в таких либеральных городах, как Нью-Йорк, Сан-Франциско, Чикаго, Бостон и Вашингтон — делает людей примерно на 10 % менее склонными вступать в брак с кем-либо из другой части страны «. Было замечено, что женатые либералы более склоны к изменам.

В дополнение к исследованиям в области благотворительности, Всеобщий социальный опрос отслеживает сексуальное поведение американцев. С 1991 года они регулярно задавали вопросы: «Был ли у вас когда-либо секс с кем-нибудь, кроме вашего мужа или жены, во время брака?» Доктор Канацава, оценивавший связь между политической идеологией и уровнем интеллекта, анализировал эти данные, чтобы выяснить, кто вероятнее всего дал бы положительный ответ на этот вопрос. Среди тех, кто определял себя как консерватора, 14 % изменяли своих супругам. Это число упало до 13 % среди тех, кто относил себя к очень консервативным. Среди либералов об изменах сообщили 24 %, и 26 % из тех, кто считал себя очень либеральными. Такая же тенденция была отмечена, когда данные о мужчинах и женщинах были проанализированы отдельно.

Консерваторы менее сексуальны, чем либералы, возможно из-за того, что консерваторы более склонны находиться в товарищеских отношениях, при которых тестостерон подавлен окситоцином и вазопресином. Хотя секс у них может быть и менее регулярным, он вероятнее всего будет приводить к оргазму у обоих партнеров. Согласно исследованию под названием «Одиночки в Америке», опрос более 5000 взрослых людей, проведенный Институтом изучения эволюции Бирмингемского университета, показал, что консерваторы вообще более склонны испытывать оргазм во время секса, чем либералы.