— И как давно ваши досточтимые родители возложили на ваше высочество столь ответственную миссию? — выдавив учтивую улыбку, осведомился Ахангер.

— Ах, его величество частенько рассказывал, что мы состоим в родстве со всеми правителями ближних и дальних пределов. И никогда не забывал напомнить, чтобы при случае передали его приветы и уверения в полнейшем дружелюбии и взаимопонимании.

— Какой замечательный отец его величество Теодорус, — вежливо похвалил султан и тихо пробормотал, бросив колючий взгляд придворному магу: — А я вот, к сожалению, всегда путался в родственных связях, и никто не удосужился мне напомнить.

— Ваш прадед по материнской линии был женат на одной из четырех лирских принцесс, двоюродных бабушек его величества Теодоруса, — тихо и четко доложил Даурбей. — А пятая дочь вашего двоюродного деда по отцовской линии вышла замуж за троюродного дядю лирского короля.

— Ты просто кладезь знаний, — едко буркнул Ахангер и испытующе уставился на хорошенькую девушку, кротко смотревшую на него синими глазами.

«В шаре она была намного невзрачнее», — невольно отметил султан и перевел взгляд на вставшую за спиной синеглазки пышную красавицу.

— А кто твоя подруга?

— Позвольте представить — магистр алхимии Летуана, моя учительница, — отступив на полшага, с безукоризненной вежливостью представила спутницу принцесса.

— Счастлив видеть в своем дворце такой роскошный цветок. — В улыбке султана сквозили откровенная лесть и тонкий намек.

— Увы, не могу сказать того же, — не приняла игры строго смотревшая на хозяина Летуана. — Мы попали сюда случайно и вовсе не собирались доставлять вам хлопот.

— Ну какие же это хлопоты? — продолжал медово улыбаться Ахангер. — Вы доставили мне неизгладимое удовольствие своим визитом и еще большее — этим разговором.

— Можно один вопрос, дядюшка? — ангельски улыбнулась, снова выступая вперед, Дарочка. — Вы не знаете, в еду, которая стоит на этом столе, подсыпан яд или другие зелья?

— Даурбей! — повелительно глянул на мага султан.

— Наш великий повелитель изволит пригласить вас отужинать в его трапезной, — по-своему исполнил приказ хозяина красавчик.

— С удовольствием принимаем приглашение, — снова все решила за двоих Дарочка, но только Летуана заметила довольную усмешку, скользнувшую в этот миг по полным губам султана.

* * *

— Ну?

— Нету.

Придворный маг кайсамского хана сорвал с себя пахнущую паленым мантию, швырнул в угол и рухнул в кресло. Не глядя подтянул к себе первый попавшийся графин и несколько мгновений жадно глотал прямо из горла, не задумываясь над тем, что именно пьет.

Потом отстранил его, подозрительно заглянул внутрь и, издав тихий рык, швырнул сосуд в младшего брата.

— Откуда здесь эта бурда?

— Это не бурда, — возразил Тодгер, ловко поймав графин магической сетью, понюхал, закрыл глаза и мечтательно сообщил: — Это любимый лимонад Дарочки, айвовый.

— Допустим. Но что он делает в моих комнатах?

— Ты же мог их привести! А они наверняка хотели бы пить… если даже ты сразу накинулся на напитки.

— Я — другое дело! У меня там свои счеты, а женщин они бы напоили и накормили.

— И спать бы уложили, — мстительно хмыкнул Мальгис. — Драконы просто млеют от наивных человечек.

— А ты откуда знаешь? — помрачнел Тодгер и оглянулся на брата, но тот сделал вид, будто полностью увлечен следующим кувшином.

— Так он и рассказал, — уныло пробормотал младший ханский маг, начиная понимать, как зря взялся просвещать родственников магистра.

— Как интересно! — язвительно прошипел Изрельс. — А в королевствах бродят совершенно противоположные слухи! Якобы драконов совершенно не интересуют наши женщины.

— Так они сами их и распускают, чтобы никто не лез к ним искать сбежавших дочерей и невест, — продолжал объяснять Мальгис, с ужасом понимая, что его язык самовольно говорит те вещи, о которых он и близко не собирался рассказывать, и попытался перевести разговор на более нейтральную тему: — Скандалы и плохая репутация драконам не нужны. Они же не дураки, понимают, как разорительны войны, вот и предпочитают жить со всеми в мире.

— Не надо о политике, продолжай про женщин, — сквозь зубы рыкнул Тодгер, и старшие магистры вытаращились на него с неподдельным интересом.

И было чему изумляться. Ядовито-зеленый туман, видимый только магическим зрением, клубился вокруг головы Тода, и пара подрагивающих зеленых щупалец, подозрительно похожих на болотных гадюк, протянулась от него к темени Мальгиса, снова принявшегося уныло вещать о женщинах, прельстившихся огненными красавцами.

* * *

— Если мои уважаемые гостьи изволят рассказать, каким загадочным образом они попали к дверям моего дворца, то, возможно, мы сумеем помочь вашим бедам, — светясь добродушной улыбкой, ласково произнес султан, едва понял, что девушки не смогут больше съесть даже изюминку.

И был несказанно потрясен, когда синеглазая «племянница» нахмурилась, зачем-то оглянулась на свою наставницу, потом, нервно крутя в пальцах лепесток цветка, виновато взглянула ему в глаза:

— Не обижайтесь, дорогой дядюшка, вы, конечно, просто замечательный, но помочь нам в этом вопросе не сумеете.

Ахангер вмиг задохнулся от неожиданно хлестнувшего душу оскорбления. Да как она смеет! Девчонка! Да у него таких, как она, не одна тысяча, и все довольны и счастливы! А у этой какой-то особенный вопрос, видите ли!

Он крепче стиснул зубы, сдерживаясь, чтобы тут же не отправить ее к палачу, и даже глаза зажмурил, страшась, как бы принцесса не увидала там свой приговор. И тут же проклял Даурбея, придумавшего такую глупую игру — помогать беглым принцессам.

— Ваше высочество… — Уважительный голос придворного мага показался султану насмешкой над ним, всеми почитаемым правителем великого султаната и его столицы, великолепного Тогдада! Рука Ахангера сама легла на рукоять кинжала, но Даурбей не смолк, а продолжил с той же любезностью: — Неужели вы позволили себе усомниться в мудрости нашего повелителя?

— Ни на миг, — твердо ответила принцесса, и у султана хватило сил приоткрыть глаза, рассмотреть гордо вздернутую головку, пылающие возмущением синие очи. — Как вы могли такое подумать? Я абсолютно уверена в величайшей мудрости его светлейшества и точно знаю — ему под силу решение наисложнейших задач. Но все дело в том, что он мужчина! Как и вы… и потому никогда не поймете нашей беды.

— А женщины, значит, поймут? — начиная про себя ругать собственную горячность, с еле заметным сарказмом осведомился Ахангер.

— Но ведь поняли же нас заложницы хана Бейдизара на лазурном острове? — пожала плечиками принцесса. — И все прониклись. Как одна. Помогали нам одурачить магов и пожелали вместе с нами уйти с острова. Тоже как одна.