Сам Егор убил уже не меньше десятка кельтов и успел получить рану в левую руку, но продолжал сражаться, не обращая внимания на жгучую боль.

Около получаса небо было затянуто тучами, но вот, наконец, солнце пробилось сквозь темную хмарь и ярко озарило поле битвы.

Кельты были разбиты. Остатки их отряда ретировались и растворились в лесу. При ярком свете солнца Егор увидел тела погибших, наваленные друг на друга.

— Кончено! — хрипло крикнул он и опустил мечи.

Он чувствовал себя уставшим. Что же касается его товарищей — вернее, тех из них, кто уцелел после страшной битвы, то они и вовсе выглядели смертельно измотанными. С ног до головы измазанные кровью, с растрепанными волосами, викинги сели на землю, хрипло дыша и пытаясь восстановить сбитое дыхание.

Егор поискал глазами Эльзу. Девушка была жива. Она тоже легла на землю. Широко раскрытые глаза Эльзы глядели в небо, а грудь часто и судорожно вздымалась.

Егор присел рядом с девушкой, подождал, пока она немного придет в себя, и сказал:

— Ты молодец, Элин. Твой отец гордился бы тобой.

Эльза села на траве, улыбнулась обескровленными губами и напомнила Волчку:

— Мой отец еще не родился, Волчок. — Потом посмотрела на усыпанную телами и залитую кровью поляну и добавила: — И в этом ему повезло больше, чем мне.

— Вульфгар! — услышал Егор юношеский голос Сакси-Стрелка. — Я слышал стоны Олафа, но не могу его найти! Помоги мне!

Егор поднялся на ноги и повернулся к парню:

— Идем.

Олафа извлекли из-под груды тел, придавленного, окровавленного, уставшего, но практически невредимого. Поначалу чернобородый десятник с трудом передвигал ноги, но, придя в себя, оттолкнул Сакси-Стрелка и Волчка, выпрямился и обтер окровавленное лицо боевой рукавицей.

— Славная была битва, — сказал он, оглядывая тела мертвых врагов и погибших товарищей. — Не думал, что уцелею.

Десятник перевел взгляд на Егора, на мгновение нахмурился, но затем черты его разгладились, и он заявил:

— Ты хорошо дрался, демон. Боги свидетели — мне будет жалко убивать тебя, когда придет час решающей битвы.

— И все-таки ты это сделаешь? — уточнил Егор.

— Сделаю. Демоны — наши враги. И если ты один из них, ты не сможешь долго топтать землю.

Олаф сплюнул на землю кровь из разбитого рта, повернулся и захромал к уцелевшим после битвы ратникам, которые уже таскали в кучу сухие ветки, чтобы соорудить из них погребальный костер и проводить души убитых товарищей в Валгаллу.

…После битвы отряд викингов заметно уменьшился. В живых остались чернобородый Олаф, Сакси-Стрелок, суровый неразговорчивый викинг Гудред Молчаливый и еще один викинг, приземистый и кряжистый Дретт. А также Волчок, Эльза и Торт. Остальные сложили голову в бою с кельтами.

Предав огню тела своих погибших товарищей, двое из уцелевших викингов — Сакси-Стрелок и Гудред Молчаливый — отправились в лес на охоту и вскоре вернулись с подстреленным кабаном, которого тут же принялись жарить на вертеле.

Стоя у туши с кинжалом в руке, Гудред время от времени срезал поджаренные куски и бросал их на широкие куски коры, которые заменяли воинам тарелки.

Дретт взял кусок мяса на кончик меча, перехватил левой рукой в рукавице из толстой кожи, подул на мясо и впился в него зубами.

— Смотри, не обожги язык, — насмешливо сказал ему чернобородый Олаф.

Дретт проглотил кусок мяса, почти не жуя, и потянулся за новым куском.

— Жаль, что нету пива, — вздохнул он, накалывая мясо на меч.

Другие викинги последовали его примеру. Вскоре все семеро уцелевших воинов жевали вкусное мясо, запивая его родниковой водой из кожаных фляг и тихо переговариваясь.

— Перед тем как отправиться в Валгаллу, я прикончу еще не меньше десятка врагов, — заявил Сакси-Стрелок. — Клянусь Одином, что так оно и будет!

— Не торопись покидать землю, — сказал ему Олаф, отирая от мясного сока черную бороду. — Сперва заведи детей и научи их держать в руках меч.

— На что мне дети, если я все равно отправлюсь в Валгаллу?

— Твои дети станут воинами. А это лучшее, что может случиться с человеком.

Довод был какой-то странный, и Сакси наморщил лоб, придумывая возражение. Через несколько секунд он спросил:

— Зачем плодить новых воинов? За пиршественным столом в Валгалле совсем не останется места!

Олаф прищурил черные глаза и назидательно произнес:

— Подрастешь — узнаешь.

Сакси пожал плечами.

— Мне восемнадцать лет, — сказал он. — Я взрослый воин и знаю все, что знаешь ты, Олаф.

Десятник усмехнулся в бороду и пообещал:

— Когда вернемся домой, я расскажу тебе, зачем рождаются дети, малыш. А также — как их делать.

Гудред, Дретт и Торгрим засмеялись. Отрок Сакси не стал ни спорить, ни обижаться. Он достал свою дягилевую дудку, лег на спину и начал тихо играть, а сам смотрел в вечереющее небо, на котором уже появилась белая луна.

Егор Волков сидел на бревне и слушал мелодию Сакси-Стрелка. В голове у него блуждали невеселые мысли. К бревну подошла Эльза и уселась рядом с Егором.

— Тоскуешь? — тихо спросила она.

Он посмотрел на нее тяжелым взглядом и ответил:

— Угадала.

— По кому?

— По коньяку и сигаретам.

Эльза хмыкнула.

— Ты ведешь себя так, будто я — твой враг. Мне кажется, у тебя нет поводов на меня злиться. Скажи мне, разве я похожа на тролля или злобного кельта?

— Это смотря с какого ракурса глядеть. В профиль ты вылитая горгулья.

Девушка бросила на Егора сердитый взгляд. Некоторое время они сидели молча. Первым молчание прервал Волчок:

— Эльза, можно задать тебе один вопрос?

— Задавай, — с готовностью ответила она.

— Скажи мне честно: он заставил тебя?

— Кто? — не поняла Эльза.

— Твой приемный отец. Ребус.

— Заставил? Почему ты так решил?

Егор пожал плечами:

— Ну, не могла же ты отправиться сюда добровольно.

Девушка покачала головой:

— Ты не прав. Я сама сюда попросилась.

— Вот как? И зачем это тебе понадобилось? Надоело тусить по ночным клубам? Захотелось острых ощущений?

— При чем тут ночные клубы? — нахмурилась Эльза. — Не каждому выпадает шанс отправиться в прошлое и своими глазами посмотреть на то, как жили люди.

— И как? — поинтересовался Егор.

Эльза усмехнулась: