– Курить есть, братишка.

Именно сказал, а не спросил. Мне показалось, что он при этом нагло так усмехается, хотя лица я видеть не мог. Второй «курильщик» встал чуть сбоку. До меня долетел запах перегара.

– Ну че молчишь? Не куришь, может? Спортсмен?

Темные фигуры на светлом фоне почему-то казались плоскими. Ненастоящими они казались. Театр теней. Манекены. Я стоял и смотрел на них, привычно ощущая через подошвы ботинок жесткий асфальт. Чувствовал, как разливается вокруг мое внимание, включая в себя все окружающее, – прямо как на ритуале в начале занятия. Слушал, впитывал, готовился… К чему? Этот вопрос не успел возникнуть.

Та из фигур, что находилась сбоку, вдруг взяла первую за плечо.

– Пошли. Пошли отсюда!

Помедлив, первый силуэт сделал шаг назад, развернулся и следом за вторым исчез под аркой. Я некоторое время еще смотрел им вслед, потом поднялся на крыльцо и взялся за ручку двери. И тут до меня дошло. Они пытались завестись. Эти двое хотели начистить кому-нибудь рыло. И наткнулись на меня. А я… Почему они ушли? Я ведь ничего не сделал. Или сделал? А может, они что-то почуяли? Что-то стоящее за моим правым плечом. Сенсэй сказал, что там что-то было. Черное. М-да…

Лифт вознес меня на восьмой этаж и тихо тренькнул звонком, распахнув двери. Доставая ключи, я гадал: случайно ли это произошло именно сегодня? Много лет, с тех пор как я порвал с «Шимодзабура-Шимогахара-Рю», мне не доводилось драться на улице. Много лет с тех пор, как нашел «Дарума-Рю». И вот сегодня мне предоставили шанс. Что если Сенсэй не прав и это все же как-то связано с проклятием, которое висело на мне благодаря ниндзюцу? Может же он ошибаться. Ведь он человек. Как и я. Он сам об этом всегда напоминал, говоря, чтобы мы избавлялись от догм и учились думать своей головой.

Пребывая в задумчивости, я открыл дверь, шагнул в прихожую… и замер. В квартире кто-то есть! Мелькнула мысль, что еще ничего не закончилось. Тихонько сняв с плеча сумку с формой, я сжал ее в левой руке, чтобы метнуть в нападающего, как только замечу его, и выиграть этим пару десятых секунды. Мне хватит…

Прислушался. Ванная, туалет, кухня… Комната! Там! Осторожно подкравшись к двери, я рывком распахнул ее. Внутри…

Вот идиот! Я же сам давным-давно дал ей ключи.

– Привет, Танюшка!

Она вздрогнула и оторвала взгляд от книги.

– Ой! Я не слышала… Ты меня напугал. Привет. Я тут тебя уже давно жду… Опять занятия с Сенсэем?

– Ты меня напугал. Привет. Да. – Передразнил я ее, подхватил с дивана и с наслаждением поцеловал в губы. Она пискнула.

– Задушишь!

– Непременно, вот только схожу в душ. М-м! Как ты вкусно пахнешь!

– Прекрати меня нюхать, людоед! Лучше расскажи, что с тобой делали! На тебе лица нет.

Я осторожно поставил ее на пол, еще раз поцеловал и ответил:

– Ничего особенного, сердце мое. Просто повыбили дурь.

Она внимательно посмотрела мне в глаза.

– Надеюсь, ничего существенного не отбили?

– Нет! – я рассмеялся. – Все существенное я берегу как зеницу ока.

– Ну-ну! – Танюшка недоверчиво прищурилась. – То-то у тебя была физиономия, когда ты вломился в комнату…

– Какая?

– Зверская.

– Все правильно, – провозгласил я. – Мы не виделись почти неделю, и я озверел! Как тут не озвереть? Женщина, она облагораживает, а…

– Болтун ты, Игорешкин! Три дня всего прошло… Ладно, пойдем, я тебя кормить буду.

Лес закончился. Последние деревья расступились, и взгляду открылась широкая и плоская, как крышка котла, равнина. Бесконечные пространства, заросшие травами почти в человеческий рост высотою, волнующимися под ветром, будто поверхность моря. Равнину кое-где прорезали русла рек, текущих с далеких гор, снеговые вершины которых висели над восточным горизонтом.

Жеребец под Марном нетерпеливо переступил копытами. Юноша ласково похлопал его по горячей могучей шее. «Что, Бегун? Хочешь взять этот простор?» Рядом тихонько ржанула серебристая с серыми подпалинами кобыла. Найи, сидевшая на ней боком, свесив загорелые ноги по одну сторону седла, рассеянно потрепала лошадиную гриву. Девушка смотрела на горы…

Марн вздохнул. За этот год он так ничего и не узнал о ней. Точнее, узнал он много. Например, то, что она дочь одного из военных вождей аргайев, народа, обитающего в южных степях. Аргайи славились своей тяжелой кавалерией, а еще женщинами, умеющими воевать наравне с мужчинами. Но как Найи оказалась в Бен Гален? Откуда на ее спине появился Черный Волк гилгереев? Почему жрец сказал о ней Марну то, что сказал? Это осталось неизвестным.

Зато Марн узнал много другого. Найи научила его входить в сны с такой поразительной ясностью, что, казалось, из них можно принести назад горсть земли, или камень, или… Она учила его смотреть на себя спящего. Учила уходить от своего тела и бродить по свету, позволяя разным картинам Мира притягивать себя. Учила засыпать во сне и видеть сон внутри сна. До четырех-пяти снов уже мог сложить Марн. Наука давалась ему легко. Будто он не учился, а вспоминал давно знакомое. А однажды он проснулся в другой пещере. Не там, где заснул. Он решил было, что в полусне как-то добрался туда, но девушка убедила его, что это не так. Она сказала – таким образом можно преодолевать огромные расстояния. И это первый шаг к настоящему Проколу. Нужно пронизать вуаль пространства, чтобы войти туда, где находится Бессмертный. Проколоть, как прокалывает ткань игла.

«Игла, – подумал Марн. – Я – игла. А она? – Он снова посмотрел на девушку. – Кто она? Почему мне все время кажется, что Найи – не совсем человек?»

В его народе ходило много всяких легенд о существах, подобных людям. О прекрасных фьельн, живших когда-то рядом с людьми, но покинувших этот мир. О могучих вагарах, подземных воинах, обладающих невероятными знаниями и мастерством. Вагары невысоки ростом, но ни один человеческий воин не сравнится с ними. Были и другие предания. О духах стихий, принимающих облик людей и пьющих их жизнь. О существах, чья суть хищна. О тех, кто может быть и зверем, и человеком. Много легенд. Как узнать, что есть правда? Марн слишком молод. Ему еще многое нужно постичь, получить Высшее Воинское Посвящение и тогда… Но это будет не ранее чем через десять солнц. А Найи – вот она, рядом. Она – сейчас. И загадка ее – тоже…

Юноша улыбнулся своим мыслям. Он все равно узнает! Чуть наклонившись в седле, Марн коснулся бедра Найи.

– Эй, Огненная! А ну, догоняй! – и поднял Бегуна в галоп. Девушка одним рывком повернулась в седле, приняла мужскую посадку и с гиком послала Серебристую вслед уносящемуся всаднику.

– Э-ге-гей!!! – пронеслось над степью. И высокая трава выметнула из себя стаю черных зловещих птиц.