– Я должен извиниться, – хрипло, словно простужен, сказал он. – Я был зол, а у тебя талант выводить меня из себя. Кроме тебя это редко кому удается.

Прильнув к нему, я помотала головой.

– Я так рада, что с вами все хорошо. Макс, прощения должна попросить я. Прости меня, – предательски задрожавшим голосом зашептала я.

Отстранив меня от себя, он заглянул мне в глаза. Я уставилась на него, стараясь придать выражению лица искреннее раскаяние. Синие глаза засветились мягким светом. Смущенный моим пристальным вниманием, он покраснел.

– Все хорошо, забияка. Мы уничтожили четверых Охотников. Было легко и даже неинтересно. Ты не забыла, что у нас назначена тренировка?

Попросить рассказать его обо всем я не осмелилась, лишь понадеялась, что он расскажет сам.

– Забыла. Вернее я думала, что после всего, что наговорила тебе вчера, ты не захочешь.

– Злата, впервые ты о чем-то просишь меня. Неужели ты думаешь, что я смог бы отказать? – Макс взял меня за руку и слегка сжал пальцы. – Я тоже вчера показал себя не с лучшей стороны, а потом мучился и чувствовал себя… – Он развел руками.

– Виноватым? – тихо рассмеялась я.

Он улыбнулся:

– Да.

– Ты давно приехал?

Взглянув на настенные часы, я обмерла. Почти четыре вечера. Я проспала весь день!

– В десять. – Макс оперся плечом о дверной косяк и наклонил голову. – Я предполагал, что ты не спала, и не решился разбудить тебя.

– Постой, ты просидел здесь все это время? – Округлив глаза, я смотрела на Макса. – Но ты тоже не спал всю ночь. Ты должен был поехать домой.

– Тогда я бы лишился возможности посмотреть фильм, надоесть Светлане и увидеть твою майку, – хмыкнул он и, повернувшись, начал спускаться по лестнице. – Я жду тебя в машине, – на ходу бросил он.

Оглядев себя, я покраснела. Тоненькая черная маечка от пижамы с огромной спящей совой на груди. Захлопнув дверь, я прислонилась пылающим лбом к прохладной двери. Ну почему со мной всегда так? Разозлившись на себя, я пошла в ванную и встала под холодный душ. Через несколько минут я чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Надев джинсовые шорты и белую футболку, спустилась в кухню. Светлана, приоткрыв духовку, смотрела внутрь. По запаху я поняла, что она готовит лазанью.

– Привет, – поздоровалась я.

– Садись поешь. – Обернувшись, она улыбнулась. – Лазанья не готова, но есть овощные оладьи. Макса я уже накормила, а ты долго спишь, – укорила она. – Опять до утра за компьютером сидела?

– Ага, – не стала противиться я. – Не ругайся, но я не голодна.

Торопливо налив в стакан свежевыжатого яблочного сока и избегая взгляда Светланы, я одним махом опустошила стакан и, не дожидаясь тирады на тему «ты худая как щепка», выскочила наружу.

Распахнув дверь внедорожника, Макс показал мне на место водителя. Вскинув бровь, я недоверчиво взглянула на него:

– Доверишь сесть за руль?

Одно дело – управлять серебристой крошкой и совсем другое – огромным красавцем-джипом, на который я всегда смотрела с придыханием. Выдавая мою радость, улыбка самовольно расползлась на губах.

– Я знаю, что ты любишь водить, – смутился он.

Не раздумывая ни минуты, я устроилась на сиденье. Фадеев хмыкнул и, захлопнув дверь, устроился рядом.

– Расскажешь? – осторожно спросила я.

Макс указал на дорогу, давая понять, что пора ехать. Повернув ключ зажигания, я выехала на дорогу, выбирая путь подлиннее, чем вызвала легкий смешок Макса.

– Охотники вышли за добычей на одной из окраин мегаполиса. Мы обнаружили их в районе ночного клуба. С такой силой мы не сталкивались никогда. Девять оборотней не справились бы с четырьмя Охотниками. – Макс нахмурился и покачал головой, словно был сильно раздосадован этим фактом. – Хотя само сражение показалось легким. Ты знала, что наши мракауры тоже обладают способностью к левитации?

Испуганно взглянув на Макса, я отрицательно покачала головой. Фадеев задумчиво пожевал губами:

– Что-то мне подсказывает: в Тагашеве много чего скрывается. Во время сражения было чувство, что он и усилий не прикладывает. Ни он, ни Марк даже не закрывали себя защитой. Все, что попадало в поле зрения Охотников, становилось оружием, но все зависало в воздухе, не достигнув Хранителей. Марк сдерживал их телекинез. В отличие от щитов обычных мракауров щиты Охотников светились голубоватым светом, словно закрывая их неким прозрачным облаком. Подобраться к ним практически невозможно. Но Тагашев, держась на расстоянии, оплавлял их защиту, как воск. Нам оставалось только разрывать и сжигать.

– Оплавлял? – удивленно переспросила я.

– Со стороны это выглядело так. Это или способность разрушать защиту, или он настолько силен, что подавляет даже телекинез и Охотники не могут выдержать его натиск и сохранить мощность своего щита.

Я раскрыла рот, собираясь сказать, что мракауров, равных по силе Елизару, больше нет, но тут же сомкнула губы. Если Тагашев сам не рассказал Максу, то я не имею права разглашать его тайну.

– Есть еще кое-что странное… – Макс задумчиво побарабанил пальцами по панели. – Когда Охотники увидели Елизара, в их глазах появилось какое-то раболепие и страх.

Услышав об этом, я резко нажала на педаль тормоза. Внедорожник встал посреди дороги.

– Что ты имеешь ввиду?

– Возникло чувство, что они знают Тагашева, и знают хорошо. Они испугались его.

– Марк и Елизар выросли в клане мракауров. А учитывая их способности, эту пару было трудно не заметить. Возможно, их действительно знали. Они долго скрывались и уничтожили не одного Охотника, отсюда и страх.

– Николай начал доверять Елизару с первого дня. – Макс отвернулся.

Я нахмурилась:

– Макс, они помогли уничтожить Охотников, а ты почему-то злишься. Тебе не нравится Елизар?

Фадеев медленно повернулся. На губах появилась кривая усмешка:

– Он не девушка, чтобы нравиться мне.

Вздохнув, я тронула джип.

– Это потому что вы подрались в первый же день. Кстати, вы узнали, зачем Виктору нужен Колесников?

– Нет. Конечно, мы… спрашивали, – запнулся охранник. – Один из них ответил, что Виктор ни с кем не делится своими планами. Они всего лишь выполняли приказ.

Сомневаюсь, что Охотников просто спрашивали. Как и предполагала, подробностей я не услышала. Макс решил опустить детали: сомневаюсь, что он рассказал хотя бы треть из того, что произошло. Хотя он мог не рассказать даже этого.

Припарковавшись на территории академии, я снова взглянула на охранника.

– Макс, скажи, когда ты начнешь воспринимать меня серьезно? Я ведь Хранитель света, точнее, буду им очень скоро. А ты относишься ко мне, как будто мне тринадцать.