– Вы на лифте, а я пешком на шестой этаж.

Николай Федорович понимающе кивнул:

– Нужно поддерживать форму.

Я быстро рванул по лестнице, позвонил в дверь и только потом принялся искать ключи. Бабуля появилась на пороге как раз, когда Николай Федорович выходил из лифта. После недолгого молчания он представился:

– Добрый вечер. У вашего внука возникли некоторые затруднения, и я проводил его домой. Думаю, нам есть о чем поговорить, – Николай Федорович протянул бабуле визитную карточку.

– Доктор Степанов, кандидат медицинских наук, доцент кафедры детской психологии, – прочитала она.

– Все верно, – подтвердил Николай Федорович. – По средам и пятницам у меня прием во Дворце пионеров. Общаюсь с детишками.

Вообще-то бабуля довольно строгая, но доктор как-то сразу сумел ее к себе расположить. Через пять минут они распивали чаи на кухне. Меня отправили к себе в комнату уроки делать, но мне был слишком интересен их разговор. Сначала я зашел налить себе чаю, потом взять конфету, затем еще одну и так далее. Мне удалось услышать несколько обрывков разговора:

– Видите ли, Мария Тимофеевна, странное поведение часто вызвано детскими травмами. Современная наука умеет находить и корректировать такие вещи…

В общем, не составило труда понять – доктор хочет, чтобы я посещал его сеансы. Поначалу мне тоже этого хотелось. В самый последний раз я принес грязную чашку из своей комнаты. Бабуля как раз уронила вилку, и Николай Федорович наклонился, чтобы ее поднять. У него из-за шиворота вывалился медальон на цепочке – серебряный череп с красными рубиновыми глазками. Не самое подходящее украшение для детского психолога, правда? Чем же на самом деле занимается доктор Степанов? А этот запах на площади возле фонтана? Так пахнет испорченное мясо, а значит, и мертвые тела! Чем дальше, тем больше плохого лезло мне в голову. Минут через пятнадцать бабуля зашла в мою комнату и сказала:

– Николай Федорович предлагает тебе посещать его занятия. Как ты думаешь, стоит? Он говорит, что поможет тебе разобраться со всеми психологическими проблемами.

– Мне кажется, у меня не так уж много проблем. – Я старался отвечать спокойно. – А мы можем себе позволить его услуги? Такой хороший психолог наверняка дорого берет.

– Не беспокойся, Андрюша, – проговорила бабушка и нахмурилась. Она очень экономная и, если уж начнет думать о деньгах, наверняка решит их не тратить.

Все испортил звонок в дверь. Это мама вернулась с работы. Как всегда, красивая и строгая. Она директор филиала в одной крупной компании. Прямо с порога мама начала разбираться, кто такой доктор Степанов и что он делает на нашей кухне. Уже через пять минут Николай Федорович получил предоплату и начал писать расписку.

– Андрей, – сказала мама, – эти занятия с психологом очень важны для твоего будущего. Не думай их пропускать.

– Я ведь раньше ходил к психологу, и это не помогло… – У меня еще оставалась робкая надежда.

– Не спорь, пожалуйста! Николай Федорович отличный специалист – попасть к нему большая удача!

– Хорошо, – пролепетал я. Все мои внутренности превратились в дрожащий холодный кисель.

Весь вечер я провел, рассматривая картинки черепов в Интернете. Мне удалось узнать, что серебряная мертвая голова с рубиновыми глазами – символ одержимости духами и некромантии. Конечно, в таком вопросе не существовало доказанных научных фактов. Были только мнения разных сомнительных личностей. Меня это нисколько не успокаивало. Воображение рисовало страшные картины темных ритуалов. Вот приду я к доктору Степанову, а он встретит меня с длинным изогнутым кинжалом, привяжет к каменной плите и вырежет на груди пентаграмму. Даже во сне меня достал страх ночных кошмаров.

На следующий день я ходил усталый и не выспавшийся. Специально снял шарф, чтобы простудиться, но на улице было слишком тепло, несмотря на конец октября. Завтрашний день пугал меня настолько, что я решил притвориться больным. После школы кашлял, ходил с носовым платком, делал себе чай с медом и лимоном.

– Что с тобой, Андрюша? – спросила бабушка.

– Все в порядке, – ответил я страдальческим голосом.

– Может, не пойдешь завтра в школу?

– Не хотелось математику пропускать…

В завершение своего маневра я ушел спать в половине восьмого. Что должно было свидетельствовать о моем тяжелейшем состоянии. Лежа в кровати, я услышал, как хлопнула входная дверь. Мама и бабуля начали разговор прямо в прихожей:

– Андрюша плохо себя чувствует. Боюсь, захворал.

– Эх, мама! Тут не бояться нужно, а лечить!

Через пять минут до меня добрались. В ход пошли градусник, горячее растворимое лекарство, шерстяные носки и какая-то мазь.

– Утром померяю температуру. Уверена, ты будешь как огурчик, – сказала мама. – Ты же помнишь, что завтра у тебя шахматы и психолог?

– Помню, – простонал я голосом умирающего.

Утром, понятное дело, у меня никакой температуры не было. Мама умчалась на работу со словами:

– Не вздумай прогуливать и симулировать!

У меня все сжалось внутри. Неужели придется идти на прием к некроманту? Этот страх так выморозил меня, что весь день я ничего другого уже не боялся. Правда, от уроков толку не было никакого – мысли в мозгу ворочались слишком вяло и постоянно отвлекались на доктора Степанова. Я немного пришел в себя только на шахматах. Сначала проиграл две партии, потом сделал пару ничьих и три победы. Время занятий вышло, и я вспомнил про визит к психологу. Страх снова накрыл меня. Все ребята собрали вещи и разошлись, а я еще сидел на своем стуле и переставлял шахматные фигуры – делал вид, что разыгрываю комбинацию. Так мне удалось выкроить еще пять-десять минут. В конце концов тренер не выдержал:

– Андрей, просыпайся! Мне нужно закрыть зал.

– Конечно, – пробормотал я и вяло поплелся к выходу.

Может, просто не ходить сегодня? Посидеть часик в холле и отправиться домой? Когда-то это был мой излюбленный прием. Я прогуливал школу, пропускал урок или возвращался из магазина с оправданиями: «Хлеб кончился, деньги потерялись». В конце концов маме это надоело. Она, как настоящий директор, решила проблему – правильно подобрала наказание. Выговоры, лишение сладкого и телевизора на меня никак не действовали. Другое дело – гардероб. Там было слишком много опасностей. Во-первых, коробки на верхних полках. Они могли упасть и разбить мне голову. Во-вторых, тьма – в ней водились черные подкожные черви. Можно было отпугнуть их вспышкой мобильного телефона, но этот способ не слишком надежен, так ведь? В-третьих, гардероб небольшой – в нем совсем мало воздуха, а значит, можно задохнуться или отравиться углекислым газом.

В общем, теперь я не мог так просто уходить от всех опасностей этого мира. Рано или поздно мама узнавала обо всем, и меня ждал ужасный гардероб. Что выбрать: психолога-некроманта или личную пыточную камеру у себя дома? Решить было непросто. Так что я шел в сторону кабинета доктора Степанова, но очень-очень медленно. Один шаг – на маленький паркетный квадратик. Наверное, мне удалось бы так прогулять почти весь сеанс, но вот в конце коридора открылась дверь. Николай Федорович увидел меня и воскликнул: