Сэр Оуэн бросился на трольда с копьем; тот ухватился за острие, и рыцарь стащил его вниз с холма.

Трольд не переставая бил Оуэна своей железной палкой: удары градом сыпались на рыцаря, и ему трудно было обороняться. На седьмом ударе щит Оуэна треснул, и рука его онемела.

Оуэн погнал коня вперед, и трольд, так и не выпускавший копья, упал навзничь в густую траву. Сэр Оуэн проворно спрыгнул на землю, выхватил меч и ранил трольда. Карлик вскочил; смуглое лицо его пылало яростью, кровь потоком струилась по звериной шкуре, в которую он был одет. Удары железной палки посыпались на рыцаря еще чаще и сильней, к тому же трольд с такой быстротой кружился вокруг него, что Оуэн не мог ударить противника мечом.

Рыцарь стал ослабевать, в довершение к этому его треснувший щит тоже не много мог выдержать.

Вдруг маленький человечек остановился, пошатнулся, выпустил железную палку из рук и упал перед рыцарем на колени. Склонившись головой до земли, он схватил одетую в доспехи ногу рыцаря, намереваясь поставить ее себе на затылок, но силы изменили ему, и он упал в изнеможении.

У сэра Оуэна не хватило мужества добить противника мечом: покорность трольда тронула его.

– Ах, трольд, – сказал рыцарь, – ты поистине храбр! Ты честно бился со мной, не прибегая к колдовству.

– Витязь, я обессилен, – проговорил в свою очередь трольд. – Никто из рыцарей, разыскивавших фонтан, не бился мужественнее тебя; ты одолел меня.

– Но я не понимаю, почему ты хотел меня убить, – заметил Оуэн, – ведь я только просил показать мне дорогу к фонтану.

– Я раб, – ответил трольд, – и должен исполнять приказания моего господина сэра Дьюина, колдовством одержавшего надо мной верх. Три твоих удара в дверь означали, что я должен убить тебя.

– Что же ты намерен делать теперь, храбрый трольд?

– Мне необходимо скрыться от гнева сэра Дьюина до заживления моей раны, – ответил трольд. – А потом я стану твоим рабом, рыцарь, и буду помогать тебе во всех твоих предприятиях.

– Ступай же к себе, славный трольд, – с улыбкой проговорил Оуэн. – Только сначала укажи мне путь к фонтану.

Трольд исполнил его желание и предрек:

– Ты, витязь, всегда будешь победителем; тебя ждут великие почести и награды. Только остерегись уезжать дольше чем на сутки от той, которая тебя полюбит, иначе случится с тобой большое несчастье. Вот, возьми, это привлечет к тебе друзей.

С этими словами трольд (его звали Десет) протянул рыцарю голубой камень на серебряном шнурке. Камень сверкал ослепительным блеском.

Оуэн поблагодарил трольда, надел шнурок на шею, поднял свое копье, сел на коня и направился дальше через лес, размышляя о странном приключении.

Подъехав к фонтану, он увидел серебряную чашу на серебряной цепи. Наполнив чашу водой, как его научил трольд, рыцарь вылил воду на каменный стол, стоявший тут же, возле фонтана. Тотчас же загремел гром – земля, казалось, треснула – и пошел крупный град, который, наверно, убил бы и коня и всадника, не последуй Оуэн совету трольда. Он поставил передние ноги коня в воду фонтана и опустил туда же свою руку – градины обращались в мелкий дождь, прежде чем падали на них.

Затем небо прояснилось, в листве запели птицы. Но Оуэн не обратил на них внимания, сел на коня и приготовился к бою.

По лесу пронесся зловещий крик, среди деревьев показался рыцарь в голубых доспехах на высоком коне и ринулся прямо на сэра Оуэна, держа копье наперевес. Оуэн пришпорил коня и стремглав понесся навстречу противнику. При первом же столкновении рыцари сломали свои копья. Обнажив мечи, они снова сшиблись.

Силен был удар Голубого рыцаря, но Оуэн выдержал его и со всего размаху так ударил противника по шлему, что рассек ему шлем и поранил голову.

Голубой рыцарь вскрикнул и, повернув коня, бросился спасаться бегством. Оуэн стал преследовать его. Вскоре перед ними вырос большой замок. Раненый рыцарь промчался через подъемный мост, и тотчас же решетки опустились, чуть не прихлопнув сэра Оуэна, следовавшего вплотную за ним. Оуэн пал наземь и увидел, что конь его надвое перерезан решеткой. Очутившись в западне, Оуэн понял, что смерть его неизбежна. Один из воинов, охранявших мост, уже бросился к замку вслед за Голубым рыцарем, чтобы получить приказ убить его преследователя.

Перед Оуэном за внутренней решеткой находилась узкая улица с небольшими домиками по обеим сторонам. За решеткой стояла невысокого роста красивая девушка с черными вьющимися волосами, подхваченными золотым обручем. Очевидно, она принадлежала к знатному роду: на ней было платье из желтого атласа, а на ногах башмаки из сафьяна.

Девушка остановилась в нескольких шагах от решетки, где стояли часовые, караулившие Оуэна, и рыцарь заметил, как пристально смотрит она на висящий у него на шее камень, излучающий яркий голубой свет.

Вдруг он услышал голос девушки так близко, точно она стояла совсем рядом:

– Крепко зажми в руке камень, висящий на твоей шее; он скроет тебя, как ты скроешь его, и тогда ты сможешь проскользнуть между прутьями решетки. Я подожду тебя вон у той колоды; ты меня увидишь, оставаясь сам невидимкой. Подойди ко мне, положи руку на мое плечо, и я буду знать, что ты прошел. Потом следуй за мной, я сумею спрятать тебя.

Оуэн сделал так, как ему сказала красавица. Зажав в руке камень, он перестал видеть себя, хотя видел солдат, в ужасе переглядывавшихся и недоумевавших, куда же он исчез.

Оуэн прошмыгнул мимо них и подошел к девушке. Он по-прежнему оставался невидимкой. Девушка провела беглеца в маленький домик с на удивление просторной и роскошной комнатой и накормила его.

Поздним вечером рыцарь выглянул из окна и услышал доносящиеся из замка стенания и вопли; он спросил девушку, что это значит.

– Там умирает лорд Кадок, владелец замка. Он ранен.

– А ты кто, моя спасительница? – спросил Оуэн девушку.

– Меня зовут Элинед, – ответила она. – Ты обладатель Голубого камня трольдов, и я должна сделать для тебя все, что в моих силах.

Не объяснив ему больше ничего, она удалилась, обещая вернуться перед рассветом.

Ночную тишь нарушили горестные причитания и рыдания. Пробудившийся сэр Оуэн понял: граф Кадок, рыцарь Фонтана, умер от нанесенной ему раны.

Когда рассвело, Оуэн увидел улицы, запруженные одетым в черное народом; отовсюду доносились стенания и горестный плач. Траурную процессию возглавляли отряды рыцарей, облаченных в затянутые крепом доспехи; за рыцарями двигались воины с опущенным оружием, за воинами – женщины, а за женщинами – духовенство. Наконец Оуэн разглядел и носилки с телом умершего графа, несомые могущественными баронами, владевшими обширными землями и имевшими целые полчища слуг. Тело было покрыто полотном, вокруг горели восковые свечи.

За носилками шла леди. Хотя лицо ее было бледно и грустно, но сэру Оуэну показалось, что ему не доводилось видывать подобной красавицы. Глубокая печаль охватила его, потому как именно он явился причиной смерти ее супруга и причинил ей такое горе.