— Нет, это умный поступок. Не забывай: я не могу допустить, чтобы копы начали меня расспрашивать. У меня даже нет водительских прав.

Джоди задумалась, потом улыбнулась. «Так улыбается младшая сестра, прощая старшего брата за плохой поступок», — подумал Ричер.

— Ладно, я позвоню из офиса, — сказала она.

— Из офиса? Ты не пойдешь в свой проклятый офис.

— Почему? — удивленно спросила Джоди.

Он махнул рукой в сторону Бродвея.

— После того, что случилось там? Я хочу, чтобы ты была в таком месте, где я смогу тебя видеть, Джоди.

— Мне нужно на работу, Ричер, — возразила она. — Подумай здраво. Офис не стал менее безопасным местом после того, что случилось на Бродвее. Это совершенно самостоятельное утверждение. Офис по-прежнему такое же безопасное место, каким был до сих пор. И ты хотел, чтобы я туда отправилась. Так что же изменилось?

Он взглянул на нее. Ему хотелось сказать: «Все изменилось». Потому что в дело, которое Леон затеял с парой пожилых людей в кардиологической клинике, теперь вмешались относительно компетентные профессионалы, которые чудом не добились своего сегодня утром. А еще он хотел бы сказать ей: «Я люблю тебя, тебе угрожает опасность, и я не хочу, чтобы ты находилась в таком месте, где я не сумею за тобой присмотреть». Но он не мог ей ничего этого сказать. Потому что дал себе слово скрывать от нее правду. Всю правду — о любви и об опасности. Поэтому Ричер неохотно пожал плечами и сказал:

— Ты должна поехать вместе со мной.

— Зачем? Чтобы тебе помочь?

— Да, чтобы помочь мне со стариками. С тобой они будут разговаривать охотнее, потому что ты дочь Леона.

— Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой, потому что я дочь Леона?

Ричер кивнул. В этот момент Джоди увидела такси и замахала рукой.

— Неправильный ответ, Ричер.

Он спорил с ней, пытаясь переубедить, но у него ничего не получилось. Джоди приняла решение и не желала его менять. Ему лишь удалось уговорить ее решить самую насущную его проблему и взять для него напрокат машину с помощью ее золотой карточки и ее прав. Они доехали до Мидтауна и нашли там офис «Херца». Ричер ждал на залитой солнцем улице четверть часа, затем из-за угла появилась Джоди в новеньком «таурусе», и он забрался внутрь. Они проехали через всю деловую часть Бродвея, мимо ее дома и места в трех кварталах к югу от него, где произошло столкновение. Пострадавшие машины были уже увезены. На дороге остались осколки стекла и масляные пятна, но больше ничто не указывало на происшествие. Джоди продолжала ехать на юг и припарковалась прямо напротив двери своего офиса. Оставила двигатель включенным и отодвинула назад сиденье, чтобы Ричер мог ее сменить.

— Ладно, — сказала она. — Заберешь меня отсюда где-нибудь в семь часов?

— Так поздно?

— Я поздно начинаю, — объяснила она. — Значит, придется поздно заканчивать.

— Никуда не выходи из здания, хорошо?

Ричер вышел из машины и проследил за ней взглядом, пока она не оказалась внутри. Перед входом была широкая заасфальтированная площадка, и Джоди пробежала по ней, мелькая обнаженными ножками. Затем она повернулась, улыбнулась ему, помахала рукой и толкнула вращающуюся дверь. Здание, в котором располагался ее офис, было высоким, этажей в шестьдесят. Скорее всего, здесь имелось множество помещений, занятых дюжиной фирм, а может быть, даже сотней. Так что тут, похоже, действительно было безопасно. Сразу за вращающейся дверью находилась длинная стойка, за ней сидели несколько охранников, а у них за спинами от стены до стены и от пола до потолка шла толстая стеклянная стена с единственной дверью, которая открывалась при помощи кнопки под стойкой. За стеклянной стеной находились лифты. Войти внутрь никак нельзя, если только охранники не сочтут возможным вас впустить. Ричер кивнул своим мыслям. Возможно, тут и правда безопасно. Возможно. Все зависит от усердия охранников. Ричер видел, как Джоди поговорила с одним из них, наклонив голову так, что светлые волосы упали вперед и закрыли лицо. Затем она направилась к двери в стене, подождала немного, толкнула ее. Прошла к лифтам и нажала на кнопку. Дверь медленно открылась. Джоди вошла в лифт спиной вперед, обеими руками перетащила через порог тяжелый чемоданчик. Дверь закрылась.

Ричер около минуты ждал перед зданием, затем быстро прошел во вращающуюся дверь и направился к стойке с таким видом, будто делал это всю жизнь. Выбрал самого пожилого охранника, зная, что самые пожилые, как правило, менее серьезно относятся к своим обязанностям. Молодые еще рассчитывают на продвижение по службе.

— Меня ждут у Спенсера и Гутмана, — сказал он, взглянув на часы.

— Как вас зовут? — спросил охранник.

— Линкольн, — ответил Ричер.

Охранник был седым и уставшим, но сделал все, что полагалось. Взял из специальной ячейки большой блокнот и принялся его изучать.

— Вам назначено?

— Они только что вызвали меня по пейджеру, — ответил Ричер. — Кажется, у них там образовалось какое-то срочное дело.

— Линкольн как машина?

— Как президент, — поправил его Ричер.

Пожилой охранник кивнул и начал водить пальцем вдоль длинного списка имен.

— Вас нет в списке, — заявил он наконец. — Я не могу вас пропустить, раз вас там нет.

— Я работаю на Костелло, — сказал Ричер. — Я нужен наверху, причем срочно.

— Давайте я им позвоню, — предложил охранник. — Кто с вами связался?

Ричер пожал плечами.

— Наверное, мистер Спенсер. Обычно я с ним разговариваю.

У охранника сделался оскорбленный вид. Он убрал блокнот на место.

— Мистер Спенсер умер десять лет назад. Хотите войти — договоритесь о встрече как полагается.

Ричер кивнул. Здесь было достаточно безопасно. Он развернулся и направился назад, к машине.

Мэрилин Стоун дождалась, пока «мерседес» Честера скроется из виду, затем бегом вернулась в дом и принялась за дело. Она была серьезной женщиной и знала, что за шестинедельный срок между объявлением о продаже и непосредственным заключением сделки необходимо проделать большую работу.

Первым делом она позвонила в компанию, занимавшуюся уборкой помещений. В доме царил идеальный порядок, но она хотела вынести кое-какую мебель. Мэрилин считала, что, когда в доме мало мебели, создается впечатление свободного пространства и простора и он кажется больше, чем на самом деле. А кроме того, в этом случае потенциальный покупатель не попадется в ловушку навязанных ему представлений о том, что будет выглядеть здесь хорошо, а что нет. Например, итальянский жертвенник, стоявший в прихожей, идеально к ней подходил, но Мэрилин не хотела, чтобы покупатель считал, будто прихожую нельзя обставить иначе. Лучше пусть здесь будет пусто, чтобы покупатель имел возможность привлечь собственное воображение и заполнить пустоту на свое усмотрение, возможно чем-нибудь другим, — что имеется в доме.