Изображение дна на экране спустилось вниз, потом вообще пропало.

– Полная скорость, – приказал капитан. – Погружай нас, Джонни.

Рэмси чувствовал, как от волнения сжимается желудок.

– Стены расщелины скроют наши шумы.

– Но если мы врежемся, весело не покажется, – заметил Боннет.

Спарроу бросил взгляд на главный показатель давления: 1240 фунтов на квадратный дюйм.

– Пройдись-ка по этим стенкам сонарными импульсами с интервалами в пять секунд.

– А что я, по-вашему, делаю?

Спарроу улыбнулся и положил руку на плечо Рэмси.

– Чуть-чуть подыми нас.

– А скорость?

– Ничего. Веди нас поровней.

Рэмси выровнял носовые рули. Палуба «Рэма» тоже выровнялась.

– Один градус вправо, – сказал Боннет.

Рэмси повернул штурвал.

– Сейчас мы делаем двадцать два узла. Если нам удастся…

– Два градуса вправо, – сказал Боннет.

– Упроси ее двигаться чуточку побыстрей, – сказал Спарроу.

Рэмси выжал рычаг индукционного двигателя до отказа.

– Снять звукоглушащие плоскости, – приказал Спарроу.

– Но…

Пальцы капитана вцепились в плечо Рэмси.

– Выполняй!

Рука Рэмси отжала большой красный рычаг над штурвалом. Они сразу же почувствовали прибавление скорости.

– Двадцать восемь узлов, – отметил Спарроу. – У старушки еще есть порох в пороховницах.

– Два градуса влево, – скомандовал Боннет.

– Подводный крейсер «восточных» может делать сорок пять узлов, – заметил Боннет. – Вы что, собираетесь гнаться с ним наперегонки?

– Как быстро смогут они зажать и блокировать последнюю, известную им нашу позицию? – спросил Спарроу.

– Расчетная поисковая скорость – двадцать узлов, – ответил Боннет. – Скажем, 45–50 минут, но, учитывая повышение скорости после того, как мы засветились своим шумом… Тогда, где-то полчаса.

Спарроу поглядел на регистратор пройденного пути.

– Будем рассчитывать на полчаса. – Он ждал, не говоря ни слова.

– Два градуса влево, – сказал Боннет.

Рэмси повернул штурвал, выводя лодку на новый курс.

– Расщелина сужается книзу, – сообщил Боннет. – Ширина дна – не более трехсот футов. – Он подстроил локатор. – Уже 250… Два градуса влево!

Рэмси повернул штурвал.

– Будет прекрасно, если мы не счешем бок «слизня» о стены этой расщелины, – заметил Спарроу.

– Три градуса вправо.

Рэмси выполнил приказ.

– Две сотни футов, – считывал Боннет с экрана ширину прохода. – Еще меньше… меньше… 185… 200… 215… Два градуса вправо.

«Рэм» дернулся при повороте на полной скорости.

– Ставь звукоглушащие плоскости, – приказал Спарроу.

Рэмси отжал назад большой красный рычаг. Все почувствовали, как тормозит подлодка.

– Половинная скорость! – скомандовал капитан. – Как далеко до края каньона?

– Могу лишь догадываться, – ответил Боннет. – Слишком малый угол слежения, чтобы сказать точно.

– Ладно, так сколько, по-твоему?

– Около 1800 футов.

– За нами что-нибудь слышно?

– Нет.

– Вырубай двигатели, – приказал Спарроу.

Рэмси выключил тумблер.

– А сейчас что-нибудь слышно?

Боннет засуетился возле своей аппаратуры.

– Ничего.

– Полная скорость, – приказал капитан. – Носовые рули – два градуса.

– Носовые рули – два градуса, – повторил Рэмси. Он приподнял рули, идти стало легче, и лодка понеслась вперед и вверх.

– Один градус влево, – сказал Боннет.

Рэмси тронул штурвал.

Спарроу поглядел на показатель давления: 860 фунтов на квадратный дюйм, они поднялись выше уровня в 2000 футов. «Рэм» продолжал всплывать.

– Половинная скорость, – приказал Спарроу.

Рэмси потянул дроссельную заслонку.

– Я уже могу сказать про край каньона, – сообщил Боннет. – Приблизительно 90 фатомов.

– Это 540 футов, – перевел Спарроу. – Ты уверен, что это вся глубина?

Боннет перепроверил показания приборов.

– В общем-то уверен. Через минуту можно будет сказать поточнее.

Спарроу вновь поглядел на показатель давления: 600 фунтов.

– Точнее – 80 фатомов, – сказал Боннет. – Я не учел угловых искажений.

– Это 480 футов. Четверть скорости, пожалуйста. Лес, что-то слышно?

– Ничего.

Стрелка показателя давления поднялась уже до 400 фунтов на квадратный дюйм: они были теперь выше уровня в 1000 футов.

– Могу сообщить, что сейчас ширина каньона – 460 футов, – сказал Боннет.

– И никаких акустических данных, сигналов?

– Пока еще тихо.

– Давай на двигатели полную мощность, пока не наберем максимальной скорости, – приказал Спарроу. – Потом все отключай и садись на самый край каньона. Но садись как можно осторожнее.

У Рэмси глаза на лоб полезли.

– Давай! – крикнул Спарроу.

Рэмси потянул дроссельную заслонку до отказа. Лодка рванулась вперед. Все видели, что скорость возросла до двадцати трех узлов.

– Давай! – еще раз воскликнул капитан.

Рэмси вырубил двигатели и индукционную систему, винт теперь вращался свободно. Он так выставил рули глубины, что «Рэм» с легким скрежетом сел на киль.

– Мы на краю, – сообщил Боннет.

Рэмси проследил за показателем скорости баржи, пока не убедился, что буксирный трос провис. Он выровнял носовые рули.

Они сели на дно, но вперед двинуться уже не могли.

– Я слышу их, шкип, – доложил Боннет. – Они в десяти милях позади нас и направляются…

– Что такое?

– Я их потерял.

– Они зашли в «кишку» по нашему следу, – сказал Рэмси.

– Подымай нас, – приказал Спарроу. – Как можно быстрее!

Рэмси включил двигатели, дал вращение винту, оторвался от дна и отжал дроссельную заслонку до упора.

Спарроу следил за таймером. Пять минут.