— Я могу снять номер в гостинице, — словно оправдываясь, просипела я.

— Тебя пытались убить, ты не забыла?

— Я не была готова! И вообще, это не твоё дело! Сама разберусь! — я тоже откинула стул к стене. — Не заставляй меня искать себе приют в другом месте. Ты выгоняешь меня из моего дома!

— Дура, — выдал он мрачно и пошёл к выходу.

Я осталась на месте и лишь вздрогнула, когда входная дверь с грохотом захлопнулась. Надо заменить её на дубовую. И коробку дверную тоже. Если он так и дальше будет выходить… О чём я думаю? Этот джинн ненадолго и в этом месте и в моей жизни. Наёмник, который сорвётся с места, как только появится новое задание.

— Дура, — повторила я в звенящей тишине, — кто бы спорил?

По щекам скользили совершенно прозрачные слёзы, принадлежащие ведьме во мне. Они не жгли кожу, только сердце.

Было ещё темно. Я проснулась от шума и метнулась к балкону. Перед домом стоял мой мотоцикл, а рядом с ним сцепились два мужчины. Этот джинн всех моих друзей будет отгонять кулаками?

Не тратя времени на спуск по лестнице, я набросила футболку, которую нащупала на кресле, открыла раму и выпрыгнула наружу. Перекатившись по упругой земле, подскочила, оказавшись прямо за спиной Кинара. Он резко развернулся, выбрасывая руку и хватая меня за горло. С его пальцев струилась первородная сила, забираясь под кожу, в мышцы, кости, сухожилия. Ровно одной секунды хватило, чтобы меня вывернуло дикой болью. Вцепившись в мощное предплечье, я пыталась располосовать его когтями, но меня вновь подвела сущность, замеревшая внутри.

— Отпусти её! — заорал Валс, запрыгивая на джинна и обхватывая его за шею.

Полыхающий взгляд наконец сфокусировался на моём лице и Кинар разжал пальцы. Я рухнула на колени, и как только он потянулся ко мне вновь, отталкиваясь ногами, отползла назад.

— Не трогай, — взмолилась я отчаянно, понимая, что мне нечего ему противопоставить. Страх колыхался между нами.

Легко соскочив с плечей джинна, ко мне метнулся Валс.

— Девочка, как ты, родная? — он нежно откинул мою голову, осматривая вероятно ожоги. Судя по запаху горелой плоти — довольно глубокие.

— Не могу…

— Тшшшш, — друг накрыл мои губы холодной ладонью, — не говори сейчас ничего.

Мне стало ясно, что повреждения здесь не при чём и он имеет в виду другое.

— Помоги мне зайти в дом…

Я не успела договорить, как мужчина легко подхватил меня на руки и прыгнул на балкон. Он толкнул дверь и внёс меня в комнату и усадил на кровать

— Болит? — с тоской спросил он и я вспомнила… как часто он причинял мне боль не меньшую.

— Я справлюсь.

— Ты хочешь, чтобы я ушёл?

— Конечно! — грубо вставил голос, раздавшийся от порога, и я содрогнулась всем телом. — Выйди из спальни моей девушки.

— Ты только что её чуть не убил, — возразил Валс, вставая меж нами. — Стоит всё же узнать, что хочет она.

— Это была случайность, — глухо пробормотал Кин. — Лана, я не понял, что это ты. Милая…

— Дайте лёд, — пришлось мне разрядить обстановку. Позволять им разнести спальню я не хотела. Хоть одна из комнат в доме останется целой.

Как только Кинар вышел из комнаты, Валс склонился ко мне и зашептал:

— Ты не можешь трансформироваться в его присутствии? — ошеломлённое выражение моего лица сказало больше слов. — Не говори об этом никому. Особенно ему.

Я поражённо смотрела в дверной проём, где через секунду появился Кинар. Бесцеремонно оттолкнув немёртвого, он опустился на колени и приложил к моей шее полотенце со льдом.

— Очень больно? — я автоматически кивнула. — Такого не должно было случиться. Это моя вина. Надо было шарахнуть меня… Ты зря меня пожалела, девочка… — его дыхание было дымным. Обеспокоенный голос ласкал меня обещанием нежности, сильные пальцы очерчивали лицо. — Я не должен был… Ты совсем не защищалась… Прос…

— Нет. Не говори этого слова, — оборвала я, забирая ставшее влажным холодное полотенце. — После первого "прости" всегда находятся поводы, говорить это слово вновь. Мне это знакомо, — Валс стоял на пороге балкона и, услышав меня, отвернулся.

— Мне жаль…

— Ты вновь в моём доме и я не звала тебя, — жестко продолжила я.

— Не лги себе, ведьма, — Кинар поднялся на ноги, показавшись огромным. — Если бы ты не хотела — я не подошёл даже к твоему порогу. Остальные мои ребята не могут. Но больше напрашиваться я не стану, — его губы скривились в горькой усешке. — Не трудись провожать, детка, я знаю, где выход. Буду нужен — позови. Может, я даже приду.

Он ушёл. Сдвинуться с места я не могла. Никак. По коже стекала вода от тающего льда. И мне было холодно. Наверно, я сказала это вслух. Валс обернул меня одеялом и сел у ног, положив голову на колени.

— Это я виноват, — произнёс он ровно.

— Ты пригнал мотоцикл.

— Но джинн решил, что я хочу выкрасть тебя. Не то, чтобы я об этом не думал… Но я не об этом, — он запрокинул лицо и я вздрогнула от его пустого взгляда. — Когда-то я сломал тебя, любимая.

— Я была сломана задолго до встречи с тобой.

— Нет, родная. Я предал тебя. Знаю. И нет мне прощения.

— Все мы боремся за своё. Это наша природа, — я рассеянно запустила пальцы в его волосы.

— Но это не значит, что я не должен был…

— Почему с ним я не могу быть собой? — выпалила я, боясь, что не решусь об этом спросить потом.

Немёртвый обнял мои лодыжки, словно опасаясь, что я начну вырываться и легко коснулся губами моего колена. На груди запекло и я охнула, хватая мужчину за волосы.

— Метка? — спросил он, кисло улыбаясь.

— Боюсь, что он… мы… обновили… — стало неловко объяснять очевидное, и я замолчала, прикусив губу.

— Ты не могла ему отказать? — мне послышался сарказм в вопросе.

Неуверенно пожав плечами, я убрала лёд и поморщилась от боли. Врать Валсу я не хотела, но и говорить правду… Восставший меня не торопил и терпеливо ждал ответа. Он умел оставаться неподвижным и кажется, наслаждался тем, что я глажу его по волосам

— Не знаю, — всё же призналась я. — Мне с ним хорошо.

— Как было со мной?

— Нет, — уверенно ответила я. — С тобой мне было хорошо, но я всегда ощущала… — слово крутилось на языке, но его никак не удавалось произнести.

— Неправильность, — печально подсказал мужчина.

— С момента твоего обращения — горечь, — добавила я. — Прости, я не хочу врать тебе, но твой инкуб убивал во мне личность. Это было так страшно.

— Прости, — как и много лет назад, это слово упало между нами камнем.