Я выпучила глаза и вскинула брови, изображая изумление.

— Будь осторожна. Это все, что я могу тебе сказать. Будь осторожна.

Многократно повторенный материнский совет Джулии меня возмутил. Сколько еще раз она намерена выдать свое «будь осторожна»? Изящная красавица сорока с небольшим — двойник Софи Лорен, — она получила свою порцию внимания от босса лет десять назад, но ведь умудрилась сохранить достоинство и свой брак в неприкосновенности.

Чуть позже Миллиардер призвал меня к себе кабинет, и я застыла у его стола, глазея на собор Св. Патрика. С самой первой нашей встречи он заставлял меня ждать, словно интуитивно чувствуя, что мне необходимо учиться терпению.

— У меня билеты в оперу на сегодня, — наконец произнес он. — Присоединишься? Если не хочешь — так и скажи, я все равно пойду.

— С удовольствием, — отозвалась я, ни на миг не усомнившись и выбросив из головы совет Джулии. Если уж девушка привыкла к проблемам, осмотрительной ей, очевидно, уже не быть, сколько раз ни повторяй.

— Встречаемся в моем отеле в семь тридцать. — Миллиардер вновь уткнулся в бумаги, словно мой ответ его и не интересовал.

Я пришла чуть раньше и думала, что увижу Миллиардера выходящим из лифта под руку с очередной точеной куколкой, а он сбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, — и без спутницы. Решив, что она уже ждет в машине, я почему-то разнервничалась, шагая рядом с ним к лимузину. Но и в салоне девушки не оказалось.

Мы мчались по темной дороге, что ведет через Центральный парк, когда Миллиардер повернул голову и сообщил, будто прочитав мои мысли:

— Вагнер. «Тристан и Изольда». Трагедия, но в высшей степени вдохновляющая, потому что в сравнении с ней твоя жизнь выглядит просто подарком.

Мы уже заняли места в лучшей ложе Метрополитен-опера, а я все еще ждала появления девушки Миллиардера. И лишь когда поднялся занавес и зазвучала музыка, поняла, что этим вечером я и есть его девушка.

* * *

На следующее утро к гостинице подкатил лимузин, на заднем сиденье которого, к моему удивлению, меня ждал босс. Миллиардеры никогда не заезжают за своими секретаршами — таково, по крайней мере, всеобщее убеждение, — и тем не менее он был тут как тут — бодр, свеж и рад меня видеть. В девять мы с ним уже вылетали из аэропорта Ла-Гардиа на собственный остров Миллиардера, который он называл домом. После взлета Миллиардер жестом пригласил меня в свою, носовую часть самолета. Я устроилась напротив — ручка наготове, голова опущена, как у бегуна, ожидающего выстрела стартера. Не дождавшись начала диктовки, я осторожно подняла глаза. Подавшись вперед, Миллиардер смотрел на меня.

— Ты очень серьезна, — сказал он.

Серьезна — это хорошо или плохо? Ему нравится, что я серьезна, — или нет? Волнуясь, я провела кончиком языка по верхней губе.

— И корыстна, — добавил он.

— Нет!

Корысть — это плохо, я знала точно.

— А зачем эти игры с языком?

Я поспешно спрятала язык и закусила нижнюю губу.

— Оставь в покое рот. — Он со вздохом откинулся назад и распустил узел галстука.

Я чувствовала себя ребенком, получившим хороший нагоняй, и ужасно боялась, что Миллиардер позвал меня, чтобы отказать в работе.

— Хочешь работать у меня на полную ставку? — спросил он.

— А как же Ева?

— Она уходит, и мне бы не хотелось возиться с поисками замены, тем более если ты согласна занять ее место.

— Почему она уходит?

— Тебя не касается. Важно одно: справишься ты или нет.

— Справлюсь.

— Отлично.

Договор был заключен, и я встала.

— Куда собралась?

— На свое место.

— Твое место здесь. — Он указал на кресло напротив своего. — Если согласна.

Он предложил мне повышение — из хвоста самолета на место лицом к нему. Не найдя в себе сил отказаться от такого продвижения по службе, я опустилась в кресло напротив своего шефа.

— Так-то лучше, малыш, — сказал он и подмигнул, будто завизировал мое будущее.

Через несколько часов мы приземлились на острове в Карибском море и в волнах горячего воздуха, разгоняющих влажную духоту, зашагали по взлетно-посадочной полосе. У края поля нас встречали «островитяне» — служащие Миллиардера, и, когда он с гордостью представил им свою новую секретаршу, я четко осознала, что наконец нашла свое место в жизни. Попав в самое сердце мира Миллиардера, я выросла даже в собственных глазах.

— До встречи в понедельник в офисе, — сказал он, придерживая меня за плечо.

Мы неуверенно потянулись друг к другу, — казалось, прощальный поцелуй в щеку был неизбежен. Но так далеко не зашло: на поле выкатил «мерседес» с открытым верхом, и рука Миллиардера соскользнула с моего плеча. Из машины выступила высокая светловолосая женщина лет тридцати с небольшим, в очках от солнца; черные ботфорты делали ее и без того длинные ноги еще длиннее. Она выпустила с заднего сиденья двух абсолютно одинаковых собак и повела их на золотых поводках к Миллиардеру. Возвышаясь над ним на добрых полголовы, блондинка прилепилась к нему, нос в нос, с поцелуем. Насчет губ не уверена, но глаза обоих точно были открыты — целовались они со знанием дела. Ее взгляд как будто проникал вглубь… куда? Прямо в душу Миллиардера? Под ремень его штанов? Кто знает.

Потом идеальная пара дошла до «мерседеса», собаки устроились сзади, как послушные дети, Марлина — а это, конечно, была она — скользнула на пассажирское место, Миллиардер сел за руль и повез свое семейство домой, сопровождаемый эскортом служащих.

Я осталась на поле одна, без Миллиардера и его свиты, и на меня внезапно нахлынули жара и острое одиночество. Не понимая, что делать, куда идти, я опустилась на чемодан. По ложбинке на груди бежала струйка пота. Ноги распухли от чулок, каблуков, раскаленного асфальта. Прошло немало времени, прежде чем до меня дошло, что я смотрю на компактный, сверкающий на солнце «рено-5» с надписью «Секретарь» на белоснежном боку.

Дверца водителя, как и следовало ожидать, была открыта, ключ в замке зажигания, а развернутая на приборной доске карта четко указывала место моего нового жительства. На случай, если все же возникнут сомнения, рядом с красным кружком значилось: «Коттедж секретаря». Я забросила чемодан в машину и долго сидела за рулем, не имея ни малейшего желания трогаться. Перед глазами стоял Миллиардер, целующий Марлину. Я не испытывала ревности — просто потому, что вообще ничего не испытывала. Единственное, в чем не было сомнений, — я стала секретаршей, что уже плохо само по себе. Звание секретарши — где угодно, у кого угодно — все сводило на нет, в том числе и меня.

* * *

Обведенные пальмами пляжи острова, лазурь морская и небесная лишь дополняли панораму офиса, отделанного в стиле модерн для создания непринужденной атмосферы, скрывающей напряженную работу. Миллиардер со всех концов света отобрал самые светлые умы для претворения в жизнь программ по определению тенденций рынка. Если психоаналитиком у него была женщина, то бизнес вели исключительно мужчины, и каждая их идея приносила миллионы. Никого из этих ребят не волновало, взлетают рыночные цены или падают, — пока они работали, шанс сделать деньги был всегда. Искусством предвидения последствий любого кризиса Миллиардер владел виртуозно, доказательством чему служило его состояние.