– По одной лошади на пушку? – не выдержал О'Дональд. – Это существенно снизит маневренность артиллерии.

– Мы делали так в прошлую войну, – возразил Майна. – Чем хороши старые двухдюймовки – так это тем, что люди могут катить их сами в случае необходимости. И даже при всех этих ограничениях меньшим количеством железнодорожных составов нам не обойтись.

– Да, задачка не из простых, – согласился Эндрю.

– Паровозы у нас есть, но многие устаревшей конструкции и способны тянуть чуть больше пятидесяти тонн, то есть пять груженых вагонов. Десять из них требуют ремонта Если произвести его ускоренными темпами, то можно уложиться в два дня. Одиннадцать паровозов в данный момент переправляют строительное оборудование на восток или работают на самом строительстве. Им надо дать команду бросить все и идти сюда Проблема с вагонами. Пассажирских у нас всего шестьдесят с небольшим, чего недостаточно даже для одной дивизии. Грузовых вагонов около двухсот и примерно столько же платформ. Хорошо, по крайней мере, что более четырех тысяч строителей уже находятся на месте. Они входят в состав регулярной армии и экипированы соответствующим образом. Это несколько облегчает задачу, правда не намного.

– Так что же, нам не справиться с этим?

– Можно задействовать все хопперы, служебные вагоны и платформы с лебедками, а также сорок вагонов, в которых спят строители, и загрузить их по самую завязку, но и тогда будет не хватать еще сотни. Придется пускать составы с большой перегрузкой, ничего другого не остается. Но при этом они смогут делать не более десяти-пятнадцати миль в час. – А почему бы не перевезти сначала половину, а потом вернуться за второй? – спросил Калин.

– Ничего более кошмарного я и представить себе не могу, сэр. Отправить пятьдесят составов друг за другом в одном направлении не трудно. Правда, зрелище будет уникальное. Сплошная четырехмильная цепь железнодорожных составов. Да, зрелище не для слабонервных…– Майна замолк под впечатлением от этой картины. Все терпеливо ждали. – Но попробуйте вообразить, что будет, если вы попытаетесь повернуть их все обратно, – заговорщическим тоном продолжил он. – У нас есть только четыре запасных пути на конечном пункте и один поворотный круг в Испании. Следующий крупный разъезд – только возле моста через Кеннебек. Так что распутать этот клубок – это та еще задачка, скажу я вам. Проблема также с водой. Я даже не уверен, что ее вообще можно решить. Обычно на этой линии гоняют по три состава в день в каждую сторону. Резервуары на заправочных станциях, расположенных по пути, будут опустошены очень быстро. Придется, очевидно, везти с собой уйму ведер, чтобы брать воду из рек и водоемов и фильтровать ее через миткаль… Теперь дрова для топок. Та пара тысяч кордов, что у нас запасена, будет практически израсходована за один рейс, так что гонять поезда обратно, а затем отправлять их второй раз – это просто нереально. Если мне удастся раздобыть лишний состав, я целиком нагружу его дровами – на всякий случай. Учтите также, что тот или иной паровоз – особенно старый – может забарахлить и даже совсем выйти из строя. И что тогда делать тем, кто едет сзади? Это тоже надо продумать.

– Но в целом это выполнимо? – спросил Эндрю.

– Сколько вы мне на это даете, сэр?

– Два дня, – невозмутимо бросил Эндрю.

Майна лишь безнадежно улыбнулся. Эндрю внимательно посмотрел на своего начальника по тылу. Подготовка к тугарской войне явно выбила его из колеи, но это было и неудивительно при той ответственности и той нагрузке, какие легли на его плечи. Напряжение было чудовищным, и Джон, похоже, так и не оправился от этого. Но он был настоящим гением в области организации хозяйства и за три года превратил средневековое аграрное общество в мощный индустриальный механизм. Без Майны было бы скорее всего просто невозможно справиться со всем этим – экипировать тридцатитысячную армию, вооружить ее стрелковым оружием и двумя сотнями полевых орудий, построить почти семьсот миль железной дороги, не считая массы других дел. Эндрю боялся, что Джон в конце концов не выдержит.

– За неделю я сделал бы это, – так же невозмутимо отозвался Майна.

– У нас нет недели, Джон, – мягко сказал Эндрю. – Два дня мы будем в пути. Полдня уйдет на разгрузку. Затем предстоит марш в сорок миль – еще не менее двух дней. Итого неделя. Я боюсь, что к тому времени кромвельские пятидюймовки сровняют стены Рима с землей.

– Эта кампания застопорит нашу промышленность бог знает на какое время, – проворчал Майна-Все предприятия придется остановить, так как некому будет работать. Мы и так уже не укладываемся в сроки по выпуску уборочных машин к осеннему урожаю, а также водопроводных труб. Все это придет в расстройство. В результате мы даже можем потерять часть урожая.

– Но у нас все-таки будет здесь пятитысячная дивизия, – угрюмо напомнил О’Дональд.

– Да, это существенно, – согласился Джон. – Особенно если оставить Первую дивизию, в которую набирали людей с шахт и металлургических предприятий.

– Первая едет со мной, – сказал Эндрю. – Для предстоящего сражения мне нужны лучшие.

– Оставьте по крайней мере Одиннадцатый полк Третьей дивизии, – настаивал Майна. – Там рабочие, занятые на производстве паровозов и котлов для паровых насосных станций и лесопилок.

Мгновение Эндрю колебался. Довод представлялся ему логичным, но какое-то внутреннее чутье, которому он доверял, не позволило ему согласиться.

– Они тоже поедут. Возможно, они понадобятся нам, – спокойно ответил он. Джон безнадежно помотал головой, но промолчал. – Итак, даю тебе два дня, Джон. Майна устало поднялся с места, собирая исписанные им листы:

– В таком случае, сэр, прошу меня простить, но мне надо запускать весь этот механизм в действие. – Отдав честь Калину, он покинул помещение.

– Итак, джентльмены, нам предстоит потрудиться вовсю, – сказал Эндрю, сознавая, что перехватил у Калина руководство собранием. Спустя год после того, как он передал Калину бразды правления, взять их снова в свои руки было приятно. Калин, поглядев на Эндрю, улыбнулся, и ему на миг стало неловко.

– Во время войны должны командовать военачальники, – выразительно произнес Калин.

– Прошу прощения, мистер президент, – сказал Эндрю. – Вы согласны с принятым мною решением?

– Это немного напоминает старые времена, – ответил Калин. – Я думаю, ваш Линкольн тоже порой чувствовал, что надо возложить ответственность на генералов.

– О да, и лучший пример – Мак-Клеллан, прирожденный политик, – рассмеялся О'Дональд. – Наш маленький Наполеон.

Эндрю вспомнил слухи, ходившие в армии в связи с разжалованием Мак-Клеллана после Антьетама. Говорили, что Линкольн поступил так, подозревая, что Потомакская армия, которую тот возглавлял, участвует в заговоре. И хотя это были только слухи, Линкольну впоследствии было очень трудно иметь дело с политической кликой, заправлявшей армией в 1862 году.

– Я ваш военный министр и никогда не хотел быть вице-президентом, – сказал Эндрю. – Но не забывайте, сэр, у нас республика, и не позволяйте генералам указывать вам, что делать.