Если вернусь, конечно…

Если меня тут потолком не придавит и стенками не завалит.

А в следующий миг сердце зашлось в тревоге. Дракон говорил, что ночью мне снилось будущее. Почему? Потому что он думает, что я не знаю про возможный апокалипсис. То есть, если я увидела такие картинки — значит, это возможное будущее.

А вот я знаю, что я знаю, что будет апокалипсис (если мы это не исправим). Значит, скорее мой сон — это подсознательная визуализация сильного впечатления прошедшего дня. Нормальный такой кошмар после тревожных новостей…

Но… я ведь, и верно, пифия! Вдруг дракон прав!

Нет, все. Слишком все страшно и серьезно.

Пора поговорить с ним начистоту. Ну хоть про «эффект Эйнштейна». А то я с ума сойду от непонятностей.

Я спустила ноги с кровати, оглянулась в поисках хоть какой-нибудь одежды. Но вчерашнего наряда и в помине не было. И ничего другого тоже.

Этот огнедышаший мог бы мне дать камеристку, как это положено в книгах, подумала я. Ну правда? Попала, значит, в замок к монстру, сидит взаперти — и тут вместо мучителя приходит девушка (или бабушка) и представляется служанкой…

А мне нет, все самой делай, одежду там ищи непонятно где…

Никакого почтения к попаданкам!

И тут дверь открылась и на пороге появился… хм… опять.

Ему нравится это что ли?

В смысле шокировать меня своим появлением с подносом.

Да, на пороге стоял Гадор в темно-синем костюме с иголочки, весь такой подтянутый и элегантный. А в руках у него был поднос с дымящейся яичницей на тарелке. От подноса (и Гадора) исходил умопомрачительный аромат местного кофе (напитка из плодов Мэй, назовем его «мофе»), а в середине — снова стоял букетик. Крошечный букетик синих цветов. Очень красивый такой, умилительный.

Ах, супруг мой огнедышащий, какой ты заботливый и романтичный!

— Спасибо огромное! — я прикрылась одеялом и поглядела на него восторженным благодарным взглядом. — Мне так приятно, что ты решил за мной поухаживать!

Ну правда, приятно же! И так неожиданно… Последний, от кого я ожидала подобного «явления» по утру.

— Пожалуйста, — с неулыбчивым сосредоточенным лицом бросил дракон. — Так удобнее. У меня мало времени. Экономлю. Пока ешь — как раз поговорим. Потом наденешь вот это, — он кивнул в сторону дальнего угла, где на вешалке висело прежде незамеченное мною синее платье. — И пойдешь на лекцию. Ешь скорее. И слушай, — и присел на краешек кровати, установив ножки подноса-столика по две стороны моего тела.

Видимо, сейчас моя нагота под одеялом его никак не трогала.

Обидно даже…

Может, привык за ночь? Надоела?

И вообще сильнее разрушить романтические девичьи иллюзии, чем это сделал сейчас дракон, пожалуй, невозможно.

«Ненавижу тебя, ректоришка!» — подумала я.

Но тут у меня в животе уркнуло, и я накинулась на ароматную еду.

— Ну што ты хошел шейшас шкащать? — полюбопытствовала я, скрывая свое разочарование и обиду.

Откровенничать с ним как-то резко расхотелось.

И тут деловой (весь такой!) ректоришка, наконец, улыбнулся. Мой «выход с присядкой», то есть разговор с едой во рту, видимо, произвел впечатление.

Поглядел на меня опять чуть ли не ласково.

— А знаешь, почему у тебя такой неуемный аппетит? — спросил он, улыбаясь.

— Это у меня неуемный? Да я как птичка! — возмутилась я, дожевав.

И осеклась…

Да, половину всего, что было на подносе, я уничтожила почти мгновенно. В жизни так быстро и жадно не ела!

Даже стыдно стало.

Еще из «Унесенных ветром» известно, что девушка должна клевать еду, аки птичка, если хочет произвести благоприятное впечатление на возможного жениха. Я еще всегда думала, почему это… Чтоб не подумал, что эту прожорливую бестию не прокормить будет?

— Сама не ожидала, да, хм? — хмыкнул Гадор. — А дело в том, что любые предсказания — что гадания, что сны — забирают очень много сил. Вот предсказатели и отъедаются после работы. У вас на факультете везде стоят графины с травяными стимуляторами, печеньем и бутербродами… Правда, никому обычно не требуется, потому что реально предсказательной работы они и делать-то не могут… — Гадор вздохнул и с надеждой поглядел на меня.

Ладно, пусть так. Так есть оправдание моему обжорству, подумала я, засовывая в рот очередной кусок вкуснейшей гренки. Это мол, издержки профессии. За вредность мне молоко полагается. И печенье с бутербродами…

— Значит, ты будешь меня хорошо кормить, чтобы сохранить единственную действующую предсказательницу! — улыбнулась я дракону.

— Я и так не имею привычки морить женщин голодом, — раздраженно ответил дракон и снова стал серьезным и сосредоточенным. — Итак, Анечка, сейчас ты приведешь себя в порядок, оденешься, и я отведу тебя на лекцию…

— За ручку? — полюбопытствовала я.

— Хм… А ты хочешь? Хочешь, чтоб каждый знал, что ты моя женщина, кланялся в ножки и бросал на тебя многозначительные взгляды? Если хочешь — я не против. Пожалуйста. Только не жалуйся потом, милая.

— Да… нет, не очень хочу… — сказала я, подумав, что излишнее внимание, как к жене ректора, действительно может сбить меня с толку. Да и будут ли студенты и преподаватели серьезно воспринимать меня как ученого и учителя, если у меня такой «блат»?

— Значит, пойдешь сама. Без ручки. Потом — собеседование с профессорами. Я договорился. Я думал определить тебя на обучение как раз на Предсказательский факультет. Но… пожалуй, ты права, что лучше поучиться чему-то еще. Там у прорицателей и учиться-то нечему… Одна теория. А теорию тебе и так расскажет профессор Гайдорис. На собеседовании же определят, к какой еще области магии у тебя есть склонность. И присоединишься к младшей группе по этому направлению…

— А ты сам не можешь определить?

— Могу, конечно! Но правила нужно соблюдать, Анечка! Все студенты проходят такое собеседование — вне зависимости от того, насколько хорошо знают свои таланты.

— Ладно, ладно… — подняла я ладонь в примиряющем жесте. — Правила — так правила. Я, может, тоже за правила, просто вида не показываю…

В общем понятно, дракон хотел обсудить просто организационные моменты. А откровений про апокалипсис не будет.

И как мне подкатить к нему с этим? На какой такой кривой кобыле?

Я доела и отложила в сторону вилку. Гадор, видимо, только этого и ждал…

— И еще, Анечка, — вдруг искоса глядя на меня, сказал он и убрал поднос, переставил его на прикроватную тумбочку. — Я хочу, чтобы ты поняла — все очень сложно. То, что ты видела в твоем кошмаре, действительно может случиться. Не только попаданцы и попаданки проблема нашего мира. Другие миры все время давят на наш, границы размываются — и однажды нас может просто «завалить». Понимаешь? — он с сомнением поглядел на меня. Я же понятливо кивнула, мол, не совсем тупенькая, хоть и блондинка. А в груди растеклась победная радость. Все же раскололся, паразит твердокаменный!