— Они не имеют права указывать нам, как управлять Ашер-нам-Брегом, но скажу тебе честно: я все равно рад, что Яков Стюарт убрал свои руки от нашего пирога. Джанет будет довольна, пока доля ее дочери выплачивается вовремя, а уж об этом я, конечно, позабочусь, моя Мэгги. А теперь давай ляжем в постель. Должен признаться, я очень устал. Если мы проснемся до темноты, то сегодня же и отправимся в путь. Жду не дождусь, когда мы вернемся домой и расскажем Дугалду обо всем, что произошло.

Они проспали до четырех часов вечера, но летнее солнце еще и не думало заходить. Пока они отдыхали, Арчи и Гризель, по совету хозяина, собрали вещи, и к пяти часам все уже выезжали из города, на дорогу, ведущую к границе. Они скакали, пока окончательно не стемнело, попросили пристанища у какого-то фермера, несколько часов поспали в его амбаре и чуть позже трех утра, едва забрезжил свет, уже встали. Мэгги без возражений позавтракала захваченными с собой черствыми овсяными лепешками и сыром. Ей, как и мужу, не терпелось вернуться домой.

Дорога в Эдинбург заняла у них три дня, но тогда они ехали неторопливо, каждый день делая несколько остановок. А сейчас, погоняя лошадей, они добрались до Брег-Ашера к вечеру следующего дня. Проезжая через деревню, Мэгги поняла, что очень рада видеть огни, горящие в окнах коттеджей, и клансменов, беседующих на улице у своих домов. Они отправили человека в крепость сообщить о своем прибытии, так как мост на ночь уже подняли. Пока они поднимались вверх по холму, он как раз начал медленно опускаться, поскрипывая и постанывая. Кони прогрохотали копытами по деревянному настилу и ворвались во двор.

Дугалд Керр уже ждал их.

— Добро пожаловать домой! — воскликнул он.

Мэгги спрыгнула с коня и бросилась к лэрду.

— Дед, только подожди, пока мы тебе все расскажем! Фин самый умный человек на свете, и он сослужил Керрам-Стюартам огромную службу. Керры-Стюарты! Разве это не здорово звучит? — Она обняла деда и поцеловала в огрубевшую щеку. — Ну, скажи, что тебе это нравится!

— Нравится, нравится, — согласился лэрд. — Только пройдите скорее в зал и расскажите мне обо всем. Ты выглядишь уставшей, Мэгги.

— Я устала, но это не важно. Я так рада вернуться домой, дед!

Узнав, что после Эдинбурга они почти ничего не ели, мажордом Басби приказал сейчас же принести в зал тарелки с мясом, сыром и хлебом, а также вино. Гризель и Арчи уже исчезли, оставив Мэгги и ее мужа в зале с дедом. Дугалд Керр внимательно выслушал подробный рассказ Мэгги об их приключениях.

— Королеву вы так и не увидели? — спросил он.

Мэгги помотала головой:

— Только короля Якова, и он был таким печальным!

— Твоя внучка сумела тронуть сердце короля, расплакавшись и заявив, что болезнь королевы — большая несправедливость, — рассказал лэрду Фин. — Мне и в голову не приходило, что Якова можно тронуть, однако ей это удалось. Думаю, она завоевала его расположение, что однажды может обернуться большим преимуществом.

— Я сказала это не ради выгоды! — страстно воскликнула Мэгги.

— Знаю, но еще я знаю репутацию короля. Он не забывает ошибок и промахов, но доброту помнит тоже. Полагаю, сейчас все, кто его окружает, фальшиво сочувствуют ему, одновременно хитро выспрашивая его мнение насчет будущей жены. Придворные говорят то, что от них хотят услышать, в надежде завоевать его благосклонность. А Мэгги впервые оказалась перед ним, расплакалась, жалея короля, которого не знает, и королеву, которую никогда не узнает, и это не прошло незамеченным. Когда мы покидали замок, Яков расцеловал ее в обе щеки, — рассказал лэрду Фин и повернулся к своей молодой жене: — Однажды может случиться так, что тебе потребуется благосклонность короля, моя Мэгги. Подозреваю, что он вспомнит тебя и окажет свое расположение.

Лэрд кивнул:

— Да, такое может случиться.

— Мне ничего от короля не нужно! — заявила Мэгги.

— Однажды что-то может и потребоваться, если не для тебя самой, так для кого-нибудь из твоих детей, — мудро заметил Дугалд Керр. — Благосклонность короля не самая плохая вещь, дитя. — Он взглянул на Фина: — Ты прекрасно справился, милорд. Сейчас я больше, чем когда-либо, убежден, что ты станешь отличным хозяином Брег-Ашера и нашего клана. Получить обратно все наши права, когда дочь короля выйдет замуж, — это очень умный ход. А теперь, раз все утряслось, надеюсь, что вы оба будете стараться еще больше, чтобы подарить мне правнука. Я уже немолод и не буду жить вечно.

Он вздохнул и принял такой вид, будто умирает от изнеможения.

Фин чуть не расхохотался, в особенности когда Мэгги кинулась к деду. Лэрд, старый хитрец, так или иначе намеревался добиться своего. Фингел Стюарт подозревал, что Дугалд Керр проживет еще много лет, но держал свои мысли при себе. Он сказал, что им пора ложиться спать, потому что последние несколько дней они не высыпались. Лэрд охотно согласился с ним, и Фин увел свою жену в постель, чтобы в очередной раз попытаться выполнить свой долг перед Брег-Ашером.

В середине июля на границу прискакал королевский гонец с сообщением о смерти королевы Мадлены седьмого числа сего месяца. Она умерла в объятиях короля, рассказал гонец, который провел ночь в зале Брег-Ашера. Мадлена де Валуа всего месяц не дожила до своего семнадцатого дня рождения. Ее похоронили в Холирудском аббатстве, рядом с замком, в который Яков Стюарт так отчаянно и безнадежно хотел привезти свою невесту. Король погружен в глубокий траур и не разговаривает ни с кем, кроме своего духовника. Но уже началась охота на новую королеву. В свои двадцать пять лет король не мог пожаловаться на недостаток детей — шесть сыновей и две дочери, но законного наследника у него не было. Новая королева требовалась как можно быстрее, и все взоры вновь повернулись к Франции. Было очень важно поддержать и укрепить альянс Франции и Шотландии против Англии, и во Франции существовала единственная женщина, по своему происхождению и воспитанию достойная стать королевой Якова Стюарта. Он уже поглядывал на нее раньше — на красивую вдову, герцогиню Лонгвиль, Марию де Гиз, родившую своему покойному супругу двоих сыновей. Во Францию отправилась шотландская дипломатическая миссия.

Но Генрих Тюдор, который развелся с первой женой и обезглавил вторую, как раз лишился своей третьей королевы, Джейн Сеймур, которая умерла от родильной горячки. В поисках четвертой супруги он решил помешать племяннику обвенчаться с такой важной для Шотландии француженкой.

Английский посол сделал от имени короля Генриха предложение Марии де Гиз и очень на нем настаивал. Леди, еще носившую траур по своему покойному супругу, не радовало ни одно из предложений. Впрочем, Англию она отвергла незамедлительно.

— Может, я женщина и крупная, — говорила она позже, — но шея у меня короткая.

Точно так же отреагировали на предложение короля Генриха и другие знатные леди.

Но король Франции, Франциск I, одобрил союз между герцогиней и Яковом Стюартом. Он сообщил герцогу де Гизу, что настаивает на браке между шотландским королем и овдовевшей дочерью герцога. Известие сильно расстроило Марию де Гиз. Она не была против второго брака как такового, но мысль о том, что придется покинуть родину, ее не радовала. Кроме того, еще и ее сыновья должны будут остаться с Лонгвилями как наследники своего отца.