–Я тоже.

–Ты уедешь, а я… – договорить она не успела.

–Ты ещё не поняла, Ань?– перебил он.– Никуда я не уеду. А если и уеду, то только с тобой и Лерой.

Аня сделала шаг назад, выходя из его объятий, и Сергей, что удивительно, отпустил.

Ей хотелось сказать что-то колкое и резкое в ответ, но на ум ничего не приходило. Она будто бы растеряла все слова, или это его заявление отняло дар речи. Или лишающие способности думать поцелуи.

Конечно, Матвей Сергеевич, вернувшись из администрации, первым делом вызвал к себе Варганова. И тот явился к нему, как маленький нашкодивший мальчик. Шагнул на ковёр, но голову не повесил. В принципе, ему было чем апеллировать.

Поэтому когда генеральный грозно спросил:

–Ты что творишь, Павел?

Тот даже набрался наглости улыбнуться и ответил:

–Место вакантно, Юлия Витальевна, с который мы, к сожалению, не знакомы, я так понял, из декрета не выйдет, поэтому будем искать нового директора по персоналу, а пока Сергей разгребёт завалы и проведёт собеседования на открытую вакансию.

–Сомневаюсь я, что он в принципе может что-то разгрести.

–Это вы зря так скептично настроены,– вступился за приятеля Варганов.– У Сергея хорошие связи в Петербурге и за его пределами. И уже есть кандидатуры, которых потенциально можно соблазнить релокацией в Нижний за достойную мотивацию.

–Релокация дорогостоящего управленца в Нижний обойдётся фирме в копеечку.

–Поверьте, отец готов купить готового специалиста и платить больше. Тем более, сами знаете, как у нас провисает этот блок.

Паша при всём уважении к Матвею Сергеевичу счёл нужным уточнить.

–К тому же меня он направил в Нижний не только уму разуму поучиться, но и посмотреть, что мы можем оптимизировать.

В любом случае, посыл был услышан.

–Завтра его ко мне, сегодня дел много. Побеседуем немного, хоть пойму, что за фрукт.

Выйдя из директорского кабинета, Паша бросил короткий взгляд на бледную Аню, на щеках которой расплывались два ярких алых пятна.

Девушка явно была на грани паники и, ну если не обморока, то временной сердечной недостаточности.

–Анна, зайди, пожалуйста,– долетело из приоткрытой двери.

Аркадьева вскочила, нервно улыбнулась Паше, следом нахмурилась, полоснула недовольным взглядом, снова улыбнулась и убежала в директорский кабинет.

Оставалось надеяться, что Мелёхин не перегнул палку, а то с чего это вдруг железная леди генеральского офиса так разнервничалась.

Аня ждала от Матвея чего угодно, просто потому, что не знала, чего ждать конкретно. Но он удивил – закидал поручениями, надиктовал заданий и почти проводил восвояси, только на пороге притормозил.

–Ань, давай завтра куда-нибудь сходим вечером, а то я потом в регион уеду на два дня.

–Завтра?– она туго соображала после явления Мелёхина.

Тот поставил ей всё с ног на голову. Особенно своими поцелуями и странными обещаниями, которые она ещё не успела обдумать.

Точно. Мелёхин. Завтра же вторник и они договорились встретиться. Хотя… можно всё отменить. Только выглядело бы это как-то мелочно.

Аня покачала головой, сопровождая отказ извиняющейся улыбкой.

–Завтра не могу, Матвей.

–Можем Леру с собой взять, если дело в ней. Ты же знаешь, я не против провести время втроём.

Конечно, она знала и была искренне благодарна за его участие и внимание, но… опять же после уже второго поцелуя Мелёхина ей стало не по себе ещё и от того, что Аня поняла – ничего у неё с Матвеем не получится.

Она снова ответила Серёже. Поддалась ему.

И ещё поддастся, если он повторит.

Вот и вся правда о её сдержанности. Мозг просто-напросто отключался, стоило Мелёхину её коснуться.

–Да, я знаю, но завтра не могу.

«И послезавтра, вероятно, тоже… и в целом, никогда»,– это она уже про себя добавила.

Правильно говорят: если между женщиной и мужчиной ничего не происходит в первые три месяца, то они рискуют остаться друзьями. Вот с Матвеем так и случилось. Она тянула… тянула и затянула до победного. А с появлением Серёжи в городе так и вовсе отношения из разряда гипотетических перешли в категорию невозможных.

С другой стороны, по тому же самому Мелёхину она сохла четыре года!

Хотя стоило ему проявить интерес, и всё случилось в тот же вечер.

К сожалению, она не могла влезть в голову Серёже и понять, что у него на уме. Оставалось лишь быть честной с самим собой и с Матвеем, и не давать ему ложных надежд.

Только вот прямо сейчас решиться на серьёзный разговор с ним она не могла. Сил не было. Все ушли на противостояние с Мелёхиным, на эту вечную игру в «ты мне, я тебе».

Вторую половину дня Аня и носа не высовывала из кабинета, а вечером быстро за пять минут до окончания работы сбежала из офиса, очень надеясь, что ни с кем не столкнётся. Предложение Матвея подвезти она отклонила. Ей бы прогуляться, да голову проветрить.

Уже вечером, укладывая Леру после прочтения сказки, она лежала рядом с дочкой на кровати, тихонько гладила её по волосам, пока та засыпала, и листала ленту новостей. Телефон пиликнул, оповещая о входящем сообщении. Это Мелёхин скинул ей модели детских автокресел. Ещё и приписал нагло: «беру на вырост».

Аня тут же вспомнила про его «уеду с тобой и Лерой» ипочему-то улыбнулась. Потом нахмурилась, убеждая себя, что не надо воспринимать его всерьёз.

«А почему?»– поинтересовался внутренний голос.

Боже, ну это же Мелёхин. Серьёзным он был крайне редко.

«Разве он когда-нибудь тебя подводил?»– опять возник вопрос.

Разве что в то самое… одно единственное утро. В остальном, конечно, Серёжа был хорошим другом.

Другом, но не любовником. И уж, тем более, не любимым. Даже если она даст ему зелёный свет, как долго его интерес к ней продержится?

«А она уже серьёзно размышляла дать ему зелёный свет? За какие такие заслуги?»

Да ни за какие… просто это был Мелёхин. Её слабость… её пристрастие. И её уязвимость.

* * *

Знал бы Мелёхин чем Аня вчера полночи занималась, был бы крайне удивлён. Фантазия Аркадьевой разыгралась до той степени, что она уже представила, как они с Лерой уезжают с ним в Питер. Та же фантазия нарисовала радужную картину жизни бок о бок рядом с Сергеем.

А потом пришёл суровый реализм.

Где не было места ни теплу, ни счастью.

Он то ей и подсказал, что её ждёт, как только Мелёхин наиграется. Серые одинокие вечера, когда она будет ждать его дома, а он тусить в привычной компании по клубам и ресторанам. Интерес, который сейчас он проявлял к ней из-за того, что она отказывалась по щелчку пальцев падать в его объятья, угаснет, а её чувства останутся. В конце концов, Мелёхин просто как-нибудь забудет прийти домой, а потом и вовсе скажет, что им пора расстаться и семейная жизнь, что ярмо на шее – не для него. Сам уйдёт без потерь, а ей опять собирать свою жизнь по кирпичикам, но уже на новом месте.