Состояние герцога производило на нее впечатление. Она говорила восторженно:

«Он был так богат, что никогда не помнил об этом. Никогда никакие денежные соображении не влияли на его действия, поступки и мысли. Никогда никакого расчета».

Слушая Коко, можно было заключить, что благодаря своему баснословному богатству, герцогу удалось приблизиться к евангельской невинности бедняков. Леди Эбди считала его повесой, но Коко нравилось это. Неспроста покидал он Англию королевы Мэри (и Георга V[164]), чтобы проводить большую часть жизни в морских путешествиях.

— С Вестминстером, — заметила леди Эбди, — Коко вела себя, как маленькая девочка, робкая и послушная. Она повсюду следовала за ним. Их страсть не была чувственной. Коко говорила:

«Если бы не встреча с Вестминстером, я бы сошла с ума. У меня было слишком много переживаний, слишком много историй. Я жила своими романами, но так болезненно! Так скверно! Слишком интенсивно, раздираемая на части, с этим делом на руках (ее Дом), в котором еще мало разбиралась, в эту необыкновенную эпоху, которая никогда не повторится. Ни о ком не говорили так много, как обо мне. Все хотели познакомиться со мной, все хотели одеваться, как я». (Разумеется, она этого не знала, иначе бы…) Она добавила: «Я уехала в Англию в беспамятстве».

В Англии она проводила много времени на свежем воздухе. Она говорила:

«Я много ездила верхом. Зимой три раза в неделю развлекались псовой охотой на кабанов и лисиц. Я предпочитала охотиться на кабанов. Это было очень здорово. Играли в теннис. Я ничего никогда не делаю наполовину. Научилась рыбной ловле, ловила лососей. В течение первого года только наблюдала и находила это занятие очень скучным. Целыми днями забрасывать приманку, чтобы выудить одну рыбу. Нет, это не для меня. А потом вошла во вкус и удила с рассвета до одиннадцати вечера. Обожала это. Естественно, я была в привилегированном положении, ловила в лучших реках. Даже поехала в Норвегию, но там мне не разрешили удить: лососи слишком агрессивны. Они запросто могли откусить вам палец».

Какой-то шотландец спросил ее в «Рице»:

— Вы не родственница некой мадемуазель Шанель, ловившей лососей в Шотландии?

Она имитировала мимику и интонацию шотландца.

— Вы бывали в Лохморе, месье?

— Да, мадам, и там я прочел, что некая мадемуазель Шанель совершала что-то невероятное.

— Это я, месье!

— Вы шутите! Смеетесь надо мной?

— Нисколько, месье. Вы были в Лохморе у герцога Вестминстерского или, вернее, у его наследников, не так ли?

— Но ведь это не о вас написано, мадемуазель Шанель?

— Не верьте, если угодно, мне это безразлично, но это была действительно я.

— Вы и вправду поймали столько лососей?

— Только этим и занималась целыми днями, месье. И вы должны были прочесть, что я удила только в лучших местах. Никогда не ловила рыбу в озере. Я ненавижу удить на озере, это скучно.

Она говорила:

«Я поздоровела в Англии. Много занималась спортом. Тогда не требовалось быть для этого чемпионом. Сейчас обязательно надо быть чемпионом. Последний раз, когда мне захотелось поиграть в гольф, один молодой человек спросил:

— Какой у вас score?[165]

Я ответила:

— Мой друг, поскольку вы всё хотите знать, скажу, что уже больше десяти лет я не держала клюшку в руках! Мой score — понятия не имею. С вашего разрешения, возьму клюшки в клубе, потому что своих у меня больше нет. Мне их дадут, не сомневаюсь, так как знают, как я играю, и помнят меня. Если увижу, что не разучилась, то куплю все снаряжение, потому что, представьте себе, я отдала то, которое у меня было, думая, что оно устарело».

Известно, что герцог Вестминстерский не посылал почтой писем, которые писал Мадемуазель Шанель, когда та находилась в Париже. Три джентльмена-курьера обеспечивали связь. Чтобы дать мне представление о состоянии герцога, Коко сообщила не без наивности, что даже в разгар лета во всех каминах его домов горел огонь, Вестминстер делал это, чтобы дать заработать английским шахтерам. Наверное, я рассказывал ей о Марше голодающих. Она верила, что большое состояние накладывает обязательства. Привилегия, которую давало происхождение и деньги, казалась ей совершенно естественной. За немногими исключениями (какое представляет она сама, — но это такая редкость!), бедные не рождаются для того, чтобы стать богатыми; они должны найти удовлетворение своей участью в честности и работе. Кроме того, разве нет у них надежды на лучшую жизнь в потустороннем мире?

Когда она ходила к мессе, то делала это, чтобы подать пример, говорила Коко. Как герцогини.

В истории не раз случалось, что принц полюбил пастушку и даже проститутку из дома терпимости. Что касается герцога и Коко, речь шла вовсе не о том, чтобы поднять (любовью) до себя женщину, но о союзе первой свободной женщины Нового времени и одного из последних могикан происхождения и предназначенности. Осознавала ли это Мадемуазель Шанель? Герцог Вестминстерский хотел жениться на ней. Брак не состоялся. Почему?

Она говорила:

«Он не был свободен, бракоразводный процесс длился три года. Никто не мог меня заставить выйти замуж за человека, с которым я уже прожила три года».

И добавляла:

«К тому же я тоже была не свободна. Не хотела оставить Дом Шанель. Они этого не поняли, ни один из них».

Рассказывали, что она отказала герцогу, заметив, что если существует множество герцогинь Вестминстерских, есть только одна Мадемуазель Шанель.

— Герцог смеялся бы, если бы я выпалила такую ерунду, — сказала она мне.

В действительности эта история появилась на свет божий во время одного обеда, где заговорили о Коко и ее герцоге.

— Зачем ей выходить за него замуж? — спросил сэр Чарлз Мендл (советник посольства Великобритании). — Она единственная Коко Шанель на свете, в то время как есть уже три герцогини Вестминстерские.

Все это едва ли не принадлежит легенде о Мадемуазель Шанель, как и знаменитый обед, который она дала у себя (в Лондоне у нее был свой дом, рядом с домом герцога) перед приемом, устроенным герцогом и герцогиней Вестминстерскими по поводу первого выхода в свет их второй дочери: бал, на котором должны были присутствовать многочисленные члены королевской семьи. Коко была приглашена самой герцогиней, которая, хотя и была разведена с мужем, продолжала, как мать его детей, носить титул герцогини Вестминстерской. Предвидели, что появление Коко произведет сенсацию. Сейчас же после обеда она отправила герцога к герцогине, чтобы принимать приглашенных. Тогда же откланялись и другие гости.