Эта статья попала Юлиану Семёнову, который обратился к начальнику ГРУ Генштаба генерал-полковнику Петру Ивановичу Ивашутину и получил от него разрешение ознакомиться с делом группы «Голос». В результате в 1967 году появился роман «Майор Вихрь» из цикла о Штирлице, и в том же году был снят одноименный трёхсерийный художественный фильм.

Фильм начинается словами диктора: «В середине 44-го года гитлеровское партийное руководство приняло план, по которому должны быть уничтожены все очаги славянской культуры. Гитлер утверждал: “Крушение очагов исторической культуры есть форма крушения нации”. В полевую ставку рейхсфюрера СС Гиммлера были вызваны Кальтенбруннер и Йодль. Рейхсфюрер изложил им эту идею Гитлера и предложил СД и армии в самое ближайшее время подготовить все для выполнения предначертаний фюрера. На уничтожение были обречены Варшава, Братислава, Лодзь, Белград, Краков».

В самом романе эта мысль изложена несколько иначе:

«Центр. Совещание в полевом штабе Гиммлера 12 мая 1944 года было прервано в связи с вызовом рейхсфюрера СС к Гитлеру. Однако часть вопросов, включенных в повестку совещания, была обсуждена… Был рассмотрен вопрос о судьбе крупнейших центров славянской культуры. Привожу запись:

“Гиммлер. Одной из наших серьезных ошибок, и я убежден в этом, было крайне либеральное отношение к славянам. Лучшим решением славянского вопроса было бы копирование, несколько, правда, исправленное, еврейского вопроса. К сожалению, мои доводы не были приняты во внимание, победила точка зрения Розенберга.

Кальтенбруннер. Я глубоко убежден, что хорошее предложение никогда не поздно провести в жизнь.

Гиммлер. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Если бы мы начали активное, энергичное решение славянского вопроса два года назад, нам бы сейчас не приходилось готовить себя к уходу в подполье.

Кальтенбруннер. Я думаю, наши предложения о полном уничтожении исторических очагов славизма – Кракова, Праги, Варшавы и других подобных им центров – наложат определенную печать даже на возможное (я беру крайний случай) возрождение этой нации. По своей природе славянин не просто туп, но и сентиментален. Вид пепелищ будет соответствующим образом формировать будущие поколения славян.

Крушение очагов исторической культуры есть форма крушения духа нации.

Гиммлер. Армия не согласится на немедленное уничтожение всех подготовленных по вашему проекту центров. Армия не может воевать в пустыне. Вопрос, если мы думаем его решить согласованно, вероятно, может ставиться таким образом, что уничтожение центров славизма должно быть непреложно проведено в жизнь либо после нашей окончательной победы, либо, на худой конец, в последние дни перед отступлением армии из названных вами городов.

Бройтигам. Стоило бы продумать вопрос об эвакуации части наиболее ценных исторических памятников.

Кальтенбруннер. Бройтигам, мне смешно вас слушать. Вы дипломат, а несете чушь.

Гиммлер. Определенный резон в предложении Бройтигама есть. Но к этому пункту мы вернемся на следующей неделе. Кальтенбруннер, свяжитесь с Кейтелем или Йодлем; по-видимому, лучше с Йодлем, он умнее. Обговорите с ним частности и детали. Выделите несколько наиболее крупных центров – я согласен с вами: Краков, Прага, София, Братислава…

Кальтенбруннер. Братислава – чудный город, в окрестностях прекрасная охота на коз.

Гиммлер. Перестаньте перебивать меня, Кальтенбруннер, что за дикая манера!

Кальтенбруннер. Все-таки Братислава – пока что столица дружественного нам словацкого государства… Итак, мне нужно получить принципиальное согласие армии на акцию по уничтожению этих центров?

Гиммлер. Да, обязательно, а то Генштаб начнет тревожить фюрера жалобами на нас…”

Как мне стало известно, Кальтенбруннер уже договорился с Йодлем о совместной (гестапо, СС, СД и армия) акции по уничтожению крупнейших центров славянской культуры.

Юстас. Эта шифровка пришла из Берлина в Центр 21 мая 1944 года. В тот же день она была передана с нарочными всем командующим фронтами. Одновременно в Берлин – по каналу Эрвина и Кэт, радистов Штирлица, работавших с ним в Берлине уже не первый год, – была отправлена радиограмма:

Юстасу. Найдите возможность посетить Краков лично.

Центр. Через месяц в разведотделе штаба фронта были составлены документы следующего содержания:

“Группа военной разведки в составе трех человек: руководитель – Вихрь, заместитель по разведработе – Коля и радист-шифровальщик – Аня, откомандированные Генеральным штабом РККА для выполнения специального задания, прошли подготовку по вопросам, связанным с паспортным режимом генерал-губернаторства и – отдельно – Кракова; уточнены легенды, шифры, время и место радиосвязи.

Задачи группы – установление способов, времени, а также лиц, ответственных за уничтожение Кракова”».

Таким образом, о планах уничтожения Кракова мы узнаем из донесений Штирлица. При этом если в фильме инициатива исходит от самого фюрера, то в книге она исходит от Кальтенбруннера и становится неожиданностью как для Гиммлера, так и для фюрера и вермахта.

Кроме того, согласно подлинным архивным документам, предоставленным Ивашутиным, задачи группы «Голос» были сугубо военными. Позднее он докладывал министру обороны маршалу Малиновскому: «Разведывательной группой “Голос” была вскрыта краковская группировка противника, состоявшая из семи пехотных, одной танковой и одной гренадерской дивизий, расположение штаба армейского корпуса, а также дислокация частей авиационного корпуса и других частей противника, дислоцировавшихся в районе действия группы. От разведгруппы было получено большое количество радиограмм с разведданными о войсках противника». Ни о каком подрыве Кракова при этом не упоминается. Оно и понятно – все задачи, связанные с диверсиями и антитеррором, всегда входили в компетенцию органов госбезопасности. Именно такую задачу имела группа Ботяна – ликвидация генерал-губернатора Франка. А уже в ходе ее выполнения Ботян через свою агентуру узнал о готовящихся в Кракове подрывах объектов и предпринял меры, препятствующие реализации этих планов. Поэтому если псевдонимом «майор Вихрь» именуется спаситель Кракова – то он автоматически должен распространяться и на Алексея Николаевича Ботяна.

В фильме показано, что Вихрь получил планы минирования Кракова от полковника абвера Берга, которого перевербовала Аня – радистка Вихря, захваченная абвером. В действительности это была Елизавета Яковлевна Вологодская, оставшаяся от предыдущей группы, командир которой оказался предателем. Полковник Берг помогает ей бежать, а потом через нее встречается с Вихрем и передает ему схему минирования Кракова. Кстати, до этого Березняк сам побывал в гестапо и тоже смог оттуда бежать. Все эти факты есть в архивных документах, с одной лишь разницей – перевербованный радисткой немец был не полковником абвера, а фельдфебелем, и звали его Карл Хартман. Он был прибалтийским немцем и готовился к заброске в советский тыл. И конечно же, он не мог иметь доступа к сверхсекретным планам, известным только верхушке Третьего рейха и Штирлицу.