вдохнуть, потому что отец ударил прямо в солнечное сплетение.

— Не верю! — рявкает он и вновь бьёт кулаком по тому же месту.

Снова сгибаюсь пополам. С губ срывается сдавленный стон.

— Прости, пожалуйста... — выдавливаю на рваном выдохе.

С трудом разгибаюсь, но не поднимаю на него глаз.

— Извинения приняты, — сухо бросает отец. — Рязанову, так и быть, не отчислю. Пока. Но если будет хоть ещё один косяк... Ну ты понимаешь. В общем, разберись с этой девочкой. Не хочу больше видеть её рядом с тобой.

Я вылетаю из номера отца и тут же застываю, как парализованный.

Уставившись на меня распахнутыми зелёными глазищами, в дверях своего люкса стоит Даша, не решаясь выйти в коридор. Её губы дрожат.

Она всё слышала — это точно.

Быстро подхожу к ней, оттесняю обратно в номер и закрываю дверь.

С её губ болезненно срывается:

— Артём...

— Нет! Всё! Забудь! Забудь то, что слышала! Это всё хрень собачья!

— Он... Он тебя ударил?!

Кажется, сейчас у Даши начнётся самая настоящая истерика. Я порывисто её обнимаю и вру без зазрения совести:

— Нет, ты что? Мой отец не стал бы меня бить! Он строгий, да. Но не псих.

Чёрт! Что ещё она слышала?

— Тём, не надо! Не надо меня жалеть! — высвободившись из моих рук, Даша делает шаг назад. Смахивает слёзы со щёк. — Я же не слепая. Вижу, как он к тебе относится. Я слышала! Боже, я слышала...

— Он не бил меня. Тебе просто показалось, — беспечно пожимаю плечами. — И он почти со всеми так разговаривает, если ты про его тон. Давай закроем тему, ладно? Я просто хочу наконец-то побыть с тобой. Целый день тебя не видел...

Хрен ему! Ни за что с ней не расстанусь! А если захочет её отчислить, то только вместе со мной! Захочет меня избить — пусть бьёт. Не поможет ему это всё!

Вновь порывисто приближаюсь к Даше. Сжимаю её лицо в ладонях и накрываю губы нетерпеливым поцелуем. Она отвечает, но довольно неуверенно.

Отрываюсь от её губ и с пылом шепчу:

— Перестань портить этот вечер! Не хочу я говорить о нём!

Вновь целую девушку, усиливая напор. Оттесняю Дашу к дверям спальни. И прежде, чем она вновь начнёт паниковать и бороться со мной, говорю слегка охрипшим голосом:

— Не бойся меня, ладно? Я просто хочу полежать немного с тобой. Ничего больше не будет, обещаю! Мне это просто очень нужно...

И вновь не даю ей говорить, снова жадно целуя. На этот раз Даша так же жадно отвечает на поцелуй и позволяет нам обоим переступить порог спальни. Возле самой кровати мы останавливаемся. Дашины губы покидают мои. Девушка выключает свет и закрывает дверь — теперь мы тонем во мраке. Лишь свет с улицы, проникающий сквозь неплотные шторы — фонари, ярко освещённый торговый центр через дорогу — помогает мне видеть её. Даша обходит кровать и ложится. Я скидываю обувь, снимаю пиджак и ложусь на другую сторону. Между нами расстояние около метра.

— Тём... — подаёт голос Даша, и я слышу, как он дрожит. — Я не буду настаивать на том, чтобы ты мне всё рассказал... Но я слышала, как твой отец просил тебя со мной расстаться...

— Мог бы попросить достать луну с неба! — отрезаю я категорично. Протягиваю руку, хватаю Дашу за запястье, тяну к себе. — Пожалуйста, Даш... Давай не будем говорить о нём. Пожалуйста!

Она придвигается ближе, и я тоже двигаюсь к ней. Находим губы друг друга...

Моё сердце стучит с такой силой, что наверняка Даша его слышит.

Крепко обнимаю её за талию, не позволяя своим рукам спускаться ниже. И своим мыслям я не позволяю разгуляться в сторону чего-то такого, что могло бы её напугать.

Нет, мы не будем спешить... Я просто хочу быть с ней рядом сейчас.

Она устраивает голову на моей груди, тяжело вздыхает.

— Как прошёл твой день? Чем занималась? — непринуждённо интересуюсь, собираясь говорить на отвлечённые темы.

Всё нормально! У нас нет никаких проблем! И всё решаемо!

Это то, что я буквально вколачиваю себе в голову!

Не получается...

— Гуляла... — тихо отвечает Даша. — И думала всё время о тебе...

Да, я тоже думал о ней постоянно. И утром, когда мы с Тимуром ехали встречать отца в аэропорту. И когда выяснилось, что он полетел другим рейсом и прибудет лишь через четыре часа. И когда возвращались в отель уже с папой. И когда он с разочарованием смотрел на меня, я тоже думал лишь о Даше. Она в моей голове буквально двадцать четыре на семь.

— Тём, что ты со мной сделал, а?

Услышав её вопрос, пытаюсь заглянуть девушке в глаза. Она сама поднимает голову, смотрит на меня снизу вверх. Её глаза блестят от слёз.

— Что я с тобой сделал? — переспрашиваю с недоумением.

— Ну да... Мне даже дышать больно, когда тебя нет рядом... Господи! Прости... Прости, что я это сказала!

У меня слов нет...

Я зависаю на её красивом лице, вновь и вновь прокручивая в голове эту фразу. Ей больно дышать без меня?

— Даша... Почему ты извиняешься?.. — мой голос звучит глухо, как из-под толщи воды. — Я чувствую то же самое... Чёрт! Вот это мы влипли... Чёрт!

Но я расплываюсь в улыбке, произнося это. Никакие угрозы отца не помешают мне насладиться этим моментом. Девочка, которую я так долго желал, наконец поняла, что у нас это взаимно.

Переворачиваю Дашу на спину, ложусь сверху. Дарю ей долгий поцелуй, а потом зарываюсь носом в шею. Она обнимает меня за плечи.

Я готов лежать так всю ночь...

Глава 28

Даша

Он не стал говорить со мной об отце. Не стал посвящать в то, что случилось в его номере.

Ладно, пусть не говорит об этом... Ему больно и наверняка стыдно. Это нормально. Я бы тоже стыдилась, если бы, например, моя мама меня била.

Боже! Я даже в самой страшной реальности не могу представить, как бы я тогда жила! Если твой родитель по факту — твой враг!.. Это ненормально! И мерзко!

Но... Но что