Доказательством смерти от голодания являются истощенный вид трупов, полное отсутствие подкожной жировой клетчатки, отсутствие следов пищи в желудке и кишечнике. Это находит подтверждение также и в показаниях многочисленных свидетелей, удостоверяющих, что в лагерях военнопленных систематически лишали пищи, что неизбежно вело к смерти от истощения.

Определенный возраст погибших (20—40 лет), огромное количество трупов в разрытых могилах и ямах, разновременность погребения и однородные причины смерти свидетельствуют о систематическом, умышленно проводимом умерщвлении военнопленных, которое имело в виду преимущественно лиц мужского пола в самом цветущем периоде жизни…»

В Каунасе, в форте № 6 фашистские оккупанты создали лагерь военнопленных под № 6.

Когда Советская армия освободила этот город, в лагерном дворе Чрезвычайная государственная комиссия обнаружила 67 стандартных могил размером 5x2,5 м каждая.

Из ее сообщения мы можем узнать, что в канцелярии лагеря был найден план кладбища № 5 с точным нанесением могил и указанием количества трупов. «Из этого плана видно, что на одном только кладбище № 5 похоронено 7708 человек, всего же, как свидетельствуют лагерные документы, здесь похоронено около 35 тыс. военнопленных», — говорится в указанном документе.

В самом Каунасе также располагался лагерь для военнопленных, расположенный на юго-западной окраине аэродрома, но только без номера. «Вблизи лагеря были обнаружены 13 могил размером 25x2м, 5 могил размером 12x2 м и 1 могила размером 15x15 м. При раскопках этих могил на глубине 3-4 м найдены трупы людей, одетых в серые шинели и защитного цвета обмундирование. На основании раскопок, документов и показаний свидетелей комиссия установила, что здесь, в районе аэродрома, замучено и погребено 10 тыс. советских военнопленных».

Вблизи города Алитус немцы организовали еще один лагерь для военнопленных под № 133. В нем погибло от расстрелов, голода, холода и сыпного тифа не менее 35 тысяч человек.

Другой лагерь на территории Литвы немцы открыли на месте бывшего военного городка в городе Вильня. Смертность военнопленных в нем никогда не опускалась ниже цифры 150 человек в сутки. Трупы закапывали в 200 м от лагеря. Общее число жертв, истребленных в этом лагере, составило 60 тысяч человек.

В результате подсчета страшных цифр государственная комиссия установила, «что во всех перечисленных лагерях на территории Литовской ССР немцы уничтожили не менее 165 тыс. советских военнопленных…»

На территории Латвии лагерь для военнопленных фашисты организовали в Риге. Шталаг № 350, расположенный по двум улицам города, просуществовал с июля 1941-го до октября 1944 года. В нем и в его отделениях немцы замучили и расстреляли более 130 тысяч советских военнопленных. В Риге и ее окрестностях государственная комиссия обнаружила 12 мест массового захоронения.

В лагере для советских военнопленных — в Даугавпилсе (шталаге № 340) — за три года погибло от голода, истязаний и расстрелов свыше 124 тыс. человек.

В лагере в Цайтхайне (в 20 км юго-восточнее Мюльберга) от болезней и истощения умерли до 60 тысяч военнопленных. Всего же там было захоронено около 140 тысяч советских военнопленных.

Безусловно, такая высокая смертность советских военнопленных, их болезни не могли не раздражать прежде всего хозяев немецких предприятий, где постоянно требовалась самая дешевая рабочая сила, трудившаяся с полной отдачей.

Например, в письме правления завода «Фарбен» в Ландсберге командующему военным округом Франкфурт от 24 января 1942 года с большой обеспокоенностью говорилось: «Вы знаете, что в конце ноября 1941 г. в наше распоряжение прибыли 500 советско-русских военнопленных. Из прилагаемого отчета вы узнаете о положении, которое сложилось в связи с этим на строительной площадке. Вы поймете, что необходимо немедленно изменить существующие условия.

С самого начала советско-русские рабочие мало работали из-за плохого питания. За истекшее время многие советско-русские умерли, а еще большее число не появляется на строительной площадке по болезни. Например, 22 января 1942 г. картина была такова: прибыли 500 советско-русских военнопленных. Двое сразу же возвращены в основной лагерь (шталаг), 33 работают в лагере, 82 умерли, 198 больны.

Осталось 315. Из них пригодны для работы 185.

Из этого списка видно, что только 37% из прибывших рабочих заняты на строительной площадке. Большое количество больных, которое превышает число работающих, естественно, препятствует использованию русских военнопленных в военной промышленности.

Работа, которую выполняют упомянутые выше 37%, становится все хуже изо дня в день. Вы получите подтверждение этих сообщений в отчетах отрядов безопасности, но это лишь единичные примеры инцидентов, происходящих все время. Мы хотим подчеркнуть, что существующее положение оказывает самое пагубное влияние на дисциплину. Немецкие рабочие возмущены мягким отношением к русским. Воздействие русских на сербских и французских рабочих также ужасно, так как они следуют примеру русских и все больше и больше уклоняются от работы, часто издеваясь над приказами охраны. В этих условиях, если не последует вмешательства вооруженных сил, мы должны будем возвратить советско-русских военнопленных в основной лагерь, ибо боимся пагубного влияния и отказываемся брать на себя ответственность за дальнейшее…»

Чем хуже становилось положение Германии на Восточном фронте, тем больше ей требовалось дешевой рабочей силы.

Например, 8 июля 1943 года начальник штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Германии Кейтель подписал распоряжение о направлении военнопленных на работу в угольную промышленность. В нем указывалось: «7 июля фюрер приказал с целью проведения расширенной программы производства чугуна и стали во что бы то ни стало обеспечить добычу необходимого количества угля, для чего покрыть имеющуюся потребность в рабочей силе за счет военнопленных.

Фюрер требует срочного принятия следующих мер, направленных на предоставление угольной промышленности дополнительно 300 тыс. рабочих.

1. Из имеющихся в наших руках советских военнопленных (исключая находящихся в Финляндии и Норвегии, а также на работах в армии) генеральный уполномоченный по использованию рабочей силы совместно с начальником штаба верховного главнокомандования вооруженными силами (отдел военнопленных) должны направить в горную промышленность до 1 сентября 1943 г. непрерывно следующими друг за другом партиями 200 тыс. военнопленных, способных к работе на шахтах. Если им требуется замена, она будет предоставляться генеральным уполномоченным по использованию рабочей силы.

2. При дальнейшем поступлении новых советских военнопленных потребности угольной промышленности должны удовлетворяться в первую очередь.

Все военнопленные, взятые на Востоке после 5 июля 1943 г., должны быть переданы в лагеря военного ведомства и оттуда непосредственно или в порядке обмена на работающих у других потребителей рабочей силы для применения в угольной промышленности. Председатель имперского объединения угольной промышленности с настоящего времени имеет право набирать через свои органы людей в лагерях военного ведомства.