- Надеюсь, что так и будет.

Они прошли по коридору, и Селия, заглянув в несколько комнат, поняла: дом не очень-то большой, так что здесь нельзя было устроить бал, но он вполне подошел бы для обедов и других дружеских встреч. А расположение комнат было почти такое же, как в старом доме ее матери на Оксфорд-стрит. И здесь рядом с гостиной даже имелась комната, которая могла бы использоваться как музыкальный салон.

Посмотрев в окно, из которого открывался прекрасный вид на сад, Селия спросила:

- Вы ведь совсем недавно купили этот дом, не так ли?

- Еще не купил, но хочу сделать это, - ответил Энтони. - Если, конечно, вам тут нравится, - добавил он многозначительно.

- Нет-нет, даже не думайте об этом. - Девушка решительно покачала головой. - Я не собираюсь принимать от вас подарки.

Энтони долго молчал, потом наконец проговорил:

- Вы ожидаете, что я буду преследовать вас, Селия?

- Я ничего от вас не ожидаю, - ответила она довольно резко. - И ничего не хочу от вас. Я уже говорила вам об этом.

- Этот дом будет записан на ваше имя, - продолжал Энтони. - Я также назначу вам очень приличное содержание.

Селия окинула взглядом комнату, в которой сейчас находилась. И ей вдруг вспомнились слова матери: «Собственность, драгоценности и деньги - это самое главное. Всегда требуй именно этого».

- Энтони, но почему? Вы ведь могли бы прилично устроить любовницу за гораздо меньшую сумму. Я уверена, что нашлось бы немало таких женщин. Более того, многие были бы счастливы, если бы вы предложили им здесь поселиться.

Энтони медленно приблизился к ней, и Селия отступила на несколько шагов. Снова покачав головой, она заявила:

- Вы прекрасно помните, что я отказалась принять ваше предложение. И не пытайтесь меня уговорить.

- Послушайте меня, Селия. Вы были моей первой страстью… и остаетесь ею до сих пор. Вы единственная и желанная. В течение многих лет я воображал нашу первую ночь вместе, и время не погасило мое желание. Скорее наоборот. Помните, я сказал тогда, что мы всегда будем вместе? И я по-прежнему страстно этого желаю. Я хочу быть вашим первым и единственным любовником.

Селия невольно поморщилась и, фыркнув, проговорила:

- А что, если вы не первый?

Реакция собеседника оказалась именно такой, какую она ожидала. Энтони тотчас же изменился в лице, и было очевидно, что его охватил гнев, хотя он пытался его скрыть. Пристально глядя на девушку, он спросил:

- Значит, у вас уже был кто-то другой? Я спрашивал вас об этом, когда заезжал к вам, но вы тогда уклонились от ответа. Отвечайте же, Селия!

- Я не намерена отвечать на подобные вопросы. Но скажите, Энтони, неужели для вас это так много значит? Ведь вы, когда пришли ко мне, говорили о любви. И если так, то какое значение имеют все мои прежние связи?

Он стиснул зубы и процедил:

- Я имею право знать правду, вот и все.

- Нет, не имеете! - решительно заявила Селия. - И еще раз повторяю: у меня нет ни малейшего желания принимать ваше предложение.

Лицо Энтони покрылось красными пятнами, и он, сунув руку в карман плаща, извлек из него сложенный лист плотной писчей бумаги. Резким движением развернув лист, он протянул его Селии.

- Вот, смотрите! На этом документе - подпись вашей матери.

Пробежав глазами строчки, Селия невольно вздохнула и мысленно упрекнула мать за легкомыслие. Оказалось что Алессандра заняла у Энтони восемьсот фунтов, обязавшись выплатить долг наличными или же «как-то иначе». Слова «как-то иначе», конечно же, означали именно то, чего сейчас добивался кредитор.

Презрительно усмехнувшись, Селия проговорила:

- Похоже, вы твердо решили добиться своего. И если я сейчас отклоню ваше предложение, то вы добьетесь продажи моего дома в счет долга, не так ли?

Энтони нахмурился и кивнул:

- Да, вы правы. К сожалению, мне придется поступить именно так. Но если вы все-таки примете мое предложение, то я немедленно поеду к Маплтону и все улажу.

Селия представила, как скажет Мэриан и Белле о том, что дом потерян. Мэриан, конечно же, вернется к себе - она и так сумеет прожить. А вот бедняжка Белла… Что ж, они с Беллой могли бы отправиться к Дафне - та с удовольствием приютит их в своем доме. И возможно, она снова сумеет обрести там душевный покой. А Энтони пусть отправляется к Маплтону и требует продажи дома.

Девушка вновь окинула взглядом комнату. А потом вдруг представила годы, которые проведет в доме Дафны. И очень может быть, что она проведет там всю оставшуюся жизнь…

Тихо вздохнув, Селия сказала:

- Мне нужно подумать, Энтони. Пожалуйста, дайте мне неделю на раздумье. Я хочу разобраться во всем…

Джонатан в раздражении отложил книгу; сегодня он не мог читать, так как думал только об одном - о предстоящей встрече с Торнриджем.

Он почти не сомневался: Каслфорд найдет способ устроить ему такую встречу. И конечно же, дядя Эдвард ужасно разозлится, узнав об этом. Что ж, пусть злится. Пришло время расставить все по местам, и он, Джонатан, не откажется от встречи с Торнриджем.

Ожидая эту встречу, Джонатан то и дело вспоминал о том, как увидел нынешнего графа в первый и последний раз. Он тогда, сидя вместе с матерью у порога графского дома, промерз до костей и, как ему казалось, умирал от голода. И вот наконец кузен согласился их принять в своей огромной библиотеке. Торнридж внимательно выслушивал требования и угрозы матери. Ему тогда был двадцать один год, но выглядел он гораздо старше своих лет. Смотрел же на женщину и маленького мальчика с холодным презрением - Джонатан и сейчас помнил взгляд его темных глаз. И еще запомнил, что в той библиотеке было великое множество книг, позолоченные переплеты которых сверкали на полках, как драгоценные камни.

В конце концов граф согласился дать Джонатану возможность получить образование, обещанное его предшественником. И Джонатан даже запомнил некоторые угрозы, произнесенные во время того разговора его матерью, хотя, конечно же, смысл этих угроз он понял лишь спустя годы, когда стал гораздо старше.

И вот сейчас он собирался на вторую встречу со своим кузеном. Правда, он пока еще не решил, выдвинет ли на сей раз свои собственные угрозы.

Поднявшись из-за стола, Джонатан прошелся по комнате. Затем приблизился к окну. Несколько минут он стоял, обдумывая предстоящий разговор с кузеном, а потом вдруг заметил какое-то движение в саду. «Неужели Селия?» - подумал он. Да, это именно она. И тотчас же все мысли о грядущей встрече с Торнриджем вылетели у Джонатана из головы. И он в очередной раз убедился, что просто не мог смотреть на эту девушку спокойно, не желая ее. Да-да, даже сейчас, увидев ее из окна, он почувствовал, как твердеет его мужское естество.