И тут он увидел вспышку и дымный след! Тело само выбросилось из машины на асфальт, а потом швырнуло себя еще в один длинный прыжок в сторону кювета. Мощный взрыв ударил в спину и ноги, а рот наполнился кислым дымом, землей и травой. На пару минут оглушенный и ослепленный взрывом Моргунов потерял способность ориентироваться, но все было кончено и без него.

Когда «Волга» впереди закрутилась на месте, рыча мотором и стирая в черную пыль резину колес на бешеных оборотах, Борисов сразу приказал Халову прыгать, а сам направил машину вперед, вдавив педаль в пол. Для него было очень важно верить в Николая Моргунова, что тот верно выберет себе цели по степени опасности. Короткая перестрелка, заминка у гранатометчика, потом рухнувший на асфальт автоматчик. Борисов пригнулся и свернул прямо на снайпера, он весь сжался в комок и буквально смотрел стрелку в глаза, точнее в стекло оптики. Ему даже казалось, что он видит подрагивание указательного пальца на спусковом крючке, как тот плавно выбирает свободный ход, как давит еще…

Борисов тут же рывком свалился на левую сторону, открывая дверь и вываливаясь из машины. «Хонда» унеслась вперед, послышался удар и страшный взрыв. Что это, какой взрыв, откуда? Борисов, слегка оглушенный падением, мгновенно перекатился через плечо и вышел в стойку на одно колено с пистолетом в двух руках. Снайпера он смел ударом машины, и сейчас на обочине подергивались его ноги. Машина парила разбитым радиатором, торча багажником из кювета, а посреди асфальта полыхала ярким пламенем «Волга» Моргунова. Борисов бросил взгляд вправо и увидел, что гранатометчик валяется на траве, раскинув руки и согнув в коленях ноги. Мимо пробежал Халов, что-то крича. Микола! Черт…

Когда он подбежал и спрыгнул в кювет, Саня Халов уже приподнимал голову Моргунова и вытирал носовым платком кровь на его голове. Микола отплевывался, морщился и… матерился. Обошлось!

Первое, что увидел Иванов на дороге, это резкие маневры такси. Он тут же резко затормозил. Смотреть вперед смысла не было, там ребята справятся, а вот насколько серьезно организована засада? Иванов тут же закрутил головой по сторонам. И сделал это вовремя, потому что слева по грунтовке к шоссе летел грязный «уазик». Уже по тому, с какой скоростью он скакал по колдобинам разбитой дороги и как торчал из правой двери корпус человека в темном, Иванов понял, что это опасность. Просто он сам слишком быстро отреагировал и остановил машину. Пролети он по неопытности еще несколько десятков метров, и «уазик» с вооруженными людьми оказался бы за его спиной уже на шоссе.

«А ведь дело серьезное, — думал Иванов, выворачивая руль и с визгом разворачивая свою «Мазду» буквально на месте. — И хорошо, что мы решились вывезти Глеба из города. Если бы бандиты устроили бойню прямо в городе, то жертв было бы не миновать. Сзади на дороге стрекотали очереди, а Иванов уже гнал машину по асфальту в другую сторону. Он понимал, что долго ехать по предсказуемому маршруту нельзя. Если для ликвидации Глеба, для перехвата их колонны привлечено столько людей, то организатор этой операции вполне мог выделить еще по одной машине далеко впереди и далеко позади места нападения. Для подстраховки. Вырвись одна из машин из засады, и чуть дальше она нарвется в самом неожиданном месте на пули.

Иванов решительно свернул с шоссе на лесную дорогу. От «уазика» он по шоссе оторвался бы в два счета, но по ухабам… Хотя, если ты опытный водитель, если ты освоил под руководством хороших инструкторов методику езды в экстремальных условиях, то грунтовка даже очень кстати. На «уазике» тоже надо уметь ездить и по кочкам, и по ровной дороге. Если там не очень опытный водитель…

Иванов проехал уже километров пять, косясь на побледневшего Глеба. «Уазик» так и маячил в зеркале заднего вида, видимо, зря была надежда на неопытного водителя.

— Оторвемся? — без всякой надежды в голосе спросил наконец Глеб, судорожно хватаясь на каждой кочке за приборную панель обеими руками.

— Оторвемся, — беззаботно отозвался Иванов, бешено вращая руль и насилуя механическую коробку передач.

— Там… на шоссе… все погибли?

— С чего ты взял, Глебушка? — постарался придать голосу веселые интонации Иванов. — Наших парней так просто не взять!

Говорил он уверенно, а перед глазами лежали тела пятерых оперативников. Тогда, в Колумбии, тоже все были суперпрофессионалами, тоже умели отрываться, побеждать в самых отчаянных скоротечных схватках. А полегли все до одного за пару секунд. Вырвался один только Дима Иванов. Или повезло, или было еще не суждено, или сработала интуиция, которой не хватило остальным. Совсем чуть-чуть.

Сейчас там, на шоссе, две машины его товарищей могли просто нарваться на фугас, на огонь не только стрелкового орудия, а и более тяжелых систем. Бывает, что все твое умение, весь твой опыт разбивается просто о большое количество взрывчатки или броню танка. Очень хотелось верить, что парни справились, но думать сейчас нужно не об этом, а о выполнении задания.

Случиться может всякое, произойти может самое неожиданное и очень неприятное, но задания никто не отменял. А его работа как раз и состоит в том, чтобы просто выполнять эти задания. И ценность его как оперативника именно в том, что начальство будет всегда уверено, что он задание выполнит. Что бы ни произошло. Хоть всемирный потоп, а Иванову не должно быть дела до того, что весь мир погиб. Его дело спасать вот этого человека, что сидит рядом и трясется от страха, который ему верит и… А верит ли? Иванов посмотрел в лицо Глеба и подмигнул. Кажется, верит. Тогда вперед!

Еще один поворот в сторону реки, и «Мазда» с откровенно громыхающей подвеской вылетела на высокий берег речушки. Нет, это не пойдет, тут слишком мелко для его целей. Снова поворот руля, и машина углубляется в лес. Ветви деревьев хлещут по лобовому стеклу, из-под капота появляется пар. Иванов поморщился, теперь придется внимательно следить за приборами. Точно, стрелка температуры топлива начинает заметно ползти к сотне, к ста десяти.

— Осторожно, — снова схватился Глеб рукой за приборную панель, — тут справа карьер заброшенный.

— Какой карьер?

— Рудный, — проворчал Глеб. — Мы в детстве еще слушали всякие байки про дракона, который живет глубоко под водой…

— Так он затоплен? Это отлично, Глеб! — расплылся в довольной и даже какой-то хищной улыбке Иванов.

Он свернул между молоденькими осинками и стал продираться сквозь молодую поросль к видневшимся впереди камням. Поверхность пошла на еле заметный уклон, а потом впереди раскинулось открытое пространство с небольшим нагромождением камней, за которым было только небо.

— Там впереди карьер? — быстро спросил Иванов.

— Да, тормози! — заорал Глеб.

Иванов притормозил и открыл свою дверь.

— Прыгай, быстро, — приказал он, притормаживая еще больше и кивая на вторую дверь.

Глеб сразу все понял и мгновенно исчез из машины. Иванов подумал, что у парня и так с головой не все в порядке, а он заставляет его снова скакать, падать и стукаться. В голове всплыла дурашливая мысль, что ему ведь никто не говорил, в каком виде он должен доставить свидетеля.