Он такой сильный, красивый, его губы медленно скользят по шее, свободная рука ласкает тело через одежду, посылая жар и желание в низ живота. Прикусывает губы, словно хочет меня съесть, подмять, завладеть.

«О Единый! Что я делаю? Он же мой начальник, мне нельзя!..»

Уотерстоун провел по кнопкам на своей одежде, и рубашка упала к его ногам, обнажая идеальный торс. Его руки притиснули меня ближе, я завороженно следила, как напряглась мускулистая грудь, как при малейшем движении перекатываются мышцы.

Почувствовала, как пальцы драга одну за другой нажимали кнопки на моей блузке, расстегивая ее, а взгляд, полыхающий страстью, не отрывался от моих глаз, гипнотизировал. Вот ткань разошлась в стороны, и рука начала нежно ласкать грудь, играя с чувствительной вершинкой.

– Такая красивая, – прошептал Алексей.

Когда губы коснулись груди и начали посасывать, я выгнулась дугой, зажмурила глаза и откинула голову. Нужно остановиться, оттолкнуть, протестовать. Но лишь тихие стоны срывались с моих губ.

– Ты моя, – горячо шепнули на ухо. – Только моя, навечно. Еще чуть-чуть, и я окончательно поймаю тебя.

Рука скользнула на грудь, сжимая ее и теребя вершинку.

Захлебнувшись вдохом, я прошептала:

– Нельзя, я же тебе совсем не нравлюсь.

– Разве похоже, что ты мне не нравишься?

Алексей резко наклонился и вобрал ртом сначала один сосок, поласкал его языком, несколько секунд пососал, затем перешел к другому. Мне не хватало воздуха, голова закружилась, и я прикрыла глаза, отдаваясь наслаждению.

Его губы обожгли поцелуем шею, зубы слегка прикусили нижнюю губу. От ощущения прижимающегося внизу мужского желания, властных ласк, плененных рук я чувствовала себя беззащитной, попавшей в ловушку, сладкую и сводящую с ума.

«Что я делаю? Что творю?»

Он склонился надо мной, чтобы поцеловать, и я почувствовала: еще немного, и заполыхаю.

Подскочив на постели, я огляделась вокруг, осмотрела себя. Все тело было в бисеринках пота, кожа пылала, ее словно покалывало сотнями иголочек, голова немного кружилась. Я еще не пришла в себя после сна, подобного которому никогда раньше не было в моей жизни. Низ живота ныл, напоминая о незавершенных ласках, которые прервало мое пробуждение.

Что со мной? Я начала грезить в эротических фантазиях об Уотерстоуне? Нет, это невозможно, просто невозможно! В голове промелькнули все эпизоды, которые можно было бы назвать спорными, когда я точно не относилась к нему как к начальнику. С другой стороны, он мужчина, который мне не просто нравится, я его хочу.

Но если вспомнить, как он меня шантажировал и как складывались в самом начале наши отношения… Это невозможно. Скорее всего, мне просто необходимо мужское внимание определенного рода. Но как я смогу найти себе кавалера на вечер, если все время провожу с Алексеем?

Встав с кровати и надев очки, я бросила взгляд на часы. На стене слегка мерцали цифры, показывающие, что я проснулась в несусветную рань. Мрачно пробурчав ругательство, проигнорировала удивленный взгляд сонного Зяпы и отправилась в душ. Холодная вода – вот мое спасение!

На работу я шла растерянная и несколько смущенная: что, если увижу его сейчас и он поймет, что снится мне в совершенно непотребном виде?

Но на работе меня чутко избавили от всех посторонних мыслей, сообщив, что у нас проверка отчетности. Все утро Центр бурлил как сумасшедший, народ носился по коридорам, и каждый что-то от кого-то требовал. Меня мой отдел терроризировал больше всех. Так что, когда все улеглось, я, усталая и спокойная, вместе с Уотерстоуном приступила к работе. Снова вроде бы привычные опыты, снова анализ и выводы…

Неожиданно меня вырвали из рабочего ритма – драг серьезно напомнил:

– Не забывай о своем обещании.

Вздохнув, я смирилась и пошла переодеваться. На выходе из Центра я чувствовала, как нас провожают любопытные взгляды, а Алексей еще и за локоть меня взял. Но я не возразила. От прикосновения драга по телу пронеслись мурашки, а внизу живота заныло. Да что такое?!

Тряхнув головой, я вырвалась и, взяв себя в руки, направилась к машине Уотерстоуна. Ну-у-у… По крайней мере, постаралась взять себя в руки.

Едва мы поднялись в воздух, Алексей открыл голограмму списка предложений жилья и предложил выбирать.

– Ты не считаешь, что нужно сначала продать старый дом и лишь потом покупать новый?

– Зачем? – на меня посмотрели с удивлением. – Я вполне состоятелен и могу позволить себе купить жилье, не продавая другое.

Я возвела очи горе.

– Догадываюсь, но разумно ли это?

– Безусловно. Во все времена самым лучшим вложением капитала была недвижимость, если, конечно, есть что вкладывать.

– Ну, если ты так хочешь, – вздохнула я.

– Да. Сейчас у меня есть несколько целей, хотя все они связаны с достижением одной-единственной, и я постепенно и последовательно буду реализовывать их одну за другой.

– Э-э-э…

Прилично ли будет спросить у него, чего же он хочет? Любопытно!

– Я вижу этот блеск в глазах и знаю, что он означает, но ничего тебе не скажу, – хмыкнул Алексей.

Противный.

– Но я не уверена, что мой выбор понравится тебе. Может, ты сам? – понадеялась я.

– Тебе же не понравился тот дом, который я выбрал. Не так ли?

Я не стала отрицать.

– Нет, но главное ведь, чтобы он нравился тебе. Не мне в нем жить.

Алексей лишь слегка улыбнулся и указал на голограмму.

Перелистывая представленные дома, я поинтересовалась у драга, какой район он предпочитает, но тот в ответ пожал плечами. Видимо, кто-то решил полностью спихнуть с себя всю работу.

Есть в городе место, где я мечтала бы жить, будь у меня деньги, а сейчас как раз вывесили объявление о продаже верхних апартаментов в Лазурной башне. Это самый высокий небоскреб в нашем городе, крыша которого почти достигает купола и полностью прозрачная.

Увидев цену, я охнула, но, с другой стороны, не мне платить…

– Я нашла!

Увидев мои горящие глаза, драг кивнул.

– Летим.

Когда мы оказались на парковке перед входом в небоскреб, Алексей окинул Лазурную башню недоуменным взглядом. Ничего, посмотрим, что ты скажешь, когда я тебе кое-что покажу.

Мерриан клонилась к закату, и ее лучи очерчивали силуэт драга, мерцая на черных волосах. У меня аж руки заболели, так хотелось прикоснуться к нему. Весь день я ощущала какое-то внутреннее напряжение, словно постепенно сжималась невидимая пружина.

– Алена?

Первый раз я услышала из его уст свое имя, и мне понравилось, как оно звучит. Мягко, немного протяжно, приятно…