Когда они спустились к морю, по берегу бегала Крольчиха и что-то кричала. «Она, значит, – с ненавистью подумала Марина. – Убийца!»

– Там, там! – кричала женщина, указывая на буйки.

Марина, как ни вглядывалась, ничего не видела, кроме буйков. К ним стрелой летела невесть откуда взявшаяся моторная лодка со спасателями.

– Как? – еле выговорил Максим трясущимися губами. – Где?

– Какой ужас! – подбородок у Крольчихи задрожал. – Коля… Он… Но они уже скрылись под водой…

– Они?

– Мужчина-vip… И ваша… Коля поплыл туда, – она указала пальцем на буйки. Марина наконец заметила и человека. Видимо, он вынырнул, а до того был под водой.

«Коля… Ее муж… Кролик…» Марина пыталась понять, что же здесь случилось.

– Мы услышали отчаянные женские крики, – с надрывом сказала Крольчиха. – «Помогите, помогите!» Она так кричала! Мы выбежали из бара и увидели, как они тонут… Он, видимо, кинулся ее спасать… С бородкой… Vip…

«Она ничего не знает…»

В этот момент на пляже появилась Агата. По ее лицу невозможно было понять, какие она испытывает чувства, она даже не запыхалась. Женщина-робот тут же нырнула в воду и стремительно поплыла вслед за лодкой. Максим опомнился и тоже начал раздеваться. Марина не понимала: куда они все плывут? В воде, кроме Коли – Кролика, которому помощь не требовалась, никого не было. Только буйки равномерно покачивались, словно поплавки гигантских удочек.

– Коля! Назад! – надрывалась Крольчиха, бегая по берегу. – Там сильное течение!

В ответ тот нырнул, и на поверхности воды опять остались одни только гигантские поплавки.

– О господи! Коля! – завыла Крольчиха.

Первый этап спасательной операции проходил бестолково. Лодка бросила якорь у буйков, и спасатели, Коля, а также Агата с Максимом, к которым вскоре присоединился и Итальянец, безостановочно ныряли. Но поднялся ветер, и течение было сильнее обычного. Марина подумала, что тела утопленников наверняка отнесло к скалам.

И тут она наконец сообразила, что киллер утонул вместе со своей жертвой. Анна была сильной женщиной; да, она плохо плавала, но за жизнь, видимо, боролась отчаянно. Марина вспомнила, как она висела над пропастью. Анька молодец! Все-таки потопила его! Утянула за собой! Она невольно испытала гордость за подругу.

Меж тем пляж заполнился людьми. У самой кромки воды застыл врач в ожидании, когда у него появится работа. Увидев, что рядом с мужем много сильных мужчин, которые отлично плавают, Крольчиха немного успокоилась и кричать перестала. Она застыла рядом с врачом, вглядываясь в ныряющих и машинально считая их по головам:

– Раз, два, три, Коля… Слава богу! Раз, два, три… Коля!

Прибежали некрасивые подружки, и МУ тут же бросилась в воду. БУ, подумав, осталась на берегу. Ее подруга меж тем с мировым рекордом доплыла до буйков, и над водой мелькнули ее голые пятки. Еще один великолепный ныряльщик влился в поисковую группу. Примчалось Святое семейство, и Панама тут же принялась визжать:

– Мы завтра же уезжаем! Это не отель, а притон!

«При чем здесь притон?» – устало подумала Марина, а Милый сказал:

– Мы и так завтра уезжаем. У нас виза заканчивается.

– И слава богу! – взвизгнула Панама. – Я сюда больше ни ногой!

– А мы и не собирались, – вяло заметила Дочура. – Мы нигде больше одного раза не бываем.

– Это самый ужасный отдых в моей жизни! – не унималась Панама.

– Да заткнись ты! – не выдержал Милый. – Все. Это в последний раз! Лучше я сдохну, чем поеду с тобой еще куда-нибудь!

– Тогда ты вообще никуда не поедешь! У тебя за душой ни копейки!

– Да подавись ты своими деньгами!

– Нищий хам! Ублюдок! – Панама аж затряслась.

– Прекратите! – не выдержала Марина. – Здесь люди утонули!

И вдруг парнишка в униформе, вскарабкавшийся на вышку под самый развевающийся флаг, что-то отчаянно закричал, указывая влево, на скалы. Спасатели торопливо попрыгали в лодку, туда же сели Агата с Максимом. Взревел мотор, волна высоко подбросила вынырнувшего из-под лодки Итальянца. Парнишка продолжал кричать, указывая рукой на отмель, всю утыканную, как акульими плавниками, острыми камнями.

– Он говорит, там человек! – срывающимся голосом сказала БУ.

– Вы понимаете по-итальянски? – с удивлением взглянула на нее Марина. Та молча кивнула.

Меж тем лодка уже лавировала среди торчащих из воды камней, и вдруг оттуда, с отмели, раздался ликующий крик.

– Там женщина, – немедленно перевела БУ. Ветер дул в сторону пляжа, да и слух у нее был чуткий, как отметила Марина. – Она жива, – сказала БУ после мучительной паузы. Тут и Максим крикнул из лодки:

– Анна жива!

– Вам повезло, – сказала Крольчиха. – Может, и он жив?

Марина не ответила. Она, застыв от напряжения, смотрела, как спасательная лодка летит к берегу. Врач же, напротив, в нетерпении бегал теперь вдоль кромки воды. Пару ему составлял бледный как смерть управляющий. Русские туристы были самой доходной статьей вверенного ему отеля, он в ужасе ждал, что теперь все они отсюда съедут и больше уже не приедет ни один. Плохо же он знал русских!

Когда лодка подплыла, Марина увидела, что Агаты в ней нет. Но вопросов задавать не стала: на берег осторожно выносили окровавленную Анну. Она была в сознании.

– Стрекоза… – прошептала Анна, увидев Марину, губы у нее задрожали. Романова плакала.

– Что? – не поняли окружающие.

– Она… там… в море… Заплатила…

Больше Анна ничего не смогла сказать. Ею занялся врач, а лодка уплыла обратно в море. Буржуя пока так и не нашли.

…Спасательная операция продолжалась до вечера. И только когда из города прибыли еще люди и в воздух поднялся вертолет, тело Бориса Михальского удалось найти. Течением его отнесло довольно далеко от «Палаццо дель Марэ», к цепочке отелей, расположенных ближе к городу. Из воды его вынимали в месте, где не было туристов. Ни русских, ни других. Все были уверены, что произошел несчастный случай, но предавать это огласке не собирались. Зачем портить людям отдых? Высокий сезон, отели забиты, пляжи тоже, и то, что какой-то русский, пусть даже и «новый», напившись, утонул, событие рядовое. Они каждый год тонут, и не только здесь. Судьба у них такая. Пусть с ними посольство разбирается. А родственники занимаются транспортировкой их тел на родину, раз не могут внушить, что пить вредно. Вины отеля здесь нет. И брать на себя расходы никто не собирается.

Так решило руководство, которому доложился управляющий. Ему, конечно, погрозили пальчиком, мол, ай-яй-яй, но тут же указали на ошибку: никаких мер предпринимать не надо, ведь речь идет о русских. Эти останутся в любом случае, даже если объявят, что завтра начнется землетрясение. Они не уедут и после первого толчка: авось обойдется! И после второго не уедут: мало ли что в жизни бывает, нас каждый год трясет. Один августовский катаклизм сменяет другой, и все относятся к этому спокойно. Привыкли. И только когда все остальные уже окажутся в аэропорту, а к подземным толчкам добавится цунами, русские не спеша соберут вещи и потянутся в бар. Надо же выпить на посошок! Добравшись до аэропорта, они спокойно будут ждать, когда их самолет (разумеется, последний) подадут на посадку, и, взлетев (им всегда везет), станут ворчать, что землетрясение не девять баллов, как обещали, а каких-то шесть. И вообще: не видели вы московских пробок!