звучал отрывисто, резко, – ты ведь не призрак маленькой девочки.

Лицо ее осветилось новой улыбкой.

– Если я не призрак, почему у тебя такой затравленный вид?

И она исчезла. Без звука, без вспышки, вообще без каких-либо эффектов. Просто исчезла.

Если бы я оставался в живых, я был бы готов к последующей за этим головной боли. Слишком часто мне приходилось сталкиваться по роду деятельности с загадочными сверхъестественными созданиями.

Но как же я не люблю, когда последнее слово остается за ними!

– Несносное существо, – пробормотал глубокий протяжный бас у меня за спиной. – Душа ее вся перекорежена.

Я застыл. До сих пор я не ощущал чьего-либо присутствия – во всяком случае, так, как это было с Инес, – а мне очень хорошо известно, что может произойти, когда кому-то удается просочиться мне в тыл. И хотя первое правило общения со сверхъестественными существами гласит: «Ни за что не показывайте своего страха», выполнить его на деле не так-то просто. Я-то знаю, каких тварей можно здесь встретить.

Медленно, очень медленно, напоминая себе, что моему сердцу вовсе не обязательно колотиться так быстро и что мои руки совсем даже не вспотели, я повернулся. Сдерживать дрожь от страха я не пытался: все равно меня трясло от холода.

Впрочем, натура моя напоминаниям почти не внимала. Глупая натура.

В воздухе, на высоте примерно три фута над землей, за моей спиной парила высокая, зловещая фигура. С головы до пят ее окутывал толстый плащ, покрытый патиной, голову скрывал капюшон, под которым клубилась непроглядная темень. Впрочем, смутное подобие лица там все-таки угадывалось. Все это сильно напоминало древние изображения Тени, омрачающей людские помыслы. Мантия слабо, как-то лениво колыхалась на ветру.

– Э-э-э… – произнес я. – Привет.

Фигура чуть опустилась – теперь ее ноги почти касались снега.

– Так лучше?

– Ну, если воспринимать все буквально… Да, пожалуй. Отлично. – Я пригляделся повнимательнее. – Вы… Вечная Тишина. Статуя с могилы Декстера Грейвса.

Вечная Тишина продолжала молча стоять.

– Будем считать молчание знаком согласия, – сказал я. – Я так понимаю, вы не просто местное изваяние.

– Твое предположение верно, – пробасила Вечная Тишина.

Я кивнул:

– Чего вам надо?

Она медленно придвинулась ко мне. Басище у нее был – по сравнению с этим Джеймс Эрл Джонс показался бы Микки-Маусом.

– Ты должен осознавать свой путь.

– Мой путь?

– Тот, что лежит перед тобой. И что позади – тоже.

Я вздохнул:

– Очень полезная информация.

– И более чем необходимая, – пророкотала Вечная Тишина. – Для того чтобы выжить.

– Выжить? – переспросил я и не удержался от усмешки. Когда часто приходится иметь дело с подобиями Угрюмых Потрошителей, к этому поневоле привыкаешь. – Я ведь уже мертв.

Тишина промолчала.

– Ладно, – вздохнул я. – Начнем сначала. Для того чтобы выжить. Кому?

Довольно долго она продолжала молчать, и я покачал головой. Мне даже начало казаться, что я проведу целую ночь, беседуя со всеми сбрендившими духами этого долбаного места, не понимая ни одного из них. А тратить на это целую ночь я никак не мог.

Я уже начал готовиться к новой серии скачков в духе Ночного Змея, когда зычный бас заговорил снова. Точнее, не совсем заговорил: ушами я его не слышал. Он просто резонировал у меня в голове, в мыслях – поток чистого смысла, ударивший мне в голову с силой сжатой звуковой волны.

ВСЕМ.

Я пошатнулся и сжал голову руками.

– Ах… – пробормотал я. – Адские погремушки! Можно попросить вас убавить громкость?

НЕПРЕДНАМЕРЕННО. УЯЗВИМОСТЬ СМЕРТНОГО. НЕЭФФЕКТИВНОЕ ВОСПРИЯТИЕ ВОКАЛИЗАЦИИ. НЕХВАТКА ПРЕДВАРИТЕЛЬНО НАСТРОЕННОГО СЛОВАРНОГО ЗАПАСА.

От такой лавины мыслей я в буквальном смысле слова рассыпался на части. Мое чертово нематериальное тело расплылось огромным облаком, напоминавшим покойного Гарри Дрездена лишь окраской, да и то отдаленно. И это оказалось больно. По крайней мере, из всех известных мне слов подходило только это. Хотя на те разновидности боли, что мне доводилось испытывать раньше, это не походило, а ведь по части болезненных ощущений я, можно сказать, великий специалист. Нет, телесной болью я бы это не назвал. Это больше напоминало… то, что происходит с вашей головой, когда вы слышите либо видите образ или понятие, поражающие вас так сильно, что вы только и можете сказать: «Нет, это вообще…»

Как-то так. Помноженное на миллион. И не только с головой, но и со всем телом.

Это ощущение продолжалось никак не меньше минуты и только потом начало слабеть. Я наконец снова собрался воедино.

– Пожалуйста, без объяснений! – взмолился я, увидев, что Вечная Тишина подбирается ко мне еще ближе. – Не надо! Очень больно!

Она застыла в ожидании.

– Давайте сразу договоримся, – проговорил я, размышляя вслух. – Иначе вы меня убьете. Еще раз. – Я приложил тыльную сторону ладони ко лбу. – Я буду задавать простые вопросы, отвечать на которые можно «да» или «нет». Если «да» – просто молчите. Если «нет» – дайте понять каким-нибудь другим способом. Идет?

Ничего не произошло. Вечная Тишина оставалась на месте, только капюшон трепыхался, как огонек лампады на ветру.

– Ваш плащ красного цвета?

Капюшон коротко дернулся из стороны в сторону.

– С ума сойти, – пробормотал я. – Контакт! – Я провел по лицу руками и продолжил: – Ладно. Когда вы говорили про «всех», вы имели в виду всех, кого я знаю?

Капюшон дернулся.

– Не только их?

Тишина.

– Эм… Весь город?

Капюшон дернулся.

– Что, еще больше?

Тишина.

– Значит… вы хотите сказать… вроде как… всех-всех? Вообще всех? Всю планету?

Молчание.

– И если я осознаю свой гребаный путь, это их всех спасет?

Молчание. Потом капюшон чуть дернулся.

– Чудесно, – буркнул я. – А теперь вы еще захотите, чтобы я взял у вас из рук камешек.

Капюшон дернулся.

– Это я не буквально… Тьфу, так тоже общаться не очень-то получается.

Молчание. Какое-то… выразительное.

Я тоже замолчал и немного подумал.

– Подождите, – сказал я наконец. – Это ведь все связано, да? С тем, для чего послал меня капитан Мёрфи?

Молчание.

– Найти моего убийцу, – уточнил я. – Что-то я не понимаю. Как это может спасти мир?

Глубокий бас повторил свою старую фразу:

– Ты должен осознать свой путь. Это совершенно необходимо. Для того чтобы выжить.

– Надо же, ирония какая! – вздохнул я. – Вечная Тишина, поставленная на автоповтор.

Где-то совсем рядом послышался стон привидения, и я застыл на месте, лихорадочно оглядываясь.

Из земли на одной из соседних могил поднималось привидение, похожее на оборванное пугало. Казалось, его тянут из грязи невидимой леской. Оно испустило еще один полный голода стон; взгляд его смотрел в пустоту.

Послышался еще один стон. И еще. И еще.

Из всех могил вокруг меня лезли привидения.

Дыхание мое участилось без всякой на