Лейтенант коснулся плеча Ивашуры, показал рукой вправо. Игорь Васильевич поднял к глазам захваченный у исследователей аппарат ночного видения. Поле и черная стена Башни, закрывшая половину небосвода, окрасились во все оттенки багрового и коричневого цветов. Башня перестала быть монолитом, входом в преисподнюю, покрылась узором более светлых рубиновых пятен на общем темно-коричневом фоне и сеточкой оранжевых прожилок, что говорило о каких-то источниках тепла. Поле стало светло-коричневым со множеством более темных полос. И на этом фоне ярко высветились два металлических барака, пять автомашин: три фургона, джип и «Волга», а также штабеля каких-то ящиков и бочек. Возле них возились люди, но с километрового расстояния разглядеть в ноктовизор, что они делают, было невозможно, а бинокль ночью помогал мало.

– По-моему, они таскают ящики внутрь Башни, – одними губами выдохнул на ухо Ивашуре Костров.

– Что это может означать?

– Только одно: в ящиках взрывчатка, в бочках – бензин, и разносят их по всему зданию, где стоят лифты хрономембран. Чтобы уничтожить лифты наверняка, взрывчатки надо много, вот и возят ее уже несколько месяцев. Узнать бы, в какой стадии находится вся операция.

– Для этого надо проникнуть в Ствол и проверить. Причем без шума. Снять все на пленку.

– Зачем?

– Полковнику нужны доказательства не санкционированной сверху деятельности ФСБ, только после этого он задействует военную контрразведку и поможет нам.

– Может, обойдемся своими силами?

– Не обойдемся.

– А если он с ними? И эти его профессионалы – «санитары»? Один раз мы уже обожглись – с Одинцовым.

– Я слишком хорошо знаю Олега. К тому же он не занимался Башней и заинтересовать «санитаров» не мог.

– Тогда давай прямо сейчас и рванем туда.

– Куда? – придвинулся к разговаривающим полковник; он услышал последнюю фразу.

– Дитё шутит, – сердито прошептал Ивашура. – Ну что, Олег Борисович, определился?

– Наполовину, – отрывисто бросил Гаранин. – То, что по дороге к Башне ездят грузовики, возят какие-то ящики, еще ни о чем не говорит. И этот лагерь под стенами тоже. Мало ли чем может заниматься служба безопасности?

– Вот именно, – с иронией хмыкнул Костров. – Игорь, давай хоть дриммер заберем, что ли. В любой момент может пригодиться.

– Рано, пусть лежит.

– Что заберете? – полюбопытствовал Гаранин.

– Когда мы вышли оттуда, то спрятали возле Башни одну вещь, дриммер называется. Говорят, он может трансформироваться в любое изделие рук человеческих, но мы использовали его в качестве меча.

– Помощней ничего не догадались прихватить?

– Во-первых, у нас не оставалось времени добывать себе оружие, а во-вторых, дриммер очень необычное устройство. Может случиться, что ты еще испытаешь его в действии. Что ж, разведчики, пошли обратно. Больше нам здесь делать нечего. Теперь мы знаем, как проще всего подобраться к Башне. Подготовимся и вернемся. Лишь бы нам никто не помешал.

Внезапно в районе базы вспыхнул прожектор. Его луч описал полукруг и уперся в БТР, за которым прятался отряд Ивашуры. Все замерли.

– Отходим! – почти беззвучно шепнул Гаранин.

– Не торопись, – прижал палец к губам Игорь Васильевич. – Собак у них, к счастью, нет, а если пойдут люди, мы всегда успеем разбить прожектор и уйти. Не хочется поднимать лишний шум.

Издалека донеслись громкие голоса, скрип, металлическое позвякивание. В ту же секунду о корпус вездехода ударила пуля, с визгом отрикошетировала, и лишь потом донесся звук выстрела.

– Приготовьтесь. – Ивашура достал «универсал». – Как только я расстреляю прожектор – бегите к лесу и вдоль реки к болоту.

Послышался второй шлепок пули о борт БТРа, на этот раз без рикошета, затем щелчок выстрела. Стреляли явно из винтовки с оптическим прицелом.

– Черт, у них, наверное, звуковые сканеры! – Ивашура высунул руку из-за гусеницы и сделал два выстрела, выбрав в качестве пуль плазменные сгустки. Два неярких шарика размером с желудь метнулись вдоль оси луча лазерного целеуказателя и разнесли прожектор в пыль. Упавшая темнота показалась абсолютной.

– Пошли! – выдохнул Ивашура, и они помчались назад, рискуя запнуться о пласт земли или камень и сломать шею.

Два дня Ивашура деятельно готовился к разведрейду в Башню, искусно имитируя увлеченность научными проблемами, стоящими перед исследователями. Но если в первый день после ночной вылазки к Башне его донимали особисты и федералы Сысоева, дотошно выспрашивая подробности похода по хроношахте, придирчиво уточняя детали, расположение хрономембран и складов и даже пытаясь выяснить, где и с кем он провел ночь, то второй день прошел чересчур спокойно, из чего Игорь Васильевич сделал вывод, что агентура «хирургов» готовит для вернувшейся команды неприятный сюрприз. Поразмыслив над этим, Ивашура принял решение упредить сюрприз и уйти в рейд, не дожидаясь возвращения Гаранина из Москвы. Полковник убыл туда ранним утром второго дня вместе со своими зубрами контрразведки и приказал без него ничего не предпринимать.

После встречи с Гришиным Игорь Васильевич уединился в одной из кают фургона-гостиницы, предоставленной ему в единоличное пользование нынешним начальником экспедиции, и набросал в мыслях план предстоящей кампании. Смущал его лишь один факт: майор Сысоев, одевающийся даже в летнюю жару в глухую рубашку и пиджак (скрывает «паутинку» на коже?), должен был иметь помощников не только из среды профессионалов ФСБ, подчиненных ему по службе, но и прямых агентов «хирургов», закодированных для решения одной-единственной задачи: уничтожения хроношахты.

Занятый размышлениями, Ивашура не сразу расслышал стук в дверь. Спохватился:

– Входите, не заперто.

Вошла Вероника, с виду уверенная и спокойная, как всегда, но в глазах женщины явно читалась озабоченность и тревога.

– Что-нибудь случилось? – насторожился Игорь Васильевич.

– В принципе ничего, – отмахнулась Вероника, оказываясь вдруг в объятиях Ивашуры и освобождаясь из них через некоторое время. – Следит за мной один тип… куда я, туда и он.

– Этого следовало ожидать. Ты его знаешь?

– Видела в компании майора.

– Ну и черт с ним, пусть следит. В нужное время мы всегда сможем от него избавиться.

– Надоела их бесцеремонность. А ты о чем задумался?

– О «санитарах» и их слугах. В лагере кто-то еще, кроме Сысоева, должен быть «санитаром». Надо искать.

– Как ты их собираешься искать?

– Они меченые. По всему телу нечто вроде татуировки – тонкие синеватые прожилки, складывающиеся в узор редкой паутинки. Это они получили в подарок от хронобура, явившегося причиной ответвления от Древа Времен нашей Ветви. Точнее, Ветви, давшей начало огромному количеству Ветвей, в том числе и нашей.