– Убирайтесь! – заорал он визгливо,

Что Агнес, конечно, и сделала.

* * *

У нас с ней состоялась еще одна встреча по поводу этого великого рождественского провала. Она длилась примерно секунд двадцать.

Расстроенная Агнес пришла ко мне в офис и даже не присела.

– Я собираюсь кое-что предпринять в отношении Инигоу Стаута, – сказала она.

Честно говоря, я обрадовалась.

– Это, конечно, не совсем по-христиански, но мне нравится эта идея. Если я сегодня немного задержусь, то успею составить твое заявление в суд.

– Я не собираюсь с ним судиться.

– Тогда что?

– Мне надо еще все хорошенько обдумать, но я хочу, чтобы ты была в курсе, – сказала Агнес, развернулась и пошла к двери. Там она остановилась и обернулась: – София! Я знаю, что разочаровала тебя. Но все равно, спасибо за твою готовность мне помочь.

Я что-то буркнула в ответ.

Когда Агнес вышла, я поняла со смешанным чувством разочарования и облегчения, что это был наш последний разговор о том, что произошло.

Это расстроило меня. Я чувствовала, что эта Великая библиотечная война стала еще одним провалом в моей карьере. Я была выброшена за борт, занималась пустяками, пока мои однокурсники жили, рискуя и наслаждаясь серьезными битвами в большом мире.

Дело было не в том, что я жила как за оградой детского сада, борясь с мелкими тиранами из-за пустяков и проигрывая даже в этом. Я абсолютно потерялась в этой жизни. Наверное, это была хорошая школа смирения.

Но моя жизнь могла катиться теперь только под откос.

Случается, что люди, которых вы хотите простить, совсем не заслуживают прощения. Если бы не это, уверена, друзей на земле было бы гораздо больше, а врагов гораздо меньше.

После того, что случилось в библиотеке, вряд ли кто-нибудь из нас был склонен к милосердию по отношению к противнику.

Даже Агнес потребовалось на это целых четыре дня тяжелых раздумий. Она то обвиняла Инигоу Стаута в наглости, то себя в трусости. Но в конце концов Агнес переборола себя, села и написала ему письмо:

«Уважаемый мистер Стаут!

Кажется, мне очень неожиданно и самым необыкновенным образом повезло. У меня появилось достаточное количество денег, чтобы исполнить свою заветную мечту.

Я хочу спонсировать создание технического центра для детей, где они могли бы учиться работать и играть на компьютерах с той же легкостью, с какой они учились читать и писать.

У меня есть на примете подходящее помещение и друг, который хорошо разбирается в компьютерах, но нет толкового администратора, который бы добровольно согласился взвалить на себя все деловые и организационные вопросы.

Я знаю, что мы очень разные люди, но верю, что вместе мы сумеем стать идеальной командой для осуществления этого замечательного проекта. Я больше не знаю никого, кто был бы способен выполнить эту работу лучше, чем Вы.

Каким бы ни было Ваше решение, позвольте мне выразить Вам благодарность за то, что Вы давали мне возможность последние девять лет работать детским библиотекарем в городской публичной библиотеке города Ларксдейла.

Искренне

Ваша,

Агнес Бринкли».

Она отправила это письмо, надписав на конверте: «Лично и конфиденциально». Затем Агнес дождалась, когда пройдут рождественские праздники и еще один день на всякий случай, и пошла в библиотеку освобождать свое рабочее место.

Как обычно, она пришла туда, когда было еще темно. За девять лет работы в ее шкафчике и ящиках рабочего стола скопилось не так уж много личных вещей. Теплый свитер, пара фотографий и несколько пачек переводных картинок по мотивам народных сказок. Она уже почти закончила складывать все это в пакет, когда услышала осторожные шаги за спиной.

– Агнес? – спросил кто-то мягко.

Она не узнала голоса, поэтому совершенно спокойно обернулась и увидела Инигоу Стаута. Агнес не утратила спокойствия и тогда, когда он очень вежливо предложил пройти с ним в его кабинет. Его голос и манеры стали совсем другими, и Агнес чувствовала, что ей больше не надо бояться.

Циник мог бы подумать, что Инигоу Стаут собирается пристукнуть Агнес трехтомником Толкиена «Властелин Колец», который лежал у него на столе, из зависти, что у нее появились деньги. Но вместо этого…

Инигоу Стаут суетливо усадил Агнес на стул, любезно отодвинув его от стола, а сам прошел на свое обычное место, но остался стоять.

– Я получил от вас два письма. Одно из них разорвал прямо у вас на глазах. И честно признаюсь, сделал это с удовольствием. Вы не хотите в ответ теперь порвать второе?

Инигоу Стаут протянул ей конверт. Агнес не смутилась и не разволновалась, но была удивлена.

Неужели Инигоу Стаут отказывается от ее предложения из благородства?

Агнес не собиралась его рвать, но, вынув исписанный листок, решительно положила его на стол перед Стаутом.

– Спасибо, – сказал Инигоу Стаут, и это было очень растроганное «спасибо».

– Предложение остается в силе, – как могла твердо произнесла Агнес.

– Вы серьезно хотите именно моей помощи?

– Да, – уверенно ответила Агнес.

– Я с радостью займусь этим. Когда мы начнем?

– Думаю, что через неделю после Нового года.

– Это замечательно, – сказал Инигоу Стаут и протянул ей руку. Агнес встала и с удовольствием ее пожала. Она повернулась и направилась к двери, но его явно переполняли эмоции.

– Простите, – сказал он. – Простите меня за многое. Если можете, передайте своему адвокату… Нет-нет, простите, я сам с ней свяжусь.

Агнес молча кивнула.

Но Инигоу Стауту этого было мало. Он посмотрел на стены кабинета в поисках темы для продолжения дружеской беседы. В конце концов глаза его наткнулись на один из портретов. Инигоу подошел, фамильярно похлопал по нему рукой и улыбнулся Агнес.

– Генерал Паттон, старина! – сказал он, улыбаясь.

Старина Инигоу Стаут позвонил мне в тот же день. Он был вежливым до приторности и бесконечно извинялся. В конце он даже пообещал, что если Агнес останется довольна его работой в проекте, то он будет в дальнейшем пользоваться только моими юридическими советами. Я положила трубку и чуть не укусила себя от злости за то, что не поставила его на место, если уж Агнес такой божий одуванчик. Но через минуту решила, что довольна тем, как повернулось дело. Я была здоровым циником, который считает, что, если вы уже заплатили за билет в Диснейленд, лучше верить, что Микки-Маус существует на самом деле.